Меньше чем через час Зандер уже вскипятил себе чаю и, удобно устроившись на лежанке, попытался почитать занимательный роман о приключениях молодого дракона. Он не мог объяснить, но про драконов читать ему нравилось больше всего, будь то приключенческие романы или научная литература. Но сегодня он никак не мог сосредоточиться — буквы и слова проскальзывали мимо сознания, он перечитывал по несколько раз одно и то же, не вникая в смысл прочитанного. Ему не давали покоя слова тетки о том, что его отец не человек, а он совсем не сын своего отца. Не верилось ему ни в одно, ни в другое. Он прекрасно помнил, с какой любовью отец всегда относился к его матери и как сильно переживал, когда та заболела какой-то неизвестной болезнью. Он также помнил, как матушка любила его отца, как плакала, когда приносили письма о его гибели, и как искренне радовалась, когда он возвращался домой живой и невредимый. Она всегда была с ним нежной и заботливой. И зимними вечерами они ворковали, как голубки, у камина и всегда смущались, когда Зандер нарушал их идиллию своим приходом. Не могла она его, Зандера, нагулять от кого-то другого! Не было этого другого в жизни его матери! А его отец не человек — ну, это вообще из области фантастики. Он был самый человечный человек из всех на Торговой улице. Уж он-то всяко бы заметил, что его отец не такой, как все. Ведь после смерти мамы он, когда не уезжал по делам, все свое время отдавал ему, Зандеру. И не просто отдавал: он его учил, наставлял, воспитывал. Он бы заметил. Нет, тетка наговаривает на его родителей из зависти.
Он так погрузился в свои размышления, что не сразу заметил, что в пещеру, отодвинув кусок ткани, закрывающей вход, кто-то вошел. И только качнувшийся от ворвавшегося ветерка огонек лампы сообщил ему об этом. Он оторвал взгляд от книги, которую уже совсем не читал, и повернул голову в сторону входа. Там стоял мальчик лет пяти, мокрый, грязный и очень-очень испуганный.
— Ты кто? — удивленно спросил Зандер. — И как здесь оказался? Один, в лесу, ночью.
— Я не знаю, — ответил тихим шепотом ребенок, прижимая руки к груди, как будто пытался согреться таким образом. — Похоже, я заблудился.
— Как зовут-то тебя, хоть знаешь?
— Няня называла меня Лемми, иногда Лемюэлем.
— Прекрасно, по крайней мере, ты помнишь свое имя, — Зандер встал, отложив книгу, и приблизился к мальчику. Он обошел его кругом, внимательно разглядывая.
Одежда на нем была хоть и грязная, но не заношенная, а, наоборот, выглядела так, словно ее испачкали недавно или только что. Его костюм был сшит явно на заказ и из очень дорогой ткани, а в тканях он толк знал — такой красивой и добротной не бывало никогда в лавке его отца, а уж там можно было удовлетворить самого требовательного покупателя богатством выбора. Сапожки на ножках ребенка пострадали сильнее. Такое чувство, что он долго шел или по грязи, или… по самой кромке воды, не имея сил выбраться на крутой берег реки.
«Костюм мальчика надо высушить и почистить — он не сильно пострадал. А вот сапожки, видимо, придется заменить — кожу от просушки у огня может повести и покоробить. Правда, если у него такой дорогой костюм, то и сапоги могут быть из чудо-кожи. А утром надо помочь ему найти тех, кто его потерял. Наверняка такого маленького ищут».
— Раздевайся, — строго сказал Зандер. — Иначе простудишься и заболеешь, а я твою одежду высушу.
И он, отвернувшись от мальчика, присел к импровизированному очагу, чтобы подкинуть хвороста в уже почти совсем потухший костер.
Лемми с трудом стянул мокрые сапожки, снял штанишки и курточку, оставшись в одной тоненькой рубашке, стараясь ею прикрыть свою наготу. Приблизившись к Зандеру, он всю свою мокрую и грязную одежду молча протянул ему.
— Рубаху снимай. Она тоже мокрая, и ее следует высушить.
Мальчик отрицательно помотал головой. Зандер строго взглянул на него, но тот все равно отрицательно помотал головой, а для убедительности, что не собирается снимать рубаху, присел и прижал ее подол к полу.
«Ух ты, совсем маленький, а такой скромный и стеснительный!» — с восхищением подумал Зандер про своего нового знакомого. Он прошел в глубь пещеры, чтобы порыться в своих вещах в котомке, стоявшей возле лежанки, и поискать там что-нибудь подходящее, во что можно переодеть ребенка. Он извлек теплую рубашку типа туники и протянул ее Лемми. Тот быстро скинул свою, мокрую и холодную, и тут же облачился в предложенную сухую одежду.
Зандер глянул на него и громко рассмеялся. Рубаха ему оказалась слишком велика в вороте и норовила соскользнуть с узких плеч мальчика на пол, а тот пытался через длинные рукава ей не позволить этого сделать. Борьба не увенчалась успехом, и вот уже рубаха соскользнула к ногам несчастного ребенка. Лемми обиженно отвернулся, совсем по-детски надув и без того пухлые губы. Продолжая смеяться, Зандер извлек другую рубаху, попроще и потоньше. Он сам надел ее на худенькие плечи мальчика, а полы обмотал вокруг его тельца. Затем подхватил его на руки и отнес на лежанку. Потом он еще долго возился возле очага, пристраивая вещи Лемми на просушку. Когда он наконец присел на край лежанки, чтобы задать мальчику еще пару вопросов, то почти не удивился, что тот сладко спит, смешно причмокивая во сне своими пухлыми губками.
«Ну что ж, спрошу завтра», — решил Зандер, задувая лампу и ложась рядом с Лемми.
Пещера сразу погрузилась в полумрак, и только не совсем еще потухшие угли в очаге освещали ее сводчатый потолок кроваво-багряным светом.
Мальчик завозился во сне, перевернулся на другой бок, практически отодвинувшись от края лежанки к самой стене. Зандер нежно обнял его, привлекая к себе и зарываясь носом в пушистую макушку. Так все-таки будет теплее, спать в обнимку, ведь одеяла у него не было. Он с силой втянул ноздрями воздух. Запах ребенка ему понравился — тот пах молоком и еще чем-то очень сладким.
«Славный малыш!» — улыбнулся Зандер, засыпая.
========== Глава 2 ==========
— Няня, мне приснился страшный сон, — прошептал ребенок, не открывая глаз. Он потянулся и подставил свое личико для утреннего поцелуя человеку, лежащему рядом с ним. — Мы куда-то бежали, бежали ночью, а потом ты меня столкнула в воду. И я остался один.
— Боюсь, Лемми, что это не сон, — Зандер немного отодвинулся от него.
Малыш тотчас открыл глаза, сел на лежанке, испугано озираясь по сторонам, и капризным шепотом произнес:
— Значит, это правда, она меня толкнула, и я упал.
— Кто посмел толкнуть такого очаровательного малыша? — как можно строже спросил Зандер, всем своим видом показывая, что он обязательно найдет и накажет всех его обидчиков.
— Няня. Мы с ней бежали, бежали, а потом она меня толкнула, и я упал прямо в реку. Там меня кто-то подхватил, и я поплыл, хотя я совсем плавать не умею. А потом меня поставили на ноги прямо в воде — мне там было всего по колено, — и чей-то голос сказал, чтобы я шел дальше сам. Появились огоньки, показывая дорогу и где можно было выбраться на берег. Я шел, шел за огоньками и пришел к тебе.
Душу Зандера смутили слова мальчика, вызвав странное беспокойство. Он осторожно вытащил обереги из-за ворота рубашки, надетой на ребенка. Эти обереги он заприметил еще вчера, когда Лемми раздевался. Осторожно перебирая, он попытался рассмотреть их. Солнце уже встало, но в их временном жилище по-прежнему сохранялся полумрак — занавешенный вход и заросли ивы не давали солнечным лучам проникать вглубь пещеры. Зандер поднял мальчика на руки и понес к выходу. Но тот вдруг забился, закричал, стал вырываться и даже попытался укусить его. От неожиданности он уронил ребенка, а тот резво вскочил на ноги и, взобравшись снова на лежанку, забился в самый дальний угол.
— Ну не хочешь выходить на улицу — не надо. Дай мне только посмотреть на твои обереги, — попросил Зандер, протягивая к нему руку.
Лемми подумал несколько секунд, потом быстро снял все разом и протянул ему. Зандер вышел с ними из полумрака пещеры на солнечный свет, усевшись прямо у входа, стал раскладывать их по одному, внимательно рассматривая каждый.
