- Да. И дело не в прогнозе погоды или предсказании иной опасности. - девушка вернулась через десяток секунд со стаканом воды. - На вероятности и расчёты можно полагаться, но здесь я научилась изредка доверять неполной картине, опираясь на интуицию. Мы всегда что-то упускаем из внимания, иногда ошибаемся в условиях моделирования. Лучше перестраховаться интуицией. Помнишь Противников разложения?

Птах задумался, наблюдая за стеклом стакана. Он просвечивал, преломляя отражения листьев, стволов и неба, маскируя свою чужеродность, искусственность и строгость среди природной непосредственности. Кожа шеи откликнулась на пару глотков. Мужчина заставил свои мысли вернуться к подобранным данным. Пересмотрел информацию ещё раз, в поисках структур и ассоциаций. Потерпев неудачу, потёр подбородок рукой и решил оставить новые попытки.

- Ортодоксальная секта, объединившая противников перемещений. - прочел он собранную информацию. - Страх перемещений вызван неподтвержденными представлениями о смерти прежнего "я" в момент перехода. Не сталкивался, но видел разных фанатиков: собаки без потребностей, души полные ужаса перед подключением искусственной сети к разуму или перед перелётами на кораблях. Думаю, что отмежевание крайностей и баланс разумных мнений удерживает общество в равновесие. Может, потому и нужны... дилетантские выводы, не более того. Сам не знаю, как уживаться с сектантами.

- Не совсем сектантами. Добровольное отделение, в меньшей степени вынужденное. - заметила Анна. - Люди терпимы и человек волен выбирать себе дорогу сам. Со всеми стараются поддерживать связь - политика корпораций, официальная этническая позиция. Но так было не всегда. Если подумать, только одно разделение до сих пор оставляет отдельные группы за бортом жизни осознанно.

- Выгода, в цифрах или положении, в способе жить. - предложил Птах. - Ты же говоришь о местных поселениях, верно?

- Да, конечно. - согласилась Анна. - Невыгодные люди за бортом прогресса. Потомки тех, кто решил остаться в своих домах. Они не представляли интереса и варились в собственном соку здесь, внизу, несколько поколений. Не самый изученный процесс, тема не очень популярная и совсем не оплачиваемая. Могу рассказать то, в чём уверена, но и того наберётся немного. Например, я уверена, что их культурный уклад со временем скатился из самобытного в образ жизни общин кочевников. Собиратели с психологией собственников "что нашёл, то моё". Отсюда конфликты за территорию; даже в условиях зачистки мест хранения вооружения способы найти или изготовить орудия убийства остаются. Многие вещи просто лежат под ногами. Физически кочевники не сильно отличаются от нас: чуть плотнее, нации смешаны, в большей части кожа смуглая от загара. Но ограниченный генофонд и изоляция части групп дают о себе знать.

- Генетические болезни. - хмуро заключил мужчина, провожая взглядом пролетающую галку. - Больные дети и беззубые старики?

- Отсутствуют по моим скромным наблюдениям. Хот внешнее однообразие черт налицо. Что возвращает нас к вопросу моральных ценностей. - девушка посмотрела на собеседника. - Вряд ли забота о ближнем или социальные нормы входят в число сохраненных ими благ. Но какие-то культурные институты сохранили собственное значение. Никто толком не может в этом разобраться, потому что мы теперь говорим на разных языках, в прямом и переносном смыслах. Местные жители не животные, но правила выживания и общения у них иные. Это же не кочевые племена в привычном понимании. Обиженные брошенные собиратели, избалованные богатством под ногами. Нас они ненавидят, от гордости и затаённой обиды, накопленной с достатком. И зайдут достаточно далеко, если позволить. Мурашки по коже.

- Я знаю о чём ты. - Птах опустил голову. - Убийство одного из смотрителей, лет пять тому назад. Дни траура прокатились по всем населенным мирам. Произошедшее запомнилось прочитанной, постановочной жестокостью. Изуродованные части тела, соединенные вновь с издевательским порядком. Узоры, выведенные из крови, рамки у стен, выложенные из осколков битого стекла. Множество следов, но спешный и продуманный отход, скорее всего по лесу. Поисковые отряды нашли несколько групп неподалёку, но те перемещались и окончательно спутали карты. Даже показательная кара правосудия, цивилизованная месть, не удалась.

- Их действия походили на ритуал. - почти шепотом сказала Анна. - Они готовятся к нападению, планируют отступление, но событие сводится к непонятной жестокости. Во всём словно сквозит ответ на вопрос, но решение осталось неизвестным. Большая часть жертвы дошла до нас узорами на стенах и деревьях. Но никто из нападавших не взял отслеживаемые вещи, не нашёл закономерности знаков или подписей. Ничего личного. Сама не была знакома с несчастной, но уже работала на земле, когда её убили. Вереница беспорядочных проверок, ряд опросов и установка защитной системы. Никаких новостей или выводов, только несколько ночных кошмаров. Что ж, тогда я хотя бы ещё видела настоящие сны. Единственное утешение.

D

Он не сходил с ума и пытался себя в этом убедить. Тело болело не слабее разума, но Кам заставлял себя ползти прочь от сцены основных событий. Мужчина хотел верить, что ещё различает тёмное и светлое в холодном грязном безвременье. Отчётливо помнил падение от броска, очень сильного. Хотя боль удара, до сих пор не умолкающая в теле, заглушила многие мысли. Но не главные: Кам окончательно уверился, что в руках у девушки оказался крест его матери. Та самая деревяшка, которую сын оставил на особом месте, чувствуя, а не понимая смысл. И теперь она не отдала крест, не вернула вещь по какой-то неясной причине. Значит Каму не удастся вернуть память, её символ, к остальным. Ничего не вернуть и не исправить. Подобные мысли заставляли мужчину ползти и ныть, ненавидеть и желать смерти всему живому. Он ненавидел, как его ненавидели. Да и было за что, откровенно говоря.

Его этому научили. Кам помнил, как вместе с группой из Общины пробрался в дом одного из чужаков сверху. Пускай не своими руками, не по собственной воле, но он поучаствовал во многих противоречивых действиях. За прошедшие годы много, очень много раз переосмысливал события. Переживал заново отрывки прошлого, стараясь найти в себе что-то хорошее и успокоиться. Сейчас, изнывая от усталости, Кам дополз до ближайшего подсобного помещения, будки для хранения вещей. С трудом влез внутрь и привалился к стене, стараясь принять наименее мучительное положение, вызывающее в теле меньше боли. Ворочаясь, Кам постарался уйти в воспоминания, опираясь спиной на стену, сев лицом к распахнутой двери.

Сквозь проём внутрь заглядывали деревья и залетал ветер. Мужчина смутно различал движения ветвей и предметы, хранившиеся внутри маленького помещения. Сильно потея, он старался успокоиться, чтобы в забытье найти необходимый отдых. Кам вспоминал, что именно якорем тянуло мысли к идее о заслуженной боли. Что не давало остановиться и обвинить в случившемся людей, сверху и снизу, мелькавших в его жизни, сейчас и в прошлом. Проклинал собственное любопытство, жмурясь от раздражения. Что заставило его пойти за парой оттуда, сверху? Почему он подумал, что встреча девушки вновь, спустя годы, не простое совпадение? Почему он обманулся, да и что могло заставить её не испугаться?

13

Мелкий снег кружил над головами прохожих. Улыбки в быстром движении толпы сменялись задумчивыми выражениями, погружёнными в телефоны лицами и любопытными взглядами. Центральные улицы наполнялись светом и движением, просторные, не погруженные в рекламу, несмотря на открытые высокие витрины. Выходя после ужина, Аня почувствовала морозную лёгкость ветра.

Порывы не были такими свежими, как воздух её маленького городка. Там улицы уже успели укутаться в белое полотно, а уставшие люди прятались в тепле квартир. Здесь же, комфортные и приятные, аллеи не покрывались ни белой спокойной пеленой, ни подвижной серой массой грязи и реагентов. Слегка морозным вечером, после ужина, желание прогуливаться под темнеющим небом оставалось и даже становилось сильнее. В этот раз движение взяло вверх.