— Ты мне спас жизнь, и теперь я твой слуга, пока не окажу такую же услугу. А я даже не знаю, как тебя зовут, — тихо произнес Нарельг.

— Руперт, — не задумываясь, ответит тот. — Куда ты ехал и как оказался в ловушке?

— В ловушку меня заманили, я не знаю зачем. По-моему, просто чья-то глупая шутка. Хотели проверить, действующая она или нет.

— Ничего себе, шутка, — покачал головой Руперт.

Он отметил про себя, что на первую половину вопроса спасенный дракон ему не ответил.

— А путешествую я от моря до моря, проверяю оазисы, — словно прочитав его мысль, продолжил тот. — Нельзя допустить, чтобы колодцы занесло песком, — сказал Нарельг и тоже покачал головой.

Руперт насторожился — спасший его туарег тоже передвигался от оазиса к оазису. Он это услышал от ворона. Может, это туарег заманил дракона в ловушку?

— Владеешь водой — управляешь миром, — добавил Нарельг. — И это касается не только пустыни.

Руперт кивнул — пожалуй, в его словах есть истина. Это они, люди Севера, никогда не задумывались об этом. Их полноводные реки не текли на юг, чтобы там просто испариться в пустыне — вода у них была всегда. Они даже не задумывались о том, где взять воду. Пересохнут реки — есть, в конце концов, озера, болота, родники, колодца. Куда ни глянь — везде вода, пресная вода. И даже мор, случившийся севернее, чем жил Руперт когда-то, не лишил никого воды.

— Завтра мы вернемся на дорогу, — твердо сказал Руперт, обращаясь у Нарельгу, — и оставим тебя на попечение в ближайшей деревне, а сами отправимся дальше, — добавил он, — И не спорь. Этим ты можешь спасти наши жизни. Втроем нам не перейти через пустыню. А ждать, пока ты сможешь идти ногами, мы не можем — у нас слишком мало воды в бурдюках. А оставшись без воды, мы увидим, как перед нашими глазами песком проходит время.

— Оазис недалеко, — прошептал Нарельг.

Он вдруг испугался, что его не повезут к жилью, а оставят здесь, в песках.

— Я укажу кратчайшую дорогу к нему, — проговорил он, потупив взор. — Если отправимся сейчас, то к восходу солнца уже вступим на его изумрудно-зеленую траву. Напьемся хрустальной воды из колодца и отдохнем в тени деревьев.

Но Руперту послышалась ложь в его словах. Он толкнул Талиса, хотел поинтересоваться у него, что тот по этому поводу думает, но дракон только перевернулся на другой бок. Придется принимать решение самому.

— Хорошо, — кивнул Руперт, вставая на ноги. — Веди к оазису.

Ему с величайшим трудом удалось погрузить снова на лошадь Нарельга — Талис категорически отказывался просыпаться и помогать ему. Устал, лишился сил — его тоже можно понять. И безвольное тело Талиса он закинул кулем позади Нарельга. Пусть поспит.

Дракон взял в руки поводья и направил коня на восток.

«Нам не туда», — хотел возмутиться Руперт, но промолчал — его вели не к морю, а к ближайшему оазису. Там отдых, тень и вода…

— А? Что? — в какой-то момент встрепенулся Талис и, обратившись вороном, переместился на плечо к Руперту.

— И почему мы не спим? — негромко спросил он, нахохлившись. — А куда-то тащимся среди ночи?

— К воде, — буркнул Руперт, еле поспевая за своим конем. — Почему меня спас туарег? — неожиданно поинтересовался он.

— Кто? Кого ты назвал туарегом? — рассмеялся ворон. — Воина?

— Пусть воина. — Согласился Руперт. — Он не дал мне сдохнуть под палящими лучами, напоил из своего бурдюка.

— Да ничего бы с тобой не случилось, — фыркнул ворон. — Повалялся немного на песке, а потом встал бы и пошел, куда шел. Джинны не дохнут. И Правитель Ночи был бы тебе не указ. А в итоге идешь совсем в другую сторону, не туда, куда шел.

— И ты считаешь, что я уже не человек? — грустно вздохнул Руперт.

— Я не считаю, — ответил ворон, нахохлившись снова, — я в этом уверен.

— Тогда научи владеть силой, — попросил Руперт.

— Не могу, — взмахнул крыльями ворон, чтобы удержаться на плече, так как Руперт оступился и чуть не упал на песок. — Каждый должен сам почувствовать свою силу. Вот ты, например, научился превращать своих змей в птиц. Но ведь…

Он замолчал — нет, ничего больше говорить нельзя.

Пусть Руперт сам и только сам дойдет до всего — и так ему и он, и мастер, сказали слишком много.

— Ты не ответил на мой вопрос, — вернулся Руперт к началу разговора. — Я спросил, почему воин спас меня?

— Хотел сразиться с тобой, — равнодушно ответил Талис. — Только не спрашивай почему. Я не смогу ответить, только он сам.

И вдруг забеспокоился и принялся нервно оглядываться по сторонам.

— Куда мы идем?

Он попытался взлететь, но в последнюю секунду Руперт успел схватить его за крыло.

— Не шуми, — попросил он ворона и приложил палец к губам.

— Мы ступили на мертвые земли, граница, за которой ничего нет. И выхода из них нет, — проворчал обреченно ворон.

Лошадь под Нарельгом забеспокоилась и заржала.

— Вот, — фыркнул Талис, — и он, — он махнул крылом в сторону едущего впереди них дракона на коне, — забеспокоился. Я знаю, куда ведет он нас.

— И куда? — Руперту было интересно услышать о своей догадке из уст ворона.

— Крепость в пустыне на границе мертвых земель… — Повернулся к ним Нарельг и злобно ощерился:

— Уже недалеко.

— Улетай. — Руперт попытался скинуть с плеча ворона.

Слишком поздно он понял — не Нарельг, а они с Талисом угодили в ловушку. И почему не убедился, что ноги у того не переломаны, а поверил на слово? Да и как бы он это понял? Руперт не лекарь — воин.

— Нет, — нахохлился ворон. — Одного тебя я не оставлю… И не проси…

Погибать, так обоим.

— Это я во всем виноват, — прошептал Руперт, кладя руку на меч.

Будь у него шамшир, он не побоялся бы сразиться и с самими силами ада. Но теперь и он, и Талис стали пленниками мертвых земель…

— Что ты видишь впереди? — спросил, ухмыльнувшись, Нарельг, когда они остановились на верхушке бархана, чтобы перевести дух.

Он смотрел туда, где небо уже посветлело и вот-вот должен был появиться в розовых облаках, как крылья заморских птиц в морской пене, край солнечного диска.

— Камни, песок, пыль, — ответил Руперт.

— А если присмотреться? На самом краю утренней дымки, — Нарельг указал рукой, куда надо было глядеть.

— Замок! — ахнул Руперт, восторгаясь величием сооружения.

— Крепость, — поправил его ворон.

Восторга того он совершенно не разделял…

— Цитадель, — не без гордости произнес Нарельг. — Поспешим, — приказал он и пришпорил коня, устремляясь вперед. — Надо успеть скрыться под сводами замка, пока полуденное солнце не испепелит нас и не выбелит кости, а потом не рассыплет их в прах.

— Почему бы ему не вернуть мне лошадь? — спросил Руперт, останавливаясь на секунду, чтобы немного отдышаться. — А самому, как и тебе, впрочем, — он толкнул слегка ворона, продолжавшего сидеть на его плече, — не полететь?

Талис хмыкнул, но в металлические шипы наплечников Руперта еще сильнее вцепился когтями.

Легенда, которую он слышал давным-давно, гласила, что новый страж крепости должен принести пыль на своих сапогах, ветер со своим дыханием и солнце на своих волосах. И никто другой не мог бы прийти вместе с новым стражем по земле или по песку…

— Они пришли из пустыни, разрушили город и снова ушли в пески. Только крепость осталась стоять. Взять ее не смогли.

Нарельг остановился у развалин города.

Брошеного города. И могил с воткнутыми в них мечами вместо крестов… И никого… Лишь камни, песок и пыль…

Руперт поначалу долго брел между безымянными могилами, а потом шел под палящим солнцем вдоль зубчатой стены, наконец остановился возле запертых ворот.

— Открой их! — крикнул Нарельг, продолжая стоять у входа в город. — Если Арг-е Медег тебя примет, ты станешь очередным избранным часовым короны.

— Попробовал бы не принять, — хмыкнул Руперт, — не заманил бы ты меня сюда.

— И то правда, — проворчал по-прежнему сидевший на плече Руперта ворон…

Замок вблизи оказался красивее, чем издали, а изнутри богаче, чем снаружи.