Иветта Жмачинская «Родилась в подмосковном городе Раменское. Стихотворения пишу с детства, основное направление – любовная лирика. Также пишу миниатюры».
От автора «Я хожу ещё по той тропинке…» Я хожу ещё по той тропинке, В памяти, как в детстве, босиком. Помню я колючие травинки, Помню милый сердцу старый дом. Помню кошку на скамейке ветхой, Помню покосившийся забор, И сирень с душистой яркой веткой, И звенящий где-то летний гром. Облаков размытые узоры, Запах свежескошенной травы, И полей огромные просторы, Гладь пруда бездонной синевы. Журавлей, летевших мимо клином, Помню осень, запахи дождя. Помню одинокую осину, Что всегда стояла у плетня. Но, вернувшись, не нашёл я дома, Лишь остался в сердце уголок, Где когда-то матушка с тревогой Уронила расписной платок. Александр Золотов-Сейфуллин Александр Золотов-Сейфуллин родился в 1965 году в столице Узбекистана Ташкенте и прожил там большую часть жизни. С распадом СССР в 1991 году Александру пришлось испытать все тяготы беженства. В 2000 году семья перебрались в Россию, поселившись сначала в городе Липецке, позднее в Железногорске Курской области. Александру по разным причинам не удалось получить высшее образование. Успешно окончив школу и не поступив с первой попытки в медицинский институт, в следующем году он стал студентом Ташкентского института народного хозяйства, но, проучившись два с половиной года, оставил его по состоянию здоровья и решив, что будет заниматься не своим делом. Позднее он окончил медицинское училище, получив специальность медбрата. Стихи начал писать ещё в школьные годы. В более зрелом возрасте его рукописи пополнялись философскими размышлениями, изречениями и афоризмами. Его интересовала история мировых религий, книги по христианству, исламу, буддизму. Он с интересом познавал западную и восточную философию, русскую и европейскую классику, хорошо знал античность. Это отражается и в его собственном творчестве. Но молодому поэту и мыслителю при жизни не удалось напечататься в серьёзных изданиях, поскольку с распадом Советского Союза он уже не был нужен ни России, ни Узбекистану. Свою авторскую индивидуальность ему приходилось формировать, опираясь исключительно на себя. Но цена оказалась слишком высокой. В период отчаяния он уничтожил немалую часть своих рукописей со стихами, мини-поэмами и философскими размышлениями. А в 2007 году не стало и самого поэта. Слишком тяжкую ношу возложил наш век на его хрупкую душу. При жизни Александр печатался лишь в многотиражке Среднеазиатской железной дороги и в одной из газет Оренбургской области России. После его смерти подборки стихов, сонетов и сущностей в стихах и подборки философских миниатюр, а также мини-поэма «Ядерная сказка» неоднократно печатались в газете русских писателей «День литературы» Александр Золотов-Сейфуллин – лауреат конкурса газеты «День литературы» «ВЫСОКИЙ СТИЛЬ 2012» в номинации «Миниатюры и афоризмы» (ПОСМЕРТНО). Стихи и сущности поэта неоднократно печатались в альманахах «Автограф» и в газете «Эхо недели» города Железногорска, а также ряде литературных изданий Курска. Книга стихов «ИЗБРАННАЯ ЛИРИКА» и философских миниатюр «СУЩНОСТИ» в 2011 году издавались издательством «РОССИЙСКИЙ ПИСАТЕЛЬ», а в 2014 и 2017 году – издательством «БЕЛОВОДЬЕ». Великому городу Молю увидеть тебя, град, Петром рождённая стихия, Где брег Невы, мостов каскад И славный купол Исаакия! Там сказ Радищева пламенный Екатерины гнев родил, И глас потомков соплеменных Браду тирана теребил. Там жил Струговщиков таланный, Творя этюды из стихов, Там муж, народами избранный, Царизма обличал покров. Сурово зрелище Фальконе: Сидит несклоненный филарх — Прогресса русского монарх На бронзовом и гордом коне. То дар Екатерины щедрый И верный шаг для славы дня. Там, у Сената, Дух пьяня, Рождался подвиг беспримерный. Там, близ тебя, в воде безумной Воздвиг стены Петродворец И, как отчаянный гордец, Перчатку бросил славе шумной. Там Павлов парк – звезду Славянки Створил усердный Камерон, Где на пейзаже у Полянки Властит всесильный Аполлон. Там мастер дел архитектурных Ваял из каменьев мосты, И воды рек миниатюрных Их величали, как тосты. Там Апеннин, творец желанный, «Трёх граций» храм изобразил И, Богом нации посланный, Эллады тении затмил. Домов твоих извечна слава: Вот зрю Кваренги Смольный храм, В прошедшем – двор для юных дам. Сюда имеет каждый право Входить, безмолвие храня, Пред божествами колоннады Во имя жизни и отрады Внимать высокое. И я Не мыслю уж иной награды, Как вновь приветствовать тебя. Осень, 1982 год Посвящение М.Ю. Лермонтову Машук, хранящий холод скал, Ты помнишь гения младого? Тебя он славил, но нежданно пал От рук убийцы рокового. «Горец с большим ножом» — То был лишь повод к убиенью. Поэт был обескровлен злом И на дуэли пал, отдавшись тленью. Не царствовало зло в одном убийце — Рука всесильная поднялась на поэта Она в лице монарха-кровопийцы… И выстрел громом был в средине лета. Упала пылкая глава На травы пышные твои, Не слышны более слова К Кавказу, полные любви. И трепет Сердца не возносит Природы сладостный мотив. Чело его тень смерти носит, Бесстрашный глас пера затих. Поэт был слишком человечен, Считал дуэль безумством диким, Но взгляд Мартынова беспечен, Рука тверда, в лице безликость. Вот выстрел – пал поэт, сражённый… И пролежал под струями дождя, Великою Россией порождённый, Был предан ею, искренне её любя. Не приняв сети раболепства, Презрев бесстыдства жалкий шум, Он был врагом обмана и притворства, Не ограждал себя от тяжких дум. Остаток дня перед дуэлью Восполнен был хожденьем славным, Он слушал горы с милой трелью И наслаждался птиц полётом плавным. Поэт, воспев во строках святость Людских гармоний и Сердец, Разбил во прах идей предвзятость, Тем приближая свой конец. Монарх державы величавой, И свет льстецов, и круг глупцов Творца сослали в город одичалый — Кавказа райский уголок. Покой Души и праздник вдохновенья Поэт вкушал, найдя рассудку рай, Внимал затишье, рисовал селенья, Упрямых горцев, гордый, славный край. И стих его познал величье И мудрых строк, и славных строк. Он порицал жеманство, безразличье — Природы чувственный поток. Стиль обретал изящное теченье Любви переживаний и огня; Поэт познал прелестное влеченье К кузине милой, искренне любя. Недолго длилось упоенье, Жестокость нить оборвала. Настало тяжкое затменье, И к обновленью Русь звала… Прошло немалое столетье, Но жив творец, бессмертье обретя! Поэта славим долголетье И закрываем томик нехотя. |
