В один из вечеров я вышла из офиса, спустилась по лестнице и увидела, как он стремительно выходит из знакомой машины. Не сбавляя шага, подходит ко мне, берет за руку и заставляет идти за собой.

Не оборачивается. Смотрит прямо перед собой. Холоден и уверен в себе. И так же уверен, что я соглашусь идти вместе с ним.

Попыталась вырваться – сжал сильнее ладонь, и только. Даже не обернулся. Почти силком подвел к машине, и только тогда отпустил, открыл дверь со стороны пассажира, взглянул на меня.

– Я никуда с тобой не поеду, – заявила ему и отвернулась, рассматривая огни остановки.

Он достал телефон, кого-то набрал и сказал:

– Мама, Лера отказывается с тобой знакомиться.

Я перевела взгляд на него. Он убрал телефон от уха и сказал уже мне:

– Мама говорит, что давно мечтала познакомиться с девушкой, которая заставила ее оболтуса взяться за ум. И просит тебя исполнить ее мечту и приехать.

– Взяться за ум? – с сомнением посмотрела я в глаза со смешинками.

– Значит, с «оболтусом» ты согласна… – притворно задумчиво протянул он и открыл шире дверь. – У тебя определенно найдутся общие темы с моей мамой. Присаживайся, и поедем.

Но я не торопилась менять зимнюю улицу, где румянец легко списать на мороз, на салон машины, где сразу станет понятно, что я смущена. И растеряна. И не знаю, что говорить и что делать…

Он хотел меня познакомить с мамой…

Серьезный шаг, говорящий о многом.

Но я не была готова снова шагнуть в бедлам его дома. Несмотря на чувства к нему. Несмотря на взаимность. И несмотря на то, что ужасно хотела обнять его и снова почувствовать вкус его губ.

Я могла бы спокойно жить с ним в квартире, где была бы всего одна комната, но если бы эта комната была только наша.

А так…

Что изменится от того, что я познакомлюсь с мамой Виталика?

Мы снова вернемся к тому, с чего начали, и… вновь разойдемся. Я больше не буду делиться. Я больше не буду молчать. Я больше не буду ждать, когда он со всем разберется.

– Я всех разогнал, – слова Виталика заставили меня вынырнуть из размышлений.

Не поверила. Подумала, что показалось. И услышала вновь:

– Лерка, я всех разогнал. В тот же день, когда ты ушла.

А потом он сделал один только шаг, обнял меня и, прибегая к запрещенному приему – сводящим с ума поцелуям, попросил:

– Ну хватит злиться. Хватит. Лерка, возвращайся ко мне! Я сильно соскучился…

И так как тоже безумно скучала, я сдалась под натиском поцелуев.

Этим же вечером он познакомил меня не только с мамой, но и с отцом. Ужасно волновалась перед встречей, но его родители мне понравились. И, судя по их довольным улыбкам, я им понравилась тоже. Чуть позже, когда мы на кухне готовили чай для мужчин, мама Виталика подтвердила мои надежды и поделилась своими, серьезно меня огорошив.

– Валерия, – сказала она, пройдясь по мне взглядом-рентгеном, – я вижу, что ты хорошая, сильная девочка. Сильная, понимаешь? Именно такая нужна Виталику. Я давно ждала и хотела посмотреть, кто же заставит его одуматься. Но он привык, что ему все можно, все слишком легко достается. Он знает свои сильные стороны и удачно использует их. Но я мать, и я вижу, в чем его слабость. Ты тоже это заметила. Не переживай, я не против. Наоборот. Я благодарна, что ты очень эффектно напомнила об этом Виталику.

Я непонимающе смотрела на женщину. О чем она? Чего ждет от меня? Я подозревала, что ее приглашение «давай-ка дружно сделаем чай» имело подтекст, но думала: она хочет проверить мою хозяйственность. Теперь же осознала, что у мамы Виталика в отношении меня более глобальные планы.

– Валерия, пожалуйста, не делай такое удивленное лицо и не разочаровывай меня, – с улыбкой попросила женщина. – Ты ведь умная девушка, и я уверена, что ты заметила, как легко Виталик поддается влиянию. Конечно, у него есть свое мнение, и слава Богу! Но его так легко убедить перейти на другую сторону. И он искренне будет полагать, что сам изначально так и считал.

Женщина налила чай в две маленькие, расписанные цветочками чашечки, одну протянула мне, а из второй сделала интеллигентный глоток. Странное сравнение, но именно так она и пила – медленно, важно, со значением. И так же смотрела на меня – внимательно, с ожиданием и планами, расписанными на пятилетку вперед.

– Валерия, не переживай, – она мягко улыбнулась и подмигнула, как подружка подружке. – Я – мама. Естественно, я желаю своему сыну только лучшего. Но я не буду давить на тебя и не буду вмешиваться в ваши отношения. Только если ты сама попросишь в чем-то помочь.

– Почему? – удивленно ляпнула я.

– Я уже говорила. Потому что ты идеально ему подходишь, – заметив мой задумчивый взгляд, она пояснила. – Ты сильная, симпатичная девушка, действительно любишь Виталика, и я вижу, что для него ты тоже не проходной вариант. Не буду лукавить, меня более чем устраивает, что в ваших отношениях нет расчета и что вы из одного социального круга.

– С последним утверждением я бы поспорила, – заметила я.

– А я бы не стала, – женщина рассмеялась и ловко ушла от моих объяснений. – Валерия, бери поднос с чашками, а я захвачу заварник и торт. Мы с тобой водицы напились, а мужчины все еще ждут.

– Марина Андреевна… – взяв поднос, на который мне указали, попыталась я еще раз все объяснить.

– Я знаю, что у тебя нет машины, поэтому мы и купили ее Виталику, – она взяла заварник и торт, охлаждавшийся в холодильнике, и уже без тени улыбки взглянула на меня. – Я знаю, что ты живешь вместе с мамой в трехкомнатной квартире у парка. Знаю, что квартира большая, уютная, но все же влюбленные должны жить отдельно и вить собственное гнездо, поэтому мы не препятствовали, когда Виталик захотел и переехал от нас в свободную квартиру. Я также знаю, что ты привыкла к хорошим и дорогим вещам, несмотря на то, что одеваешься не вычурно и последний год отчаянно пытаешься выжить на смешную зарплату. Я знаю все, что мне надо знать как маме, Валерия, а сейчас, пожалуйста, приди в себя и открой эту дверь.

На ее губах снова появилась мягкая улыбка, маскируя деловую и очень волевую натуру.

– Мужчины ждут, Валерия, – напомнила она, а когда я не сдвинулась с места, продолжая смотреть на нее, рассмеялась: – Приятно, что моя компания тебе настолько понравилась. Но разве ты не соскучилась по Виталику?

– Соскучилась, – честно призналась я и по довольным глазам женщины поняла – она почувствовала, что я не лгала.

И ей это очень понравилось. Настолько, что весь вечер она была душой нашей компании. Она не задавала провокационных вопросов, пытаясь в чем-то меня уличить, а наоборот, по большей части рассказывала сама, иногда по-доброму подшучивая над сыном и мужем и ловко втягивая меня в семейные разговоры.

Но, несмотря на радушие, я не могла расслабиться и чувствовала себя несколько скованно. Из головы не выходили ее слова насчет Виталика и моего социального уровня…

Что из ее слов обеспокоило меня больше? Трудный вопрос. Пожалуй, меня напрягало все, что она сказала.

И тем не менее, когда мы вышли из гостей и Виталик поинтересовался, как мне его родители, я, не покривив душой, сказала ему:

– Понравились.

Но даже обрадовалась, когда у машины он стал объяснять, что сегодня поехать к нему не получится, что у него встреча с друзьями, которая давно запланирована, а вот в другой раз…

– Ладно, давай в другой, – прекратила я его мучительно долгие объяснения.

– Не обидишься, Лерка? – он с надеждой взглянул мне в глаза.

– Обижусь, – пообещала ему. – Но ты загладишь свою вину.

– Всегда готов! – он дурашливо приосанился, открыл дверь машины, обернувшись, взглянул на окна, махнул рукой и сел за руль.

У моего дома мы были через двадцать минут – рекордные сроки, если учесть, что это разные части города. Два быстрых поцелуя, взмах рукой, и Виталик уехал. И даже такая спешка меня не насторожила. С чего бы? Только что состоялось знакомство с мамой, даже она говорила, что у него это всерьез, так что я не видела повода для беспокойства. К тому же мне хотелось побыть одной, еще раз мысленно прокрутить в памяти слова Марины Андреевны…