Обдумывая услышанное, Иоанн смотрел поверх головы Мароции.

- Мы можем использовать в войне Римскую милицию. Если они будут получать жалованье из папской казны, они пойдут за мной против сарацин.

- Да, - кивнула Мароция.

- Если написать Ламберту Сполетскому сейчас, мы сможем выступить уже в конце лета. Или осенью. До зимы очистим от сарацин Фавру. Следующей весной возьмем в осаду их крепость в Субико.

- Да, но первое, что ты сделаешь в роли Папы это поженишь нас с Альбериком.

Иоанн поправил одеяло спящего ребенка и впервые внимательно посмотрел на Альберика. Измазанный кровью, грязью и потом воин с вызовом распрямил плечи.

- Я буду рад, связать священными узами брака тех, кого соединил сам Бог.

Мароция и Альберик обвенчались в Латеранской базилике в конце весны. Маленький Иоанн всю церемонию сидел на руках у матери. Он не мог видеть, но слышал пение хора и торжественные клятвы. Во время народных гуляний он прислушивался к шуткам клоунов. А когда наступала тишина, хватал Мароцию за рукав и спрашивал, что происходит. Она пересказывала ему, что видит, во всех подробностях. От этих рассказов щеки мальчика вспыхивали, а дыхание замирало, будто речь шла о чуде.

В середине лета в Рим приехал герцог Ламберт Сполетский. Все жители города вышли на улицы, посмотреть на нового императора. Герцог Сполетский преклонил колени перед Папой Иоанном и поцеловал его перстень.

В начале осени Папа Римский отправился в поход против сарацин. Папа Иоанн возглавлял отряд римской милиции. Альберик повел отряд из Сполето.

После их отъезда Мароция в замке Ангела тихо родила сына. Альберика Младшего.

Зимой от воспаления легких в тюрьме умерла Феодора.

***

- Я здесь, Иоанн! Поймай меня!

Мароция потянулась в кровати и улыбнулась. Она любила, когда ее будили голоса детей. Ее мальчиков. Она благодарила Бога каждое утро за то, что он подарил ей сыновей. Она гордилась ими. Иоанн рос молчаливым и красивым, несмотря на свое увечье. Младший Альберик был неспокойным и подвижным, всегда куда-то карабкался, куда-то бежал, что-то доказывал. Ссадины и царапины на его руках и коленях никогда не заживали.

Одеваясь, Мароция прислушивалась к перепалке детей.

Она нашла своих мальчиков во дворе.

- Я здесь! Я здесь! Поймай меня! - Альберик носился вокруг колодца. Иоанн стоял посреди двора, вытянув перед собой руки. Заметив мать, Альберик замер.

Она приблизилась и дала мальчику пощечину.

- Это плохая и несправедливая игра. Сколько раз я говорила тебе, Бог лишил Иоанна глаз, но подарил ему младшего брата, чтобы ты стал его глазами.

- Но я не хочу быть его глазами. Я хочу на охоту с дядей Стефаном!

- Мне не нужна его помощь, я могу сам о себе позаботиться, - фыркнул Иоанн.

- Конечно, ты можешь сам о себе позаботиться. А он может отправиться на охоту. Только так вы ничему не научитесь, - Мароция положила руку на плечо Иоанна, погладила его спину. Увлекая сына к дому, она в сотый раз удивилась тому, какой он высокий и гибкий. Будто и не толстяк старик Сергий был его отцом. В инстинктивном поиске близости Иоанн прислонил голову к ее плечу. Второй рукой Мароция притянула к себе Альберика. С замиранием сердца ощутила знакомую твердость мышц в мальчишеском теле. - Ты, Иоанн, без Альберика не научишься принимать помощь и уважение от людей. А тот, кто не умеет принимать дары, зря унижает себя и тех, кто его любит. А ты, Альберик, если уедешь на охоту не научишься тому, что настоящая смелость заключается не в том, чтобы скакать верхом и стрелять из лука. Настоящая доблесть не в том, чтобы самому выбирать и придумывать для себя испытания, а в том, чтобы выдержать испытания, которые посылает тебе Бог.

Марфа накрыла завтрак в большой зале на четвертом этаже. По вечерам Мароция устраивала здесь приемы. Как и раньше, она любила выходить к гостям в образе Афродиты и выслушивать признания в любви. Но теперь в этой игре появился новый, более глубокий смысл. Теперь такими забавами Мароция прославляла не только молодость и красоту, которыми наделил ее бог, но счастье, которого она добилась сама. Ее дети, ее сыновья, каждого из которых ждала великая судьба, сидели среди гостей. После представлений Альберик несколько дней смотрел на мать с восхищением и изумлением. А Иоанн запоминал самые красивые речи наизусть, как молитвы.

- Когда приедет отец? - спросил Альберик, набрасываясь на сыр и хлеб.

- Сегодня или завтра.

- Ты знаешь где он?

- Сначала он поехал на восток, потом его видели на севере, - Мароция посмотрела на старшего сына. Иоанн сделал большой глоток молока, белая капля потекла по его подбородку.

- Дядя Стефан сказал, что я должен ему показать, как я стреляю из лука. Сказал, что отец порадуется, - Альберик уронил булочку и нырнул за ней под стол.

- Уверена, отец будет гордиться твоими успехами.

- Дядя Стефан сказал... - Альберик замер на полуслове.

- Что, милый?

- Я не знаю, правда ли это. Может быть, он просто пошутил надо мной... Стоит ли повторять эти глупости?

- Что тебе сказал дядя Стефан?

- Что давным-давно, до моего рождения, мой отец был узником в подвале замка! - выпалил Альберик, как в холодную воду прыгнул.

- Глупости! - фыркнул Иоанн.

- Истинная правда, - Мароция рассмеялась. - Твой отец был разбойником. А дядя Стефан поймал его и привел в замок. Когда Альберик вошел в наш двор, он был закован в кандалы. И несмотря на это, сумел вырвать у стражника меч и успел положить пятерых прежде, чем его обезоружили.

- Что было потом? - Иоанн сложил руки на коленях.

Альберик откусил кусок хлеба и заговори с набитым ртом:

- Дядя Стефан сказал, что как только увидел моего отца, понял, что перед ним великий воин.

- Так и есть. Отчаянно смелый и отчаянно ловкий.

- Ему подарили свободу за его смелость? - спросил Иоанн.

- Смелость уважают, но за нее не дарят свободу. Свободу можно только заслужить и завоевать.

- Дядя Стефан сразу зауважал моего отца за смелость, - Альберик глотнул молока и вытер губы тыльной стороной ладони.

- Да, дядя Стефан и я уважали смелость твоего отца. И все равно он целый год провел в подвале замке. А потом произошел заговор, - Мароция посмотрела в пустые глазницы своего старшего сына и почувствовала острую боль. Будто и не прошло с тех пор десять лет. - Ваша бабка убила Римского Папу и выколола глаза Иоанну.