- Людмила? - внезапно раздался мужской голос, и не дал закончить Даше, а Люда кивнула незнакомцу. - Прошу прощения, что прерываю ваш разговор, но мы ознакомились с вашими работами, с вашими достижениями, с вашим дипломом, с вашими показателями... Вы нам понравились. Поэтому приглашаем вас в нашу армию.

- Сочту за честь, - Люда уже хотела было пожать протянутую руку, как тут ее осенило: - А с какой вы планеты?

- С Эккены.

- Нет! Не поеду я к вам служить! Ни за что! Я - патриотка своей Родины!

- Что?! - изумился мужчина. - Ну, как хотите. Но Александру и Элоизе я расскажу.

Он гордо поднял голову и удалился. Анджей, стоя за их спинами, широко раскрыв глаза, глядел на Люду и не мог поверить глазам и ушам. Она только что отказала генералу с Эккены и в такой грубой форме! Ее пригласили, а она отказывается! Тем более Арвиан основали эккеняне! Как можно быть такой неблагодарной?!

Люда обернулась, словно бы почувствовав на себе чей-то взгляд, и встретилась с ошарашенными глазами Анджея.

- Что? - спросила она.

- Я не ожидал... Просто не ожидал... - пролепетал юноша.

- Чего ты не ожидал? Я - патриотка, и никогда не прогнусь под эккенюгами.

- Людка, остынь... - сказала Даша. - Давай... Пойдем чаю попьем. Или лимонада. Перестань, не кипятись.

Подруга взяла себя в руки, мысленно призвав успокоиться. Девушка была вспыльчивой, такой с самого детства, и одно упоминание об Эккене, давней сопернице Земли и Новой Венеры, могло вызвать в ней бурю отрицательных чувств.

В этот момент одна девушка пригласила Анджея на танец, и больше за весь праздник они не сталкивались с Людой. Иной раз он глядел на нее, но она не ловила взгляд его больших, светлых глаз. О чем думал юноша, выпускница не знала, а сама мечтала о встречи с родной Землей. А он смотрел на нее украдкой, и сердце его сжималось в груди: мечты, что она, уехав на Эккену, станет мягче, веселее, поверит и полюбит Бога, с хрустальным звоном разбились вдребезги.

Глава 11

Молодежь

Стрижевая Евгения Александровна сидела со своим подопечным в зале звукозаписывающей студии. Все вокруг говорило о богатстве, элите, звездности. Дорогую мебель в современном стиле привезли с Новой Венеры, все музыкальные инструменты, вся аппаратура прибыла от туда же. И даже идею покрасить стены в красно-кирпичный цвет тоже подкинули инопланетные дизайнеры.

Продюсер не без гордости взглянула на молодого певца. Конечно же, она прекрасно знала его лучшего друга Богдана, ни раз видела этого знаменитого в их кругу красавца. Но даже в нем не было той блистательности, которой обладал подопечный Стрижевой. На миг Женщина даже залюбовалась им, напрочь забыв о том, что хотела сказать еще с утра. Гладя в искусно накрашенные глаза, на волосы, модно стриженные, она представляла подопечного не то что на мировой сцене, а на вселенской; так глубоко ушла в свои мечты, что только через несколько минут поняла, что до сих не озвучила свою идею.

- Димка, тебе надо фамилию сократить. Криленков - конечно, замечательная фамилия, но нам надо что-то более звучное, запоминающееся, и более простое для тех инопланетян, которые не говорят на Вселенском языке.

- А если мама обидится, что я ее фамилию отвергаю?

- Не обидится. Это ради дела. Тем более отречение от семьи ни в коем случае тебя подписывать не заставляю. Решено - будешь теперь Дмитрий Крилл!

- Что?

- Дмитрий Крилл! - повторила она и поднялась с кресла. - Пойдем, нужно со звучанием одной песни разобраться. Пошли, поищем варианты.

Юноша последовал за ней.

- Кстати, - на ходу заметила Евгения, - сейчас входит в моду нео-бардовская песня. Надо для тебя написать хотя бы одну. Посмотрим, что из этого выйдет.

- Евгения Александровна! Пожалуйста, дайте мне пять минут! Я должен позвонить другу!

- Потом-потом, мой мальчик!

- Ну, Евгения Александровна!

Женщина обернулась к юноше:

- Ты, конечно, Дмитрий Егорович, узнаваем стал, но все же еще не супер-звезда, и не можешь мне тут ставить условия! Пошли!

Хотя в голосе ее не звучало строгости и нетерпения, Дима все же повиновался... Но в груди сердце разрывалось от волнения - вчера Богдан пропал из клуба, говорят, сбежал с какой-то девкой. Как он? Где?

* * *

Валя вернулась в "хоромы", в которых она жила с Катей. Хоромы - это станция заброшенного метро в сгоревшем много лет назад районе города. Вход в шахту завалили строительным мусором и обломками от строения, еще до прихода сюда подруг. Очень многие бомжихи жили по соседству, кто где: кто занял помещение магазина, кто - гараж, кто облюбовал руины муниципальных зданий.

Катерина сидела на железном стуле, найденным когда-то в бывшей кабинке продавцов проездных, и недовольно глядела на "дверь", когда пришла "пропащая психопатка"!

- Где ты шлялась?! - соскочив и кинувшись к ней, обрушилась на девушку Екатерина. - С ума сошла?!

- Да, - сладкая улыбка соскользнула по круглому лицу, - от любви.

Катя недовольно отошла, давая ей пройти в дом. Валя бросилась на "кровать", сколоченную из досок от ящиков. Она пребывала в таком возбуждении, что ноги ее чуть не запутались в цветном коврики для ванны. Названная сестра лишь покрутила пальцем у виска, наблюдая за ней.

- Влюбилась, да? - спросила подруга, но таким тоном, словно бы говорила: "Эх, ну, ты и дура!". Девушка мечтательно кивнула в ответ.

- Ведешь себя, как мужик!

- Катька, просто ты не любила никогда по-настоящему! И своего Араика тоже!

- А мне и не надо! Знаю я этих парней: им всем нужны только деньги!

- Кать, мы с тобой поработаем несколько дней в баре...

- Ну, да, нас на три дня и взяли только...

- А потом я попробую устроиться рабочей в его дом!

- Чего?! - подруга покрутила пальцем у виска. - С ума сошла! Подожди-ка! У него дом? Ни квартира?

- Да!

- И ты решила попытаться с ним сблизиться?

Валя перевернулась на живот.

- Ничего я не решила, - неожиданно грустно произнесла она. - Он, оказывается, сын известной предпринимательницы Ксении Гадетской.

- Забудь его, Вальк! Забудь! Не будь дурой!

- Не могу! Он мне очень понравился! - девушка сделала ударение на слово "очень". - Невероятно просто! Влюбилась по уши. Ах, если бы у меня были деньги....!

- Вот! И ты думаешь, как и я, что парням нужны только деньги!

- Не говори ерунды! - рассердилась Валя. - Я не это имею в виду! Если бы у меня были деньги, у меня бы была возможность вертеться в том же обществе, где и он! И тогда бы я смогла беспрепятственно общаться с Богданом! Мы бы пересекались, имели бы общих знакомых! А так... Я не думаю, что его родители согласятся видеть такую девушку, как я, рядом со своим сыном.

И знала бы Валя, что как в воду глядела, когда произнесла эти слова!

- У меня даже номера его телефона нет! - продолжала она. - А все почему? Потому что у меня у самой этого номера нет, своего номера, потому что даже самого телефона нет! Потому что нет денег, чтобы сам аппарат приобрести, и чтобы потом на него все те же деньги класть! Я - бомж! Откровенно говоря, я бомж. Питаюсь в общественных, муниципальных столовых, и моюсь в общественных душах.

- Как и я, - вставила Катя.

- Да, как и ты. И как все бомжихи города. Бомжи мы, и будем бомжами. Если не возьмемся за ум. А как за него взяться, если его нет?! Вот чем мы думали, когда сбежали из приюта?! Так бы хоть школу окончили! Так хоть бы, когда пособия получаем, не плюсиками, всем на смех, подписывались бы! Даже тетя Поля, знаменитая бомжиха, и та с образованием! Она ведь анекдоты читать умеет. А мы чего умеем?