Баян только что добрался до казарм, и Наталья почувствовала его восторг перед началом сражения.

– Я уверена, – сказала она.

Минутная пауза. Наталье показалось, что в этой паузе «звучит» раздражение.

– Конечно. Подожди.

Наталья приготовилась к тому, что как она знала, должно было произойти, в то время как Баян готовился открыть огонь по артиллерии династии Сун. Только Наталья ждала совсем другого взрыва.

– Завершение симуляции через три, две, одну…

Мир вокруг Натальи, монгольский военный лагерь, звезды, влажная жара, запах дыма и крови – все эти образы проносились в ее мозгу в течение нескольких мучительных минут. Когда боль утихла, оставив только пепел от ее недавних виртуальных приключений, она оказалась в бесформенной пустоте Коридора Памяти, в переходном пространстве, предназначенном для упрощения процесса симуляции. Наталья не могла представить, что этот процесс может быть еще сложнее.

– Подожди немного. Успокойся.

Наталья не могла полностью избавиться от стресса, до тех пор, пока не вышла из симуляции, но она старалась очистить свой разум от воспоминаний Баяна, думая о своем. О родителях, дедушке и бабушке, своей прежней жизни до того момента, когда Монро нашел ее и вовлек в этот дурдом. Виктория научила ее улавливать воспоминания, связанные с конкретными вещами, – такими как звон колоколов русской православной церкви, в которую ходили ее бабушка и дедушка, или запах щей и пельменей, готовящихся на плите. Это были детали, которые были частью ее личности, и помогали снова найти себя, когда она терялась в чужой жизни.

Через несколько минут она глубоко вздохнула, чтобы подготовиться к худшему, и сказала:

– Я готова выйти.

– Отлично. Извлечение теменных контактов через три, две, одну…

Все внутренние органы и нервные окончания Натальи как будто вывернули наизнанку. Она не закричала, но все еще стонала, пока неприятное ощущение не прошло, а затем Виктория сняла с нее шлем Анимуса. Наталья стояла в центре металлического кольца по пояс высотой, привязанная к нему ремнем вокруг туловища. Ее ноги были прикреплены металлическими зажимами к маленьким платформам на соединенных опорах под ней, руки привязаны к экзоскелету, повторявшему ее малейшие движения. В отличие от установки Монро, эта модель Анимуса фиксировала тело Натальи на месте, одновременно предоставляя полную свободу движений в процессе симуляции. Виктория помогла ей снять все приспособления.

– Не забывай дышать, – сказала женщина, выводя ее из кольца.

Наталья сделала шаг на дрожащих ногах. В зависимости от того, сколько и какие движения приходилось делать в процессе симуляции, новое устройство могло серьезно вымотать тело. Волны недомогания заглушали боль, и она почувствовала, как тошнота подкатывает к горлу.

– Мне нужно ведро, – сказала она, закрывая глаза. С открытыми глазами было только хуже.

– Оно здесь, – сказала Виктория.

Наталья повернулась на голос доктора и чуть приоткрыла правый глаз, чтобы отыскать ведро. Затем ее долго рвало, до тех пор, пока ее желудок не опустел и она не отдышалась.

– Все? – с участием спросила Виктория, поглаживая ее по волосам.

Тяжело дыша и спотыкаясь на ходу, Наталья направилась к койке в углу комнаты.

– Все, – ответила она.

Она услышала, как ведро с хлюпаньем уносит один из техников «Абстерго», и посочувствовала ему, но только на мгновение. В конце концов, это именно ей приходилось проходить сквозь ад.

Она попыталась чуть приоткрыть глаза, закрывая их от света ладонью.

– Долго я была там на этот раз?

– Три часа одиннадцать минут, – ответила Виктория, садясь рядом с ней.

– Кажется, что дольше, – сказала Наталья, хотя ей всегда так казалось.

– Хочешь поспать?

Наталья еще чуть шире открыла глаза и повернулась к женщине. Короткие волосы Виктории немного отросли с того времени, как Наталья и другие пришли в Эйри, но широкая улыбка доктора осталась прежней.

– Думаю, да, – сказала Наталья.

– Очень хорошо. Результаты обсудим позже.

Виктория вздохнула и потянулась, встала со своего офисного кресла и прошла через комнату. Она подошла к стеклянному шкафчику, достала оттуда бледно-голубой плед и укрыла им Наталью.

– Сейчас отдыхай. Мы за всем проследим.

Наталья кивнула, или подумала, что кивнула, и, не успев ничего сказать, провалилась в глубокий сон.

Когда Наталья проснулась, рядом никого не было, но она знала, что кто-то где-то обязательно наблюдает за ней. В комнате горел мягкий свет. Девочка села, чувствуя, как раскалывается голова. Она надеялась, что это будет продолжаться лишь день, хотя в самом начале ее головные боли длились дольше. Другие также от них страдали. Виктория заверила их всех, что каждая модель Анимуса была откалибрована и закодирована с учетом их нейрометрии, следовательно, в конечном итоге головные боли должны прекратиться.

Должны были, но не прекратились.

Наталья потерла затылок, у самой макушки, через которую Теменной Супрессор воздействовал на ее мозг волнами электромагнитных импульсов, разработанных специально для нее. Эти волны совсем не беспокоили ее во время симуляции. Проблема была в том, почему другие обычно проводили больше времени в Анимусе, чем Наталья. Шон, вероятно, смог бы там жить, если бы хотел, но он был гораздо опытнее Натальи. Один из техников как-то сказал, что есть другая, еще более агрессивная модель Анимуса, но «Абстерго» никогда не использовала ее при работе с детьми. Наталья была рада этому. КТ-сканирование, ФМРТ и Супрессор и так достаточно повлияли на ее мозг.

Дверь в комнату со свистом открылась. Вошла Виктория в своем белом халате, как всегда с планшетом в руках. Комнатное освещение как будто стало ярче с ее приходом, и Наталья прищурилась.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Виктория.

– Лучше, – сказала Наталья. – Но у меня все еще такое ощущение, как будто ударили топором по затылку.

– Правда? – нахмурилась Виктория. – Со временем боль должна утихнуть.

Должна.

– Ты готова к разговору?

Наталья оглядела комнату – белые панели, стекло, графики и компьютерные мониторы, контуры кольца Анимуса, выглядевшего так, как будто его тысячи лет омывали морские волны.

Наталья поднялась.

– Да, я готова.

– Хорошо, – Виктория протянула руку, указывая на открытую дверь. – Ну что, идем?

Они вышли из комнаты с Анимусом в широкий коридор. По правую сторону они увидели много дверей, а слева была стеклянная стена, через которую открывался вид на густой сосновый лес, окружающий центр Эйри. Лес был одной из особенностей этого места, которая Наталье действительно нравилась. Все, что ей было нужно, – это выйти на улицу и вдохнуть запах деревьев, после чего она часто чувствовала себя немного лучше.

Виктория проводила ее по коридору, а затем к конференц-залу. Как только лаборатории и комнаты Анимуса остались позади, коридоры становились шире, золотистый вечерний свет легко проникал сквозь стеклянный потолок и многочисленные стеклянные стены и окна. В некоторых местах здание имело почти призматический эффект, причем каждое из пяти зданий Эйри было построено в почти таком же стиле.

Когда они вошли в конференц-зал, мужчина с ярко-зелеными глазами и аккуратно приглаженными волосами, которого звали Исайя, встал, чтобы поприветствовать ее.

– Рад тебя видеть, Наталья. Я так понимаю, что у тебя все еще есть некие трудности с симуляцией.

– Можно и так сказать, – ответила Наталья.

– Ты держишься?

– Пока да.

– Прошу, – Исайя жестом указал на одно из мест за столом, как будто вырезанным из огромной плиты вулканического стекла. – Давайте поговорим.

Наталья села напротив Исайи, а Виктория расположилась рядом с ней.

– Монгольские ханы часто были довольно беспощадны, – сказал Исайя, присаживаясь. – Особенно во время их вторжения в южный Китай.

Наталье не очень хотелось останавливаться на методах ведения войны монгольскими войсками. Монголы следовали модели психологической войны и террора. Сначала они предлагали пощадить город, если его правители подчинятся верховному суверенитету Великого хана и будут платить ему дань. Если правители соглашались, будучи осведомленными о монгольской непобедимости, в городе обычно не было никакого кровопролития. Но если они отказывались, начинались бойня и разрушения, которые вызывали у Натальи тошноту.