Внезапный мощный удар по плечу монгольского воина мог стоить ему руки, если бы доспехи не были такими прочными. Баян крякнул и понял, что этот старый воин сражался лучше него, но сам решил не отступать, даже если ему суждено умереть.

Он уклонился, чтобы подготовиться к очередному удару и…

Оглушительный взрыв, от которого затряслась земля, озарил вспышкой лесную глушь. Город применил против Ван Дэчэня свою артиллерию, и Баян знал, что теперь битва проиграна.

Ветеран хотел воспользоваться моментом, когда Баян отвлекся, чтобы атаковать, но монгол был готов к этому. Он отмахнулся, как будто застигнутый врасплох, выманил ветерана вперед, а затем вогнал меч ему в бок, почти по самую рукоятку. Наталье мысленно хотелось закричать.

Это был смертельный удар, ветеран умер почти мгновенно, и Баян выдернул свой клинок из упавшего тела.

В лесу раздался звук рожка, приказывающего отступить. Баян созвал своих людей, и они начали отступление, возвращаясь к основным силам Орды под градом смертоносных стрел. Добравшись до линии фронта, Баян застал там хаос. Деревья пылали, густой дым вздымался в небо, воины носились туда-сюда, часть их столпилась вокруг лежащего на земле человека.

Приблизившись к ним, он понял, что они столпились вокруг Ван Дэчэня. Полководец выглядел ужасно – на груди зияла рваная рана, а голова была залита кровью.

– На помощь! – закричал Баян, понимая, что раны были смертельными. – Мы должны доставить его в укрытие!

Двое мужчин склонились, чтобы помочь ему, в то время как остальная Орда бежала вниз с горы. Никто из армии Сун не покинул свою безопасную крепость, чтобы погнаться за ними. Казалось, они знают о ложном отступлении монголов, за что, в данной ситуации, Баян был им благодарен.

Когда они приблизились к укрытиям, несколько встречавших их воинов сразу бросились в лагерь за помощью. Поэтому к тому времени, пока Баян добрался до юрты полководца, шаман, одетый в маску и украшенный перьями головной убор, уже ждал их.

Целитель приказал положить Ван Дэчэня на землю и осторожно, чтобы не трогать раны, снял с него одежду и доспехи, одновременно совершая песнопения и призывая богов и духов предков.

– Вы должны вскрыть брюхо быка и положить раненого внутрь! – наконец прокричал шаман.

Несколько воинов бросились прочь из палатки, и через несколько минут Баян услышал рев быка. Затем он помог шаману вынести полководца из юрты. Зверь уже лежал на боку, мертвый, горло было разрезано. Собралась большая группа воинов, один из командиров взял свой меч и вспорол брюхо быка. Ошметки кишечника брызнули на землю. Это зрелище повергло Наталью в еще больший ужас, чем испытанный во время битвы. Она ощутила смесь отвращения и полной неразберихи, хотя знала, что для Баяна этот ритуал был вовсе не странным.

– Ван Дэчэнь! – прозвучал крик.

Все повернулись и увидели, что к ним спешит Великий хан, одетый в золотые доспехи. Все собравшиеся там низко поклонились и расступились, чтобы пропустить его. Рядом с ханом бежал его шестнадцатилетний сын, Асутай.

– Он был ранен артиллерией армии Сун, мой господин, – сказал Баян, также склонив голову.

Мункэ подошел к своему полководцу.

– Помогите мне с ним.

Без промедления Баян наклонился, и помог шаману и Великому хану затолкать тело Ван Дэчэня в брюхо быка. После этого шаман, продолжая свои песнопения, начал бить в барабан и танцевать.

– Если мы потеряем его, я останусь как без рук, – сказал Великий хан.

Баян не был уверен, что Мункэ обращался к нему, поэтому не поднимал голову и ничего не говорил. Его руки были покрыты кровью быка.

Но хан повернулся к нему.

– Ты был там?

– Кажется, я знаю, что произошло, мой господин.

– Расскажи мне.

Баян поднял голову.

– Армия Сун знала, что мы придем. Каким-то образом они окружили нас снаружи ворот, и мы об этом не знали, пока их стрелы не посыпались на нас. Ван Дэчэнь попытался начать вторую атаку, но их пушечный выстрел ранил его.

Мункэ кивнул, дрожа от неистовой ярости.

– Доставьте его в храм на Синь Юнь! – прокричал он и умчался.

Баян повернулся к полководцу, лежащему внутри быка. Ритм барабана учащался, голова шамана неистово тряслась, когда тот приседал и танцевал. Все смотрели на шамана с надеждой и мольбой. Мужчины прикатили телегу, погрузили на нее быка с полководцем внутри, и направились к храму на юге.

Наталья почувствовала сомнение Баяна – впервые, с тех пор как она начала эту симуляцию. Возможно, боги обратились против Великого хана, собираясь забрать его великого полководца. Возможно, они не были довольны его пребыванием в этом месте в эти жаркие и зловонные летние месяцы. Говорили, что некоторые были против этого, но Мункэ был категоричен. Возможно, это было наказанием за его высокомерие. Должен был быть ответ на это. Должна была быть причина.

Эти и другие мысли беспокоили Баяна. Вопрос о том, откуда появились лучники империи Сун, в частности, оставался без ответа.

Но пока он пошел искать Бокэ, чтобы сделать доклад, после чего ему нужно было разобраться со своими людьми и узнать, кого из них он потерял.

– Как ты? – внезапно спросила Виктория, и Наталья почувствовала прилив благодарности, услышав голос доктора. – Тебе снова нужен перерыв?

– Да, пожалуйста, – прошептала Наталья.

Это был единственный способ отмыть руки от крови.

Оуэн стоял в подвале жуткого дома ассасина и указывал на новый Анимус.

– Вы хотите отправить меня в Китай?

– Да, – сказала Ребекка. – В 1259 год. Тамплиеры восстановили некоторые данные Монро. Эти данные указывают на то, что Частицей Эдема обладал хан Мункэ.

– Хан Мункэ? – спросил Хавьер.

Ребекка повернулась к нему.

– Внук Чингисхана. Его дедушка был убит Куланом Галом.

Хавьер сложил руки на груди.

– Если вы говорите, что он был убит…

Гриффин кивнул.

– Одним из наших.

– Данные Монро имеют смысл, – сказала Ребекка. – После смерти Чингисхана Монгольская империя продолжала расширяться. Она распространилась на территории России и Персии. Они были на пороге Европы, и большинство людей в то время считали, что монголы были посланы прямо из ада, как наказание Божье. Разумеется, ханам немного помогла невероятная передовая технология, хотя, возможно, они этого не понимали.

– Я даже не знал, что у меня есть китайские предки, – сказал Оуэн.

Ребекка кивнула.

– Большинство людей были бы очень удивлены своими ДНК. Мы все взаимосвязаны. Чингисхан, вероятно, имеет шестнадцать миллионов живых потомков.

– Так что случилось в 1259 году? – спросил Хавьер.

Ребекка подошла к стеклянному столу для переговоров. Когда она коснулась его поверхности, над стеклом появилась голограмма. Монро делал так же с журнальным столиком на своем складе. Оуэну казалось, что это было давным-давно.

Сейчас перед ними была Земля, южная часть Китая была выделена.

– В 1259 году хан Мункэ совершил нападение на одну из последних крепостей империи Сун, – указала Ребекка на мигающую точку на земном шаре. – Место под названием Дяоюйченг[22], или Рыбацкий городок. Впечатляющая крепость. Хан Мункэ умер во время нападения, и это приостановило расширение Монгольской империи.

– И если у него был один из зубцов… – сказал Гриффин.

– Он может быть там, – подхватила Ребекка. – Или, по крайней мере, это именно то время и место, откуда мы начнем поиск.

Оуэн шагнул к голограмме, изучая ее.

– Так это как в Нью-Йорке. Я войду в Анимус, чтобы попытаться найти эту вещь или отследить ее путь.

– Совершенно верно, – сказала Ребекка. – Ты готов?

– Конечно, – ответил Оуэн.

– Как насчет меня? – спросил Хавьер.

Ребекка посмотрела на него.

– Пока отдыхай.

Хавьер нахмурился.

– Разве я не могу ничего сделать?

– Нет, – ответила Ребекка. – Пока не можешь.