Annotation

Имейте в виду, что при создании визуального образа существующего знакомого вам человека, тульпа скорее всего получит часть его характера, даже если сами вы этого не хотели

Юрген Ангер

Юрген Ангер

Лавиния и ее тульпа

И гангрена, чернея, взбирается по бедру,

Как чулок певички из варьете...

- Смотрите!

Машина вывернула из-за скалы, и показался залитый солнцем город. Девочки на заднем сиденье подняли головы от своих книг - город спускался к морю золотистым каскадом, и башенки далекого замка бесстрашно пронзали небесную твердь. У Вишни перехватило горло от красоты и от предчувствия - наконец-то случится с ними что-то хорошее.

- Пап, кто такой кадавр? - спросила Лека.

- Что это ты читаешь? - Марк повернулся к ней с переднего сиденья.

- "Новый мир", - неохотно призналась Лека, - "Рукописи не горят".

- Марк, ты помнишь, чем там у них там дело кончилось? - Павел нервически забарабанил по рулю пальцами, - Забери у нее, пока не поздно. А то будут ночью рыдания из палатки, и вопли "Папа, я не могу уснуть!"

Марк требовательно протянул руку на заднее сиденье, и сердитая Лека вложила в нее растрепанную книжицу.

- А что мне теперь читать? - вопросила она капризно.

- Отдам тебе свое, - пообещал Марк, - а сам перечитаю это смертоубийство.

- Ты знаешь, про что там было в конце? - шепотом, на ухо, спросила Лека Вишню. Машина уже ползла по набережной - чуть медленнее, чем прежде, и ветер, гудевший в вещах, притороченных к багажнику, затих.

- Двух героев повесили за ноги на городских часах, - тоже шепотом поведала Вишня, - и в чем мать родила. Собственно, все.

- Напугали, - разочаровалась Лека, - ежа голой жопой.

- Я все слышу, - зловеще проговорил Марк со своего сиденья.

Машина проехала город - со всеми его башенками и пряничными домиками - и свернула к кемпингу.

- Сейчас будем ставить палатки, - предупредил Марк.

- Вы. Будете, - хором и мрачно отозвались девочки, - Мы - не умеем. И не будем.

Лека и Вишня учились в разных школах, но ходили в один театральный кружок. А папаши их - Марк и Павел - дружили с незапамятных лет, именно им и принадлежала идея каникул в кемпинге, на берегу холодного моря. Под дождем, среди старинных замков и рыцарских могил. Вдали от радостей цивилизации, в сказочном месте, где общий душ, а туалет - это дыра в полу. Девочки, в общем-то, смирились - с мамами на дачах еще хуже - и условились морально поддерживать друг дружку в трудную минуту. В общем душе, например, среди толстых голых старух.

Леке и Вишне было по пятнадцать. В дорогу мамы выдали им одинаковые комбинезоны фирмы "Мустанг", вроде тех, что носят американские фермеры. Леке ее комбинезон был длинен - пришлось подвернуть, а Вишне - короток. Лека была круглая и глазастая, силуэтом напоминала волчок, и волосы у нее были - песочного цвета и как макароны "спиральки", и причесывалась Лека, как герцогиня Альба на знаменитом рисунке Гойи - просто взбивала свои кудри руками. Долговязая же Вишня вдобавок к комбинезону носила панамку, в которой походила на фрица, и нелепые круглые очки без стекол. Из-под панамки змеился жалобный рыжий хвост. Лека любила танцы и нравилась мальчикам, а Вишня витала в мечтах и в день могла прочитать целую книгу, но когда знакомый психолог измерил девочкам коэффициент интеллекта, открылось, что интеллект легкомысленной Леки составляет двести пунктов, а интеллект глубокомысленной Вишни - всего сто сорок. То есть Лека почти гений, а Вишня - обычный человек, каких миллионы.

Твердость проявить не удалось. Принялся накрапывать дождь, и девочки устремились на помощь отцам - ставить палатки. Мокнуть на улице было противно, а сидеть в машине - унизительно. Правда, они больше ворчали и путались под ногами. Багажник старенькой "Волги" опустел, нехитрый скарб переместился под два неровно натянутых купола - синий и серый. Под синим куполом девочки забрались в свои спальные мешки, Вишня тут же раскрыла книгу.

- А я? - расстроилась Лека.

- Я почти дочитала, сейчас отдам. А сама заберу неизвестно что у Марка, он же обещал.

- А что ты читаешь?

- "Одиссея капитана Блада", - Вишня пролистнула книгу на начало, - вот про этого петиметра.

Лека вытянулась и посмотрела - на картинке нарисован был красивейший щеголь с синими глазами, в старинной одежде.

- Хочу-хочу-хочу! - Лека оживилась, - У нас в классе одна читала, говорит - интересно. А с такой визуализацией...

- Дочь, не ругайся, - Марк на четвереньках вполз в палатку и уселся в ногах. Он был кудрявый, как Лека, и к тому же еще с бородой, - я принес тебе книгу. На замену той.

Марк бросил Леке тонкую, как тетрадь, брошюрку, та поймала и прочитала брезгливо:

- Костоеда, как самому вырастить пульпу? Это что, методичка для зубных врачей? Ты что, шутишь? Пап, ты издеваешься.

- Отдал то, что было, - развел руками Марк, - Другой у меня нет. Дождь кончился, пойдем, прогуляемся до города? - в голосе Марка заиграли завлекательные нотки, - Там костелы. Магазины. Еще не закрылись.

- Пойдем, - обреченно вздохнула Лека, - Куплю тетради.

Марк вылез из палатки на волю, и Вишня произнесла примирительно:

- Все равно это зубоврачебное мне достанется. Я уже читала на даче книгу "Домоводство", мне не привыкать. А ты забирай капитана.

По городу прогуливались аборигены, отважно игнорируя непогоду - все в шортах по колено, и мужчины, и женщины.

- Моржи! - то ли восхитилась, то ли осудила Вишня.

- У них так принято, - пояснил Павел, - люди веруют в календарь. Им написали "лето" - и они надевают шорты.

- Мама пыталась положить мне зонтик, - с тоской вспомнила Лека, - а я не дала. Еще насмехалась - зачем в кемпинге зонтик?

- И я не взял, - пригорюнился Марк.

Универмаг не просто работал, в нем обнаружилось то, чего не было в столице - школьные тетради по двенадцать листов, которые Лека простодушно именовала "лощеными". Тетради эти блестели, как лакированные, и были нежных пастельных цветов. Лека набрала целую охапку.

- Как ты понесешь их под дождем, дитя дефицита? - ехидно спросил ее Марк.

- Под курткой, у самого сердца, - зло пояснила Лека, - и бегом.

За окном универмага лило - уныло и упорно.

- Будем двигаться короткими перебежками, от козырька до козырька, - предложил Марк.

- Я останусь здесь, пока дождь не закончится, - Лека пристраивала стопку тетрадей понадежнее под курткой, но краешки все равно торчали, - или пока меня не выгонят.

- Он не закончится, - Вишня выглянула из вертящейся стеклянной двери, прошла в двери, как в карусели, несколько кругов, и вернулась, - небо черное. Спорим, в палатках сейчас лужи. Внутри.

- Не каркай, - вздохнул Павел. Он снял с себя прорезиненную ветровку, в руках прикинул габариты и прочность, и обратился к Леке, - Давай тетради. Я заверну их, и мы побежим. А вы - потихонечку пойдете следом, от козырька да козырька. Дорогу помните?

- Помним, - Лека отдала тетради, - дядя Паша, вы мой благодетель. Век не забуду.

- Уж постарайся, - отозвался Марк. Павел запеленал тетради в ветровку, зябко передернулся - на нем осталась лишь застиранная до прозрачности футболка с надписью "Олимпиада-80" - толкнул стеклянную карусель и трусцой припустил под дождь. Марк натянул на голову джинсовую куртку - он носил "канадский смокинг", джинсы, и из того же материала рубашку и куртку - и понесся следом. В пелене дождя видно было, как они скачут по лужам, вниз по узкой булыжной мостовой, и толкаются, и обгоняют друг друга. Они были как тощие молодые псы, играющие от избытка дурного энтузиазма, и девочки переглянулись, и рассмеялись.