***

– А потом она бросила в меня один из пальцев. Сказала, что могу взять на память, – тихо всхлипнул Жуль и поднял затравленный взгляд на друзей.

– Лысые котики! Какие же эти бабы тупые, – выпалил Сэт. – Почему им не приходит в голову нести ответственность за свою жизнь? Они постоянно ждут поддержки. Смотрят коровьими глазами на окружающих, как будто говорят: «скажи, как мне жить, дай совет, и я смогу постоянно обвинять тебя во всем».

– Сэт, разве так можно говорить о женщинах? – запротестовал Рик. – Женщины – лучшее, что могло случиться с Вселенной!

– Я не хотел никого оскорбить. Но, лысые котики, как же бесит, когда свою вину они переносят на других. «Я стала несчастной, потому что мать заставила меня родить ребенка». Вот скажи, как мать может заставить родить? Она же не силой запихала в нее детородный орган, она не заставила парня кончить в нее…

– Знаешь, я знаком с такими ситуациями, – перебил Сэта Рик.

– Я сейчас не о них, – шикнул Сэт, но в ту же секунду с любопытством посмотрел на Рика. – Расскажешь мне потом?

– Хорошо, – согласился Рик.

– Извращенцы, – выдавил из себя Жуль, опасаясь, что снова продолжит поливать все вокруг.

***

– Что я хотел сказать? – продолжил Сэт. – Я о Шиловой, об этой пианистке и еще о сотне тысяч таких «насть» и «анн». Они для меня на одно лицо, потому как истории их однотипны. Девочки хотели жить, любви, в Париж, удариться в рок или вкусить лесбийской любви. Как все у них сложилось? Правильно! Все испортили родители! Эти вредные и безжалостные существа. Тогда как их дочурки были самыми прекрасными, тонкими натурами, которых не поняли, недолюбили. Удобная отмазка! Почему ты ведешь себя, как истеричка – это все родители. Почему не стремишься к лучшему – это родители! Почему не смываешь за собой – родители.

– Не нужно об этом, – тихо обозвался Жуль. Слышать о туалетной теме ему сегодня было ни к чему.

***

– Я понимаю твое негодование, – обозвался Рик. – Более того, ты отчасти прав. Но все не так прозаично, как тебе кажется. Любовь! Она толкает женщин на жертвы. Любя кого-то, они настолько боятся его обидеть, что готовы на все – на безрассудные жертвы в первую очередь. Жертвовать собой! В этом есть огромная доля романтики. Женщины страдают не по причине глупости, они просто не умеют любить в меру. Женщины живут чужой жизнью, так как любят своих родителей настолько, что мечтают им угодить любой ценой. Они не только готовы делать, как им велят, но и способны притворяться, что им это нравится. Эти бедные мамы и папы не всегда догадываются об искренних чувствах детей.

***

– Любовь? Страх! Только он заставляет отказаться от своей судьбы. Женщины боятся быть отвергнутыми родными, они опасаются осуждения, того, что общество посчитает их не такими. Быть ненормальной для них страшнее, чем быть несчастной или мертвой. «Я должна быть такой, как все», – шепчут эти девчонки. Я часто это слышу. Бедняжки не могут кричать о своих чувствах, ведь кричать – это неприлично и страшно. Они водружают свою жизнь на алтарь Страха, – разразился длинной тирадой Жуль.

– Я же говорил – глупые коровы!

– Сэт!

– Ну как тут умолчать?

– Все нормально Рик, – отозвался Жуль. – Сэту просто незнаком страх. Ему не понять.

– Зачем мне бояться? – огрызнулся Сэт. – Ты с этим справишься за троих, Червяк!

– Да я тебя сейчас…

– Что? Заблюешь? – не унимался Сэт.

– Успокойтесь! Оба! – повысил голос Рик. – Когда друзья ругаются, враги ухмыляются, – выпалил Рик первое, что ему пришло в голову.

– У меня нет врагов, – раздраженно кинул Сэт, но замолчал. – Знаешь, Рик, ты сегодня несилен в философских высказываниях. Неубедительные нравоучения, смех. Все хорошо?

– Да, я просто немного взволнован.

– Боишься? – спросил Жуль. Он поймал на себе грозный взгляд Сэта и смолк.

– Ты сегодня виделся с Владыкой? – уточнил Сэт.

– Виделся. Он подготовил новый план.

– Мне снова придется отправляться к людям? – переспросил Сэт.

– Нет. Хозяин хочет возродиться с моей помощью. Без женщин, конечно, тоже не обойдется.

– Как так? Неужели и тут не обойтись без женщин? Зачем они понадобились хозяину? Ведь раньше он довольствовался детьми!

– Я понимаю твое негодование, – сказал Рик. – Но затея со взрослыми детьми –бесполезная трата времени.

– А кто такое придумал? Разве раньше это не действовало?

– Действовало? Так почему Хозяин до сих пор в Аду?

– Может, ему здесь нравится, – ответил Сэт.

– Конечно, нравится! – возмутился Рик. – Но он думает о своей миссии на Земле. Она важнее, чем укромное место в Аду.

– А я бы не хотела распрощаться с этими стенами. Вряд ли на Земле есть такие красивые розочки.

– Розочки? – удивился Жуль. – Какие розочки?

– Ты что слепой? – оскалился Сэт. – На стенах. Они совершенны. Даже краше твоей пианистки.

– Не смей говорить о ней! – закричал Жуль. – Она прекраснее любых роз.

– Даже без пальцев?

– Даже без них.

***

– Где вы ходите, мелкие засранцы? – послышалось откуда-то снизу. – Неужели у вас имеются дела важнее?

– Владыка! – запищал Жуль. – Вот мне сейчас достанется!

– И не только тебе, – ответил Рик. – Хозяин говорил, чтобы я собрал вас сразу, как разберусь с бабулей.

– А ты что?

– А я был увлечен интересной беседой с друзьями.

– Не такая она была и интересная, – парировал Сэт.

– Это уже неважно. Хозяин ждет нас. И он очень зол. Благоразумно будет не доводить его до крайней точки бешенства.

– Пошли скорее! – крикнул Жуль.

***

Друзья устремились вдоль длинного коридора. Волосы Жуля выглядели сзади ещё более жалко. Гонимый животным страхом Жуль не обращал внимания на такие мелочи. Он боялся наказания, которое ему мог подготовить хозяин. "Много ли на него попало?" – беспокоился Жуль. Он зря опасался наказания. Хозяин был слишком увлечен будущим перерождением. Ему не было дела до своего пугливого прислужника. Единственный, кто его интересовал – Рик. На этого парня возлагались большие надежды. Он мог сделать то, что никто не делал до этого.

***

Сэт немного думал о Насте, о розовых розочках на стенах, о бестолковом Жуле. Он был рад, что не станет выходить на поверхность. Что эта трудная миссия будет возложена на плечи Рика. Сэт не верил в успех новой затеи, но не слишком переживал на этот счёт. "Владыке виднее", – подумал Сэт. Доверить судьбу философу – более разумно, чем трусу. Сэт не мог понять, к чему тут женщины. Хотя сказать, что это было для него слишком интересным – значит соврать. Его больше интересовала подружка Сэнди. Она так приятно пахла сожженной листвой и дорогим ароматом сыра с плесенью. Сэт много раз ел дорблю. Только вкушать прелести Сэнди было намного приятнее.

***

Рик крепко призадумался. Мысли о возрождении Ада на земле постоянно смешивались с образами о стараниях сладострастной старушки. Рику показалось, что Ада на земле и так предостаточно. Иначе как объяснить то, что он видел за дверью? Почему старые женщины так падки на юношеское внимание? Почему молоденькие мальчики получают удовольствие, когда их плоть истязают змеевидным батогом? Перед глазами Рика возникали исполосованные крепкие полушария. Они дергались в такт хлестким ударам. Сдавленные стоны устремлялись в сморщенную промежность Ирэн. Так называла себя сладострастная бабушка. "Неужели ему действительно нравилось терпеть боль? Люди – странные существа». Рик задумчиво потупился в пол. Он пытался сосредоточиться на своём задании. Сделать это было довольно трудно, ведь нюансов он не знал.

***

Друзья пошли быстрее. Прислужники не хотели злить хозяина больше, чем он уже разозлился. Только ускорив свой ход, ребята тут же остановились. Внимание привлекла затягивающаяся дверь. Подобное здесь случалось редко, когда человек смог переродиться без предварительного разговора, саркастических нравоучений. Они понимали, что сейчас происходит именно этот случай. Табличка на двери медленно растворялась. На ней был изображён человек, который изжарился под лучами южного солнца.