Светлана выдержала паузу, но когда поняла, что я не стану ничего объяснять, ограничила возмущение тяжелым вздохом. Но перестаралась, и возникало ощущение, что в трубку дует северный ветер, а между тем рядом с ней отчетливо были слышны разговоры о еде: кто-то заказывал салатик и картошку, а кто-то собирался начать день с котлеты.
– И чего ты молчишь? – поинтересовалась Светлана.
– Слушаю, о чем говорят возле тебя, и старательно борюсь с чувством голода, – призналась я.
– Вот потому я тебе и звонила! – обрадовалась Светлана. – Давай, спускайся в кафе, я уже заняла нам столик. Все равно мой рабочий день еще не начался, а шефа нет.
– Зато мой рабочий день начался полтора часа назад, – вздохнула я. – И начальство на месте. Но я все равно сейчас спущусь.
– Как на месте?! – возмутилась Светлана.
– Собственной персоной.
Я нажала на сброс, подхватила сумочку и, подумав, заглянула к шефу. Он просматривал какие-то документы, но отвлекся на вторжение.
– Степан Леонидович, если вы не против, я отлучусь минут на пятнадцать?
– Хорошо, – разрешил он и снова вернулся к бумагам.
Только облегченно выдохнув, я поняла, что затаила дыхание, когда спрашивала. С чего бы?
Но мысли текли как-то вяло и все больше на тему: «поесть бы», так что я поспешила в кафе.
Светлана сидела за большим столиком, окруженная разнообразием заказов. Увидев меня, кивнула и, расправляясь с отбивной и одним из салатов, пожаловалась:
– Никак не могла определиться, чего хочу. Давай, помогай теперь.
– Не могу, прости.
Я достала два судочка из сумочки, вскрыла их, проигнорировав изумленные взгляды других жующих и официантов кафе, и с энтузиазмом принялась за отварную рыбку и морскую капусту.
– Вкусно пахнет, – с легкой завистью протянула Светлана, и я поделилась своим обедом.
Я была более голодна, чем она, а потому расправилась с едой первой и заказала зеленый чай. Да, я знаю, что жидкость желательно пить как минимум через сорок минут после каждого приема пищи, а после основного приема – как сейчас – вообще лучше не пить полтора часа, но…
Но я все еще позволяла себе поблажки. Мелкие. Незначительные. Чтобы не сорваться.
– Что-то ты задумчивая, – рассматривая меня, с подозрением протянула Светлана. – Шеф напряг?
– Да нет, – отмахнулась я.
– Странно, что он не в отпуске… Может, и Марина еще сегодня появится?
– Марина в отъезде.
– Откуда такая уверенность?
– Шеф сказал, – заметив странный взгляд коллеги, напомнила маленький факт. – Я все-таки еще занимаюсь кадрами.
– Ну да, ну да, – вяло согласилась она. – Ты присматриваешь за кадрами, я – за базой клиентов… Ладно, тоска все это. Расскажи что-нибудь хорошее: например, как прошли выходные?
– Спокойно.
– Ничего нового?!
– Купила дубленку.
– Ну вот!
– Ну да… – я взгрустнула.
– Так, – Светлана тут же заметила мою реакцию. – Расскажи мне о ней. Она длинная?
– Нет.
– Капюшон удобный?
– Без капюшона.
– Ну… – Светлана так удивилась, что отвлеклась от еды. – Она хотя бы теплая?
– Нет, – выдавила признание, но, заметив растерянный взгляд подруги, поспешно оправдала свою обновку: – Зато она очень удобная!
– Ой, видя твою реакцию, что-то я сомневаюсь… Ты в ней сегодня?
– Да.
– Обязательно посмотрю.
Тема неудачной покупки была благодатной для размышлений, но я быстро смирилась с тем, что последует критика и отбросила эти мысли. Ничего уже не изменить, деньги уплачены, больше разорять маму я себе не позволю… Заработаю, буду откладывать, и…
– Свет… – у меня даже в горле пересохло, когда я поняла, что именно не давало покоя после беседы с шефом.
Допила чай, решительно поставила чашку на столик.
– Ну? – перестав терзать отбивную, поторопила с вопросом коллега.
– Свет, а как ты думаешь, только честно, я не обижусь…
– Ой, давай без прелюдий, – взмолилась она, посматривая на остывающую отбивную.
– Ладно, – согласилась я, и спросила: – Свет, как думаешь, я хороший работник?
Девушка, решив в этот момент сделать глоток водички, подавилась, закашлялась и уставилась на меня расширившимися глазами.
– Ты что, прикалываешься? – откашлявшись, прохрипела она.
– Нет, я серьезно.
– А если тебя серьезно потянуло на мазохизм… – Светлана отодвинула от себя тарелки с едой, взглянула на часы, стрелки которых перебежали за двенадцать дня и с довольной улыбкой сообщила. – Я думаю, что ты просто можешь работать. Можешь, понимаешь? Не любишь то, чем занимаешься, поэтому сильно не пытаешься вникнуть в нюансы. Но знаешь то, что тебе надо знать на твоем участке работы. И так все мы. Поэтому я совершенно серьезно считаю, что работники мы плохие, и всех нас, возможно, за исключением самого шефа, надо безжалостно гнать из компании. А ты как считаешь?
– Так же, – призналась я.
И вот в этом-то и проблема.
Я искренне полагала, что компании без меня, Светланы и даже Марины будет намного лучше. Вместо нас придут другие работники, которые будут стараться – на первых порах, пока их энтузиазм так же, как наш, не погрязнет в пучине обыденности. Вообще на наши места я бы взяла студентов – приходить рано не надо, и они были бы рады такой подработке, а мы…
А мы – балласт.
Это честно и откровенно.
И шеф, как умный человек с деловой хваткой, сумевший не только начать, но и продвинуть небольшую компанию на уже занятом рынке, не мог этого не понимать.
Тогда зачем он нас держит?
И зачем солгал, сказав, что я хороший работник?
А ведь это была ложь, явная и откровенная ложь…
– Так, я наелась, – поднимаясь, сообщила Светлана.
– Намекаешь, что пора начать твой рабочий день и возобновить мой? – вставая следом, спросила я.
– Неохота, но давай хотя бы попробуем.
Попробовали. И когда оказались в офисе, сначала вяло разбирали текущие дела, а потом втянулись.
Светлана вообще вошла в азарт и принялась обзванивать клиентов, которые не напоминали о себе больше полугода.
– Да как вы работали все это время без наших канцтоваров? – то и дело слышались ее изумленные восклицания. – Да… да… Конечно, вам надо поговорить с шефом… Разумеется, я понимаю, у меня тоже есть шеф… И когда будете с ним говорить, упомяните, пожалуйста, что сейчас у нас хорошие скидки!.. Как в честь чего? А Новый год на носу – разве не повод?… Нет, давайте я сама вам перезвоню… Договорились, завтра, да…
И только после того, как она оставила телефон в покое и откинулась на спинку кресла, задумчиво рассматривая двери офиса, явно фантазируя об обеде, я поинтересовалась:
– И на какие позиции у нас скидки?
– Какие скидки, Лер? – удивилась Светлана. – Ты видела, почем доллар? Все растет в цене, даже семечки на базаре, а тут канцтовары!
– Сочиняла на ходу?
– Ну, надо же было как-то оживить наши продажи, – ничуть не смутившись, коллега пожала плечами, привлекая внимание к очередной ажурной кофточке. – К тому же, эти клиенты так долго у нас ничего не брали, что цены уже не помнят.
– Это может легко отследить бухгалтерия, – я махнула рукой на монитор, где в одной из программ хранилась вся информация.
– Может, – согласилась Светлана. – А, может, и нет. Знаешь, я работала в шести компаниях, и ты первый бухгалтер, который не рычит на всех, кто к нему подходит и не делает вид, что безумно занят.
– Бедные бухгалтера, но их можно понять: притворяться так тяжело, – я вздохнула, сочувствуя незнакомым коллегам.
– Вот уж нет, – рассмеялась Светлана, – никакие они не бедные. Их ухищрения, чтобы ты знала, оплачивались раза в три – четыре приличней, чем твоя правда.
– И чем твои редкие вспышки энтузиазма?
– Верно, – улыбнулась девушка и решила: – Все, хватит. Свою зарплату на сегодня я отработала.
Она вышла в инет, заказала какие-то колбаски в лаваше с доставкой офис и принялась читать в сети новый выпуск журнала о моде и светской жизни. И так как со своими делами я тоже успела расправиться, последовала ее примеру. Только меня увлекли сайты, где расписывалось, сколько калорий сжигается за время одной тренировки.