Литмир - Электронная Библиотека

– Я тоже обратил внимание… – Хтоний внимательно посмотрел на Пола и тихо сказал:

– Парню, похоже, не по себе. Давай-ка выйдем. Шимма!

По Тёсу разлился тихий весенний вечер. Костры Белентайна две недели, как отгорели, но лето не спешило приходить со своей надоедливой жарой. Стоял мягкий май, пахнущий яблоневым цветом.

Хтоний, Викул и Шимма стояли рядком у входа в Башню и не спешили расходится. Наконец Доктор спокойно сказал девочке:

– Займешься одеждой? Я видел твою ногу на лестнице – знаю, что все слышала.

– Да, Доктор.

– На тебя внимания не обратят, поэтому подбери что-нибудь. Подшей по росту, если будет нужно. Днем из дому парня выпускать не будем – станем «лечить». Надеюсь, скоро он сможет хоть как-то разговаривать. Выглядит вроде не сумасшедшим и не глупым.

– И глаза красивые.. – тихо произнесла Шимма.

9. Взаперти

Первую неделю своей жизни в башне Доктора Хтония Пол тосковал и боялся. Особенно по вечерам, когда обучение заканчивалось и больше нечего было делать. Гипотезу о том, что он находится в бредовой реальности, Пол отбросил. Тело ощущалось как обычно. Мысли были ясными, зрение, слух и другие чувства – четкими.

Все, что его окружало, несомненно было настоящим: старая массивная башня, превращенная в дом, книги, посуда и другие предметы обихода, его новая одежда, леса за окнами, залетающие внутрь пчелы, простая и вкусная еда. А главное – настоящими были люди.

Доктор Хтоний, несмотря на внешнюю суровость, был терпелив и доброжелателен с Полом. И, кажется, искренне старался помочь. Каждый день он подолгу просиживал со своим подопечным над литерарием, увлекательными бестиариями, атласами и травниками.

Пол заметил, что Доктор обучает его обозначениям базовых понятий, а на долю Шиммы оставил все бытовое и повседневное. Иногда хозяин башни бывал довольно забавным в своих попытках объяснить некоторые слова.

Например, однажды он начал занятие с того, что лег на пол, закрыл глаза, приоткрыл рот, разбросал руки и замер. Пролежав так некоторое время, Доктор сел и обозначил то, что показал:

– Умер!

Потом он преувеличенно громко задышал, заморгал глазами и какое-то время стучал кулаком по груди в области сердца через равные временные интервалы. После чего сказал:

– Живет!

Затем снова лег на пол, устроился на боку, уютно сложил ладони под головой, закрыл глаза и захрапел:

– Спит!

Слово «думает» он изобразил при помощи суровейшей нахмуренности и указательных пальцев, приложенных к вискам. Слово «смеется» – при помощи хриплого карканья и удивительно поглупевшего выражения лица с ненатуральной улыбкой.

Довольно непросто Доктору далось объяснение того, как звучат понятия «плохой» и «хороший».

Сначала он состроил злую физиономию, начал потрясать в воздухе кулаками, демонически хохотать и рычать. Потом успокоился, ткнул себя пальцем в грудь и заявил:

– Плохой!

Затем принял вид какого-то тихого идиота, сложил руки на животе, вытаращил глаза и растянул рот до ушей:

– Хороший!

Пол непонимающе помотал головой.

Тогда Хтоний покопался в книгах, которые в изобилии громоздились по углам, и извлек два тома. Один из них был новеньким и ярким – с нарисованной на обложке ярко-красной розой. Второй был потертым и, кроме изящных буквиц, ничем не украшен.

Доктор открыл на середине книгу с розой, брезгливо взглянул на ее содержимое и изобразил декламацию:

– Тари-тари-татарам!

Тари-тари-татарам,

Тари-тари-татарам -

Та-тарам, та-ра-рам!

Затем громко захлопнул книгу и плюнул на пол:

– Тьфу! Плохой!

Взяв вторую книгу, Хтоний бережно полистал ее страницы, показал Полу разворот, воткнув в красновато-коричневые строчки указательный палец, и изобразил что-то вроде удовольствия от еды:

– М-м-м! Хороший!

Пола, который было решил, что Доктор показывает ему пару «злой-добрый», был сбит с толку и снова покачал головой.

Шимма, сидевшая за шитьем и наблюдавшая эту сцену, вдруг рассмеялась, вскочила и убежала наверх. Вернувшись, она подошла к мальчику и показала ему два яблока. Одно было безнадежно гнилым, а другое так и лучилось внутренним светом.

– Яблоко. И яблоко… Это плохое яблоко, – Шимма подняла повыше то, что гнилое, – А это хорошее яблоко, – показала она второе.

Затем девочка выложила на стол перед Полом обыкновенный гвоздь:

– Гвоздь!

Рядом с первым – новеньким и чистым, она пристроила другой – кривой и ржавый:

– Хороший гвоздь! Плохой гвоздь!

Пол сопоставил то, что показывал Доктор, и то, что принесла Шимма, и до него наконец-то дошло:

– Я понял, – он пошарил глазами по комнате, увидел недалеко от двери одинокий изношенный сапог и показал на него:

– Плохой!

Затем поднял свою ногу, обутую в подаренный отцом ковбойский сапожок, и ткнул в него пальцем:

– Хороший!

Старик улыбнулся, потрепал Шимму по голубым волосам и довольно заявил:

– Молодец – сообразила.

После занятий с Доктором Пол ел одну и ту же простую еду. Как правило, на обед всегда было мясо в том или ином виде, лепешки, иногда – мясной же – суп, тинман, мед. Однажды Шимма принесла к обеду глиняный широкогорлый сосуд, который был тщательно закупорен и защищен от проникновения воздуха какой-то замазкой.

Когда его торжественно вскрыли, оказалось, что внутри – вкуснейшее варенье из незнакомых Полу красных ягод.

Пока он пробовал первую ложку, Шимма нетерпеливо смотрела на него с вопросом в глазах, а когда Пол энергично закивал головой и сказал «Вкусно! Очень вкусно!» – буквально просияла. «Наверное, сама варила», – подумал Пол и, как мог, яснее изобразил свой гастрономический восторг. Варенье, кстати, на самом деле было исключительное.

С Шиммой было интересно и даже весело, хотя лет ей, на взгляд Пола, было всего тринадцать-четырнадцать. Она с удовольствием учила его языку, не прерываясь ни на минуту – называла вслух все предметы вокруг и свои действия с ними, притаскивала разные книги с картинками и, они вместе подолгу просиживали на ними.

Она учила Пола здороваться и прощаться, объясняла как обозначаются понятия «право» и «лево». Иногда вцеплялась в какие-то необязательные слова. Например, полчаса объясняла слово «пиявка» – рисовала ее углем на своей ноге, выпучивала глаза, издавала сосущие звуки. А когда Пол растерянно объяснял, что не понимает – хохотала до слез, и начинала сначала.

В один из дней Шимма его совершенно поразила. Показав в книге на изображение закованного в броню мечника, она сбегала в библиотеку, где, будучи в гостях у Доктора, хранила свое оружие. Вернувшись с мечом в руках, девочка пристроила на спине ножны, вложила в него клинок, встала на пятачке пола, свободным от книг, заплесневелых сосудов и пучков трав, и пригласила Пола смотреть.

Сосредоточившись и глядя в пространство перед собой, Шимма вдруг молниеносно выхватила меч, совершила им рубящее движение сверху вниз – прямо из-за спины, одновременно отступив на шаг назад, и закончила атаку блоком. Затем волчком обернулась вокруг себя, пригибая голову, и, развернувшись лицом к воображаемому противнику, «нанесла» ему страшный, по мнению Пола, удар – как-то слева и снизу. Тут же отпрыгнула назад и ловко вложила меч обратно в ножны.

Пол просто оторопел. Ожидать от этой веселой и легкой в общении девчушки таких отточенных боевых движений он никак не мог. Выговорить ему удалось только одно слово:

– Еще!

Шимма с готовностью заплясала с мечом по комнате – прямо-таки вдохновенно. Правда, кончилось это тем, что она в запале разрубила деревянную кружку из-под тинмана, стоявшую на столе. После чего сникла и детским голосом простонала:

– О-о-ой…

Однако расколотую сверху вниз кружку они затем благополучно спрятали на чердаке, а рассеянный хозяин Башни ничего не заметил.

11
{"b":"618325","o":1}