* * *

Богдан лежал на кровати, обняв плюшевого мишку из детства, и тихо плакал. Почему-то ему было так больно, словно бы с ним случилось то ужасное, что, к счастью, удалось избежать. Тут кто-то робко постучал в дверь, и хозяин комнаты жалобно пролепетал, что можно войти. Через несколько долей минуты вошла Валя. Наверное, она не слышала, как он позволил зайти. Увидав любимую, юноша бросился к ней. Она обняла его и, утешая, погладила по спине.

* * *

На Новой Венере другая девушка тоже утешала другого юношу, но не любимого, а просто друга. Даша пришла в самый настоящий шок, когда к ней прибежал до смерти перепуганный Рик, с бледным лицом и дрожащими руками. Он показал ей фотографию на смартфоне. Девушка взглянула и дара речи лишалась: на деревянной, садовой табуретке лежала та самая брошюрка, политая красной жидкостью и проткнутая толстым шилом.

- Что это? - пробормотала Дарья.

- Это я сейчас увидел! Это у меня там, на огороде...! Я тут же сфотографировал и прибежал к тебе! Я так испугался!

Девушка обняла его и начала ласково шептать на ухо, что это просто чья-то злая шутка, не более, и что в обиду его не даст. Потом она попросила Рика показать ей это. Ему не хотелось туда возвращаться, но все же он согласился, и через несколько минут Даша собственными глазами увидела эту странную, но жуткую картину. Это напоминало о каком-то диком, средневековом, магическом ритуале. Секта какая-то... Что же тут происходит?

- Они убьют меня...

- Кто?

Даша, скорее, удивилась, чем испугалась. Она посмотрела на юношу: глаза словно бы остекленели и глядели в никуда, по щекам катились слезы. Губы его вздрогнули и проронили в ответ:

- Они. Не знаю кто. Тот, кто это сделал. Вдруг это угроза?

- Нужно сообщить начальству!

- Ты думаешь?

- Обязательно! Стой тут, никуда не уходи! - Даша и сама не сдвинулась с места, достала мобильник и позвонила Берте.

Она рассказала подруге всё и умоляла сию же минуту прийти на огород. Женщина вскоре прибежала, и первое что увидела, так это, как девушка обнимала юношу, гладя его по голове. Услышав шаги, они вздрогнули и выпустили друг друга из объятий.

Меж тем взгляд Берты упал на табуретку со странным "натюрмортом", и глаза военной вышли из орбит от удивления.

- Я слышала про эти дурацкие книжечки, но никак не думала, что дойдет до такого... - прошептала она. - Надо вызвать Дифду! Я пока тут, а вы бегите на вахту, узнайте не было ли кого-то подозрительного.

Юноша и девушка кивнули и убежали. Охранницы сказали, что "приезжал грузовик с продуктами для столовой, и усё, а посторонних больше не было". Хотели узнать, как разгружали, но выяснилось, что шофер и грузчица давно покинули роту, и рассказать не могут. Тут прибежали Дифда и Берта и попросили охранниц посмотреть в записи видео-наблюдения. И то, что увидели... Кто-то в темном, длинном пальто с капюшоном, надвинутым на лоб, и с маской на лице, проник к огороду, отмычкой открыл замок и проник внутрь! Это был человек, похожий на монаха в сутане, на монаха какого-то извращённого ордена недоброй религии. Дифда, Берта, Даша и Рик пришли в шок от увиденного, а юноша тут же лишился сознания.

Глава 78

Последняя капля

Как бы сильно ни страдал, Дима не мог бросить работу. Чтобы развлечь его, Наиль и Евгения позвали своего подопечного, когда проводили кастинг на роль девушки в его клип. Они втроем сидели в комнатке звукорежиссера, что возвышалась над зрительным залом. На сцене одна за другой появлялись актрисы. Перед сценой в зале сидел режиссер будущего клипа и его ассистенты. Девушкам приходилось говорить громко, так, чтобы в комнатке "звуковиков" их было слышно. Если же ни Стрижевая, ни Наиль кого-то не слышали, сразу же просили пригласить следующую. В зале стоял полумрак, и только сцену осветили прожектора.

Митенька, погруженный в невеселые думы, не обращал внимания ни на что происходящее вокруг. Продюсеру и преподавателю по вокалу иногда приходилось дважды повторять свои вопросы к нему. Они пытались расшевелить юношу.

- Слышал, Наиль, - тихо прошептала Евгения, - сегодня в новостях передавали...? Стычки-то между Новой Венерой и эккеносами продолжаются у Броши Пенелопы...

- Слышал. А слышала, что тело пропавшего два года назад принца Дариана нашли...?

- Что?! Да ты что?! Убили его?!

- Говорят, самоубийство...

- Кошмар... - проговорила Евгения Александровна, которой стало жаль принца, как вдруг со сцены раздались крики.

Женщина вздрогнула, Наиль дёрнул ее за рукав и указал в окно: на сцену выбежала...Эвелина.

- Дима! - рявкнула продюсер. - Что она тут делает?!

Юноша вздрогнул:

- Что? А? Что-то случилось...?

- Вон, погляди! - рассердился уже Наиль. - Зачем ты сюда взял ребенка?!

- Ой, простите, пожалуйста! - Митя соскочил с кресла. - Мой папа был с ней в моей гримерке. Наверное, что-то случилось...

- Случилось! - передразнила его Стрижевая. - Ты меня достал уже!

- Достал?! Ну, значит, бросьте меня!

- Променять решил в восемнадцать лет карьеру на чужого ребенка?!

- Я уже вам говорил это, повторюсь снова. Ни одна карьера не стоит ребенка!

С этими словами Дима поспешил вниз, чтобы узнать, что случилось. Меж тем, пока он бегал, на сцену выбежал извиняющийся Егор Петрович, который тут же начал ловить ловкую Эвелинку, что носилась туда-сюда.

- Какой же противный это ребенок... - проскрежетала сквозь зубы Евгения Стрижевая, глядя на эту картину издали.

- Невоспитанная. Избалованная. Испорченная баловством, - отчеканил Наиль, и Женя удивленно посмотрела на него:

- И это ты мне говоришь? Ты же всегда защищал ее!

- Она сломала куклу моему племяннику и отлупила Петеньку!

- Пойдем, Наиль! - неожиданно заявила Женщина. - Пусть сам свой кастинг устраивает: посмотрю я, как это у него получится. Нужно проучить его! Тоже мне нашелся - отец-одиночка! Пошли-пошли!

- Ты хочешь...? - неуверенно начал было мужчина.

- Да-да, пошли! Скорее, а то они вернутся сюда. И эту вопящую сюда еще приведут.

С этими словами Женщина вышла за дверь, а Наилю ничего не осталось, как только последовать за ней. Через десять минут они уже ехали в машине. Евгения вдруг заявила, что проголодалась и предложила заехать в ресторан. Наиль согласился.

* * *

Как только они вошли в ресторан, то тут же услышали громкую песню, а лакей еще и улыбнулась им, сказав, что у них сейчас живая музыка. Евгения Александровна хотела уйти, так как настроения для "песен-плясок" не было никакого, но передумала - очень уж кушать хотелось.

- Откроют дверь в мою темницу,

Когда придет на то пора...

Начну с тобою новую страницу,

Уйдя навек я с вытрезвителя двора.

И я приду, любимой мой, родной!

Забуду тусклый свет неволи!

Я подружусь с своей судьбой

И ты забудешь слезы боли!

И я приду, любимой мой, родной!

Забуду тусклый свет неволи!

Я подружусь с своей судьбой

И ты забудешь слезы боли!

Аяй! Аяй! Моя судьбина...!

Ты сжалься надо мной!

Не бей меня, прошу, дубиной

Не позволяй мне быть одной...!

Такую песню, с бездарной лирикой, исполняла молодая певица по-имени Евдокия, стоя в угле ресторанного зала.

"Ужас, ну, и слова-то..." - глядя на достаточно низко висящие красивые люстры над столом, подумалось Евгении Стрижевой. Она чуть не поперхнулась, когда пила воду.