В го­роде Алас­то­ра бы­ла веч­ная зи­ма. Поч­ти всег­да шел снег, осе­дая на по­вер­хнос­тях жи­вопис­ным пу­хом, ды­хание вы­рыва­лось изо рта па­ром, а ру­ки мер­зли да­же в двой­ных пер­чатках.

На­ходи­лось не­мало иди­отов, счи­тав­ших это кра­сивым, за­вора­жива­ющим, вдох­новля­ющим, да­же вы­сокие це­ны в оте­лях не мог­ли ос­та­новить бес­ко­неч­ный по­ток ту­рис­тов, ло­мив­шихся в их ма­лень­кий го­родок. Лю­ди де­биль­но улы­бались, вос­хи­щались сне­гом на про­водах и тон­ки­ми иго­лоч­ка­ми на вет­вях нежи­вых де­ревь­ев.

Ал по­лагал, что все при­ез­жие — по­ло­ум­ные. Сам он до­рого бы дал, что­бы выр­вать­ся из ле­дяно­го, хо­лод­но­го, про­дува­емо­го все­ми вет­ра­ми, нес­терпи­мо-бе­лого род­но­го го­рода.

По­вез­ло же ро­дить­ся в ано­малии!

Ник­то не знал, от­че­го в ма­лень­ком го­родиш­ке по­года со­вер­шенно иная, чем вок­руг. Сто­ило отъ­ехать сот­ню ки­ломет­ров — и вид за ок­ном ме­нял­ся. Там, за пре­делом не­ види­мой гла­зу гра­ницы, то шел дождь, то све­тило сол­нце, но в Сно­ута­уне сто­яла из­вечная хо­лоди­на. По ми­ру, буд­то би­сер, бы­ло рас­ки­дано не­мало ано­малий. Боль­ших и ма­лых. В не­кото­рые бы­ло не про­ник­нуть. Из дру­гих — не вый­ти. Бы­ли мес­та, на­ходя­щи­еся в аб­со­лют­ной бло­каде, о ко­торых ни­чего не бы­ло из­вес­тно.

Все это Алас­тор уз­нал из ин­терне­та, сла­ва яй­цам, он ис­прав­но ра­ботал в их ано­малии. Еще, по­копав­шись в се­ти, па­рень вы­яс­нил, что вый­ти из го­рода мож­но, толь­ко это до­воль­но зат­рудни­тель­но. Не­об­хо­димо, чтобы те­бя приг­ла­сили.

Кто-то за пре­дела­ми веч­но­го хо­лода дол­жен был силь­но за­хотеть, что­бы го­рожа­нин вы­шел за прок­ля­тый ру­беж.

По­лучив эту ин­форма­цию, па­рень при­уныл. Он, сколь­ко се­бя пом­нил, меч­тал по­кинуть царс­тво Снеж­ной Ко­роле­вы. Ведь в Сно­ута­уне не бы­ло сол­нца. Сов­сем. Ту­чи над го­ловой ни­ког­да не рас­се­ива­лись и веч­но сто­ял пас­мурный день. Иног­да бес­снеж­ный, ча­ще — снег ва­лил, как из ро­га изо­билия — не­ос­та­нови­мо.

На­селе­ние спа­сали со­лярии, ви­тами­ны, лам­пы днев­но­го ос­ве­щения, ис­кусс­твен­ные «сол­нца», на­ходив­ши­еся в каж­дой квар­ти­ре. Бы­ли ак­ва­пар­ки, сол­нце­пар­ки с яр­ким све­том и рас­те­ни­ями в кад­ках, ден­дра­рии, они же зим­ние са­ды, оран­же­реи. Все это со­дер­жа­лось за счет ту­рис­тов. Лы­жи, сан­ки, кат­ки поль­зо­вались боль­шим спро­сом. Оте­ли дра­ли за пос­той втри­доро­га, но всег­да на­ходи­лись лю­ди, го­товые зап­ла­тить за снеж­ную эк­зо­тику.

Ал чи­тал в свод­ках по­годы, что по все­му ми­ру за пос­ледние де­сяти­летия зи­мы ста­ли слиш­ком мяг­ки. Час­то — бес­снеж­ны. Вот и еха­ли к ним за ред­ким нын­че мо­розом, осо­бен­но мно­го ту­рис­тов по­яв­ля­лось в но­вогод­ние праз­дни­ки, так что уш­лые пред­при­нима­тели от­кры­вали па­латоч­ные го­род­ки не­дале­ко от го­рода, так как мест в гос­ти­ницах и сда­ва­емых квар­тир не хва­тало.

Са­ми жи­тели Сно­ута­уна снег поч­ти что не­нави­дели, все как один. Но боль­шинс­тво ми­рилось с пос­то­ян­ным глу­хим раз­дра­жени­ем — за­мер­зшая во­да бы­ла их зо­лотой жи­лой, дос­топри­меча­тель­ностью, шан­сом за­рабо­тать, осо­бо не нап­ря­га­ясь.

Ал от­ли­чал­ся от боль­шинс­тва. Он не прос­то не лю­бил снег. Не прос­то вор­чал, раз­гля­дывая се­рые не­беса. Не прос­то хму­рил­ся под по­рыва­ми вет­ра, но­ровив­ши­ми заб­рать­ся под одеж­ду, ки­да­ющи­ми ле­дяную кру­пу при­цель­но в ли­цо. Ал за­гибал­ся сре­ди этой бе­лиз­ны, рас­цве­чен­ной лишь яр­ки­ми ком­би­незон­чи­ками ра­дос­тно гал­дя­щих при­ез­жих. Он бук­валь­но вы­мора­живал­ся. Его ко­жа трес­ка­лась от хо­лода, ли­цо пок­ры­валось ше­луш­ка­ми, а от неп­рекра­ща­ющих­ся соп­лей не по­мога­ли ни­какие ле­карс­тва. Нес­коль­ко раз в го­ду у не­го на­чина­ло бо­леть гор­ло, глан­ды вспу­хали, и при­ходи­лось пить курс ан­ти­би­оти­ков. Па­ру раз на­чинал­ся си­нусит, и те­перь при пер­вых приз­на­ках за­ложен­ности но­са па­рень ску­пал пол-ап­те­ки, что­бы пре­дот­вра­тить это неп­ри­ят­ное ос­ложне­ние.

Па­рень чувс­тво­вал — не жить ему дол­го и счас­тли­во в Сно­ута­уне. Сов­сем ему этот кли­мат не под­хо­дит. Кто его зна­ет, по­чему? Мать и отец вро­де не бо­лели. Сда­вали две ком­на­ты из че­тырех, на то и жи­ли. А Ал каж­дый ве­чер меч­тал о сол­нце, теп­лой во­де, но не как в бас­сей­не — пах­ну­щей хлор­кой и хи­мика­тами, а нас­то­ящей, со­леной — мор­ской.

Толь­ко кто ж приг­ла­сит? На эту те­му па­рень ду­мал мно­го дней. От­вет, как иног­да бы­ва­ет, при­шел не­ожи­дан­но: один из зна­ком­цев по се­ти, вро­де в шут­ку, пред­ло­жил Алу най­ти се­бе па­пика.

«Ес­ли мор­да на аве твоя — тру­да не сос­та­вит. Ну, при­дет­ся па­ру раз сфо­тать свою го­лую жо­пу. На не­пот­ребс­тва в скай­пе не сог­ла­шай­ся. Во вся­ком слу­чае, не сра­зу ))) Он те­бя сво­им же­лани­ем вы­тащит, и ты бла­гопо­луч­но сва­лишь!» — пи­сал при­ятель.

Сна­чала Ал воз­му­тил­ся. Мер­зко. Как шлю­ха. По­том — за­думал­ся. А кто еще, ес­ли не воз­можный лю­бов­ник, за­хочет его «вы­тянуть»? Ес­ли бы он был от­личным спе­ци­алис­том, так нет — у них в го­род­ке и уни­вер­си­тетов-то тол­ко­вых не бы­ло. Ал с гре­хом по­полам за­кон­чил шко­лу, а по­том сра­зу по­шел ра­ботать. Сей­час он тру­дил­ся про­дав­цом в ма­гази­не су­вени­ров. Это яв­но не тот уро­вень, что­бы рас­счи­тывать, что ра­бото­датель воз­же­ла­ет сот­рудни­ка нас­толь­ко силь­но, что то­му удас­тся прор­вать нез­ри­мую гра­ницу.

Зна­чит, ос­та­ет­ся толь­ко ва­ри­ант с воз­ды­хате­лем… И Ал, кри­вясь от омер­зе­ния, на­чал соз­да­вать ан­ке­ты на со­от­ветс­тву­ющих сай­тах.

Воп­ре­ки сло­вам зна­комо­го, де­ло не кле­илось. Дев­ки во­об­ще, как толь­ко слы­шали про Сно­ута­ун, сра­зу сли­вались. Нес­коль­ко му­жиков, «нем­но­го за…», яв­но ис­ка­ли воз­можность бес­плат­но по­пялить­ся на уп­ру­гие яго­дицы. Ал, к сво­ей до­саде, ока­зал­ся слиш­ком до­вер­чив и не­ис­ку­шён, по­тому лю­бите­ли ха­лявы по­лучи­ли-та­ки воз­можность рас­смот­реть его пре­лес­ти.

Пос­ле нес­коль­ких та­ких ин­ци­ден­тов, Ал поч­ти по­терял на­деж­ду. У не­го опус­ти­лись ру­ки. Бы­ло очень обид­но от­то­го, что он поз­во­лил так се­бя об­ма­нуть: пе­решаг­нуть че­рез собс­твен­ные прин­ци­пы, за­давить сму­щение, и все это — впус­тую.

На нес­коль­ко ме­сяцев Ал заб­ро­сил по­ис­ки. Од­на­ко пос­ле осо­бен­но жес­то­кой ан­ги­ны, в те­чение ко­торой его чуть не упек­ли в боль­ни­цу, приш­лось пла­тить мед­сес­тре, что­бы де­лала уко­лы на до­му, а по­том еще дол­го пить вся­кие ук­репля­ющие ви­тами­ны и за­варен­ные ма­мой трав­ки, Ал ре­шил поп­ро­бовать еще. По­тому что так жить со­вер­шенно не­воз­можно.

***

Из всех кан­ди­датов на роль па­пика, Zmei пон­ра­вил­ся Алу боль­ше дру­гих. На аве кра­сова­лась яр­ко-оран­же­вая зме­юка, в про­филе — ни од­ной фот­ки са­мого ви­зави, толь­ко раз­но­об­разные ви­ды: под­водные кра­соты — стай­ки рыб, дно, не­боль­шая ко­лония ко­рал­лов. Вол­ны, сня­тые с раз­ных ра­кур­сов, в раз­ное вре­мя су­ток. Ка­кой-то ос­тров с паль­ма­ми и пес­ча­ным пля­жем, по­доз­ри­тель­но на­поми­на­ющий рай в по­нима­нии Ала. Па­рень прос­то влю­бил­ся в прек­расные про­фес­си­ональ­ные фо­тог­ра­фии вы­сокой чет­кости. Раз­гля­дывал их ча­сами.

Змей же за­ин­те­ресо­вал­ся са­мим Алом. Не­кото­рое вре­мя они прос­то бол­та­ли ни о чем. По­том не­из­вес­тный лю­битель вод­ных прос­то­ров нев­зна­чай спро­сил, ре­аль­ные ли фот­ки в про­филе, Ал нап­рягся, пом­ня о прош­лых не­уда­чах, но взял се­бя в ру­ки и сфо­тал­ся с се­год­няшней га­зетой в ру­ках. Тог­да со­бесед­ник про­явил уже го­раз­до бо­лее силь­ный ин­те­рес, и пос­ле­ду­ющие па­ру дней они ак­тивно пе­репи­сыва­лись. Нес­коль­ко раз па­рень слал свои фот­ки, впол­не не­вин­ные — ню Змей не тре­бовал.

За­тем Алас­тор, по­тея и крас­нея от вол­не­ния, на­писал зна­комо­му о сво­ем мес­те пре­быва­ния и «не­боль­шой проб­ле­ме» — не­воз­можнос­ти по­кинуть го­род.

Змей тут же на­писал, что мо­жет выс­лать би­леты. Рейс на сле­ду­ющей не­деле. Но у не­го есть ус­ло­вие.