— А разве это не так? — спросил Виталик, хитро прищурившись. — Разве фабрика не приносит хороший доход?

— Приносит, — нахмурилась Танечка.

Она уволила бухгалтера, когда та заявила ей, что на выручку от проданных товаров можно на Канары поехать. После этих слов женщина у нее больше не работала — ее дело документы обрабатывать, а не чужие деньги считать. И прошлого зама не стала держать, когда тот стал не намекать, а открытым текстом стал требовать проценты с дохода.

— Прибыль не только на бумаге, но и на деле, — произнесла она твердым голосом и стала ждать ответных слов от своего заместителя.

— Тогда пусть смотрят на красивые лица моделей, — согласился Виталик, — и завидуют. Это я про конкурентов. А вот потенциальным покупателям надо подавать товар лицом, поэтому я все же попрошу, чтобы были видны образцы, строчки, карманы и прочее.

— Как скажете, — согласилась Танечка. — А я все же оставила бы моделей.

— А давайте, — рассмеялся Виталик, — мы девочек все же разденем и рассмотрим их одежду отдельно от них, а мальчиков оставим одетыми, чтобы их тела в комбинезонах рассматривали наши покупательницы.

— Давайте, — улыбнулась в ответ Танечка. — Мне понравилась ваша мысль. Так мало на улицах хорошо сложенных мужчин, среди парней еще попадаются интересные экземпляры. А чуть за тридцать и сразу пивной животик. Хоть шей для них спецодежду с учетом анатомических особенностей.

— Мысль, мысль, мысль, — пощелкал пальцами Виталик.

Никакой она не синий чулок, не лишена чувства юмора и на мужчин обращает внимание, раз говорит о них со знанием дела. Он слегка наморщил лоб, изображая мыслительный процесс.

— А не открыть ли вам линейку одежды для беременных, раз речь зашла об анатомических особенностях? — Виталик щелкнул пальцами еще раз.

— Вы все свои деловые предложения начинаете со слова «а»? — выразительно выгнув брови, спросила Танечка.

— Нет, не все, — покачал головой Виталик.

— Это хорошо, — согласилась Танечка.

— А… только очень деловые.

Они рассмеялись.

Нет, решил Виталик, такая уверенная в себе дама ни за что не пойдет к гадалке или ясновидящей. Тогда зачем это сделала Оленька?

— Скажите, — неожиданно спросил Виталик, другого времени может просто не оказаться, а вы всегда решения принимаете самостоятельно?

— Сейчас — с вами, — ответила Танечка. — А вообще… Что вы имеет в виду?

— Ну… — протянул Виталик. — Не обращаетесь к друзьям, знакомым? Экстрасенсам? Ясновидящим? Тяжело, наверное, одной?

— С друзьями я, конечно, советуюсь, — кивнула Танечка. — Но не по делам фабрики естественно. А вот к шарлатанам ни за какие коврижки обращаться не стану.

— А вдруг все же они…

— Никаких вдруг, — покачала головой она. — Они ничего не могут сказать стоящего. Это матушка моя им до последнего верила. Подсела на предсказания, когда с отцом жили в Казахстане…

— Когда это было? — перебил ее Виталик.

— Ой, — махнула рукой Танечка, — задолго до моего рождения. А потом постоянно звонила своей ясновидящей и верила ей безоговорочно. Если бы она не послушалась ее или…

На ее глаза навернулись слезы.

— Ну-ну, — попытался успокоить Танечку Виталик и ласково приобнял ее за плечи.

Та положила голову ему на плечо и жалобно всхлипнула. Он был наслышан, что случилось с ее родителями — слухами фабрика полнится. Лучше бы они поверили прогнозу погоды. Конечно, если он сможет стоять на лыжах в их возрасте, пусть не на горных, на беговых, это будет величайшим достижением.

— Нет, к экстрасенсу я обращаться не стану даже под дулом пистолета, — решительно произнесла Танечка волевым голосом. — Все, идите к себе. Работайте. Мы с вами все обсудили…

«Вот все и прояснилось, — качнул Виталик головой, закрывая дверь в кабинет своей начальницы. — Осталось каким-то образом выяснить у Оленьки, что ей надо было от Жанны Марковны. Кто бы подсказал, на мысль навел?»

— Сходить в театр? — продолжил он рассуждать уже в своем кабинете, разговаривая сам с собой. — Так не сезон. Но в театре все равно кто-то же должен быть? Например, сторож. Поговорить с ним? Взглянуть на фотографии труппы — они обычно по стенам развешаны, как, впрочем, и сцены из спектаклей. Зачем идти в театр? Можно просто на сайт театра зайти и сначала там все досконально изучить. А уже потом идти на беседу со сторожем…

В кабинет вошла Зинаида Макаровна. Виталик с улыбкой взглянул на смотрящую за цехом.

— Скажите, Зина, — обратился он к ней заискивающим голосом. — Вы случаем не в курсе, как часто распространители билетов появляются на фабрике?

— Если хотите пойти в цирк, так она и сейчас сидит на входе, — не моргнув глазом, ответила Зинаида Макаровна. — Еще прежней хозяин заключил договор с какой-то фирмой, чтобы те два раза в неделю появлялись в вестибюле с билетами на все ближайшие представления, хоть цирк, хоть кукольный театр, хоть драматический. Не обходили стороной и оперу с балетом. Сам был заядлым театралом, семья пристрастилась ходить на премьеры. Так он и наших зэчек заставлять окультуриваться. Лишал премии, если кто-то хотя бы раз в месяц не бывал на каком-нибудь мероприятии. С ним не забалуешь. Зато щедро платил, кто посещал спектакли по два, а то и три раза в месяц. Татьяна Георгиевна, придя к руководству фабрикой, устоявшийся порядок вещей отменять не стала. Вот вы, например, что посмотрели за последнее время?

— Так не сезон же, — опешил Виталик.

— А-а-а, — протянула Зинаида Макаровна. — Цирк-то работает. Наши и по два, и по три раза посмотрели новую программу. Ой, глядите, как бы начальница вас премии не лишила.

— А сама Танеч… Татьяна Георгиевна что посетила за последний месяц, — рассмеялся Виталик. Никак не ожидал, что его смогут так подловить. — Она-то в первую очередь должна всем пример подавать.

— Она болела, ей можно, — многозначительно изрекла Зинаида Макаровна. — Твоя любимица…

Виталик выразительно посмотрел на женщину — о ком это она?

— Нюрка-паучиха рассказывала, что в театре музкомедии — она только туда ходит, мужчины ихние ей очень нравятся — одна из актрис уж больно на нашу начальницу смахивает.

«Вот с кем надо поговорить — с Нинкой. Только повод придумать, чтобы пригласить ее в кабинет», — покачал головой Виталик.

========== Часть 20 ==========

Глава 20

Нюрка-паучиха к вечеру сама ввалилась в кабинет Виталика. Тот, испуганно выскочив из-за стола, шарахнулся к окну и принялся судорожно набирать телефон Зинаиды Макаровны.

— Да не боись ты, — миролюбиво сказала женщина, продолжая стоять в дверях и с усмешкой глядеть на начальника. — Я по делу. Зинка не придет — сама меня отослала на разговор с тобой.

— Ну если по делу, — слегка заикаясь, произнес Виталик и снова вернулся к своему столу — прыгать в окно со второго этажа все же несколько опасно, можно и ноги переломать.

— Это я сказала хозяйке, что в театре на сцене кривляется такая же по внешнему виду барышня, как она сама, — Нюрка осклабилась, продемонстрировав золотую фиксу.

— Зачем тебе это надо было? — нахмурился Виталик и нервно постучал ногтями по столу.

— Танька не любит оперетту, ей оперу, балет или драму подавай. Даже на комедии не ходит. Об этом все на фабрике знают, — продолжила улыбаться Нюрка. — А мне самой любопытственно стало, почто они так схожи, вот и сказала. А до этого…

Она замолчала и выразительно взглянула на Виталия.

— Да ты проходи, — он съежился и как будто уменьшился под ее взглядом.

Нюрка не стала себя упрашивать, а прошла и, закинув ногу на ногу, уселась на предложенный стул. Полы ее рабочего халата распахнулись, обнажая стройные бедра в эротичных чулках на резинке.

«Не может удержаться, чтобы не пособлазнять, — хмыкнул про себя Виталик. — Но раз пришла по делу, наглеть не станет».

— Так вот, — продолжила Нюрка. — До этого я заметила, как возле фабрики два бугая крутятся. У меня глаз на это дело наметан, — она внимательно посмотрела на свои руки с отличным маникюром, словно рассматривала свои ногти и решая в кого вцепиться, — я всегда отличу слежку от просто любопытства.