— Расслабься, подруга, — усмехается Зандер. — Нас там было всего-то шестеро в самом конце коридора. Но это была лучшая ночь в нашей жизни.

— О мой бог, — я закрываю лицо руками, облокотившись на стол, и толкаю Келси в плечо, когда она снова толкает меня.

Я показываю пальцем на Зандера.

— Ты соврал. Ты тоже должен выпить. Я это сделала не добровольно.

Он пожимает плечами.

— Почти тоже самое.

Черт.

Остаток ночи прошел в том же духе.

Я узнала, что вылила пиво на чирлидерскую форму Лекси, после того как мы с Адамом встречались уже год, и она пыталась поцеловать его на моих глазах. Первый рок-концерт, что я посетила, был концерт «Радиохед» в Колорадо Спрингс, о чем я угадала правильно, вспомнив, как Адам рассказал мне о них тогда в машине.

Я никогда не ныряла голышом, что ответило на вопрос о том, делали ли мы что-то с Адамом в горячих источниках.

Я не только пришла в джинсах на День Благодарения к моим родителям, но и пропустила Рождество в прошлом году после того, как они узнали, что мы с Адамом съезжаемся. Узнав это, я лишь нахмурилась и выпила две рюмки вместо одной, потому что на меня нахлынули все мучащие меня вопросы, остающиеся до сих пор без ответа в моей голове.

Я уже было открыла рот, чтобы их задать, но мой язык вдруг так потяжелел, и я не смогла вымолвить ни слова.

— В таком случае, мы ездили к твоим родителям? — даже сквозь затуманенный текилой разум я моментально пожалела о сказанном.

Взгляд Адама тут же холодеет, как в тот день в парке, как собственно и взгляд Зандера.

Я слишком пьяна, чтобы рационально мыслить.

— Я с ними когда-нибудь встречалась? — продолжаю давить я. Почему бы и нет? Последние два часа я только и думала о том, как мой друг чуть не изнасиловал меня, и вспоминала все неловкие моменты моей жизни.

Что, кстати, было довольно весело. Сегодня я счастлива, болящие от улыбки щеки тому подтверждение.

Эта Эми мне нравится.

Мне нравится, какая я в компании моей лучшей подруги и двух парней, которых не помню. Сегодня, разгоряченная от выпивки, с горящими от смеха щеками меня совершенно не волнует, что я их не помню.

Что меня волнует — это независимо от того, о чем я думаю или что я пытаюсь вспомнить — Адам никогда не рассказывает о себе.

— Нет, не встречалась, — говорит он и опрокидывает еще рюмку. — Что еще ты не делала?

Я не даю ему сменить тему, хоть и вижу разгорающуюся ярость в его глазах, предупреждающую меня оставить эту тему.

— Почему ты не рассказываешь о них?

— Потому что его отец ублюдок, — Зандер наполняет рюмку и подталкивает ее к Адаму. Выглядит так, будто он пытается помочь ему справиться с терзаниями. Я не понимаю этого, но хочу.

Я хочу понять все, что с ним связано. И не потому, что я пьяна или ничего не помню, а потому что хочу.

— Не рассказываю и все, — Адам выталкивает Зандера со скамейки и уходит в уборную.

Ну и ладно. Рано или поздно ему придется рассказать мне, если, конечно, он хочет чтобы я ему доверяла.

Я опрокидываю еще одну рюмку "Патрона" и чувствую, как стены начинают пошатываться слева направо и затем останавливаются. Я моргаю раз, затем еще, пытаясь вернуть ясность ума и прочистить затуманенные глаза.

Наверное, пора перестать пить.

Я краем уха слушаю разговор Зандера и Келси, но без особого внимания. Я стараюсь сфокусировать взгляд на одной точке, чтобы комната перестала кружиться.

Все, о чем я могу думать — каково это, снова почувствовать прикосновения Адама на себе? Ласки Адама дразнили мою кожу, и я совру, если скажу, что не скучаю по этому ощущению.

Моя кожа горит от одной мысли о том, что Адам сказал мне на источниках. Он сказал, что не войдет в меня снова, пока я не буду уверена.

Сегодня я уверена. Я хочу его. Или это говорит во мне алкоголь.

Мне все равно.

Мое тело совершенно не подчиняется разуму, когда Адам рядом. Как я заметила, это уже обычное явление.

Хотя, может, так было всегда. Может он всегда сводил меня с ума и сейчас ничего не изменилось.

Я поднимаю голову, смотрю в направлении бара и вижу Адама. Мне приходится щурить глаза, чтобы разглядеть его. Темно-синие джинсы с побрякушками на задних карманах свисают с его бедер так, что его задница выглядит весьма сексуально, хоть и неопрятно. Бледно-голубая футболка обтягивает его накачанные руки и спину.

Я наблюдаю за тем, как он поднимает свою руку. И сжимает ее бицепс.

Как я не заметила ее раньше? Теперь она — все, что мои затуманенные глаза могут видеть. Адам обхватывает ее руку и тянет к себе, шепча ей что-то на ухо, при этом улыбаясь.

Он улыбается. И держит ее.

Столь интимный жест дает мне понять, что он не только знает ее, но знает ее весьма близко. Я редко вижу его улыбку, но сейчас его лицо будто сверкает, в то время как девушка, смеясь, запрокидывает голову назад.

Ее длинные светлые волосы падают на спину, пока она хохочет. Ее глаза практически сверкают, смотря на него, так что она прислоняется к нему.

Она его целует? Или говорит что-то? Какого черта он творит всего в паре шагов от меня, обнимаясь, болтая и прижимаясь к другой девушке у бара?

— Кто это? — срывается с губ у меня, и я еще больше щурюсь.

Келси и Зандер тут же прекращают свой разговор. Они поворачиваются туда, где я стараюсь испепелить Адама взглядом.

Мной движет отчасти ревность и отчасти алкоголь.

Кого я обманываю? Только ревность и гнев.

Какого черта каждый раз, когда я начинаю ему верить, начинаю желать его, он вытворяет что-то в таком духе? В голове мелькают воспоминания из снов — Лекси, Тина, Бритни ...

Каждый раз как только он отходит от меня на пару шагов в его руках оказывается другая девушка. Видеть это вживую, однако, куда больнее, чем я представляла. Больнее, чем видеть это во сне.

— Я не знаю, — шепчет Келси, нервно поглядывая на Зандера. Он безучастно пожимает плечами. Так и хочется толкнуть его по ноге.

— Так выясни, — срываюсь я, выпивая еще одну рюмку и смакуя жжение в горле.

— Успокойся, Эми. Все абсолютно невинно.

Я бросаю ей тот же испепеляющий взгляд.

— Лекси, Тина, Бритни, — загибая по пальцу на каждую девушку, что помню, говорю я. — Сколько еще было девушек, которых он обнимал или целовал, пока мы с ним встречались, от связи с которыми он легко отделывался едва правдоподобной отмазкой?

Моя кровь начинает закипать. Может, я становлюсь неразумной из-за алкоголя. Я не знаю.

И мне все равно.

Я даже не замечаю, что никто не спешит ответить на мой вопрос.

Но затем Адам поворачивается ко мне и улыбается. Он тут же убирает руку от девушки рядом, как только встречает меня глазами.

Я моргаю.

— За успешную сдачу экзаменов. Тост! — Келси поднимает свой стакан в воздух, и я поднимаю свой вместе с Адамом и Зандером. На улице жуткий холод. Метель настигла Денвер тогда же, когда нас настигли экзамены по статистике. Келси встречается с нами тремя в «Библиотеке» для празднования окончания семестра, которое быстро вытекает в игру «напои Эми до изнеможения».

— Четвертаки! — выкрикиваю я одно слово, которое срывается с моего онемевшего языка как четыре слога.

Адам смеется и ставит пустой стакан в центр стола.

— Устала быть единственной пьяной? — он целует мою щеку, и я слегка толкаю его в плечо.

— Надо же как-то заиметь преимущество.

Он пробегается взглядом по моему телу с головы до ног. Не знаю, что он видит во мне. На мне его черная толстовка с капюшоном, немытые волосы убраны в пучок, да и серые штаны для йоги меня совсем не красят. Но Адам смотрит на меня точно так, как сегодня утром, когда, проснувшись голышом, мы так забылись, что чуть не опоздали на экзамен.

Я чувствую себя голой под его пристальным взглядом, так же как и всегда, когда одна его бровь приподнята с игривым выражением лица.

— Я позволю тебе заиметь преимущество надо мной в любой момент.

— Нет никакого преимущества, если ты сам позволяешь, — напоминаю я ему, повторяя то, что он говорил мне множество раз с тех пор, как мы начали встречаться.