Виталик уселся в шлюпку и нажал механизм спускания. Не успеет — придется прыгать. Он вытащил моток веревки и, надев напульсник, привязал сумку к руке — упустить добычу не хотелось, как и потерять свой джентльменский набор. Сердце билось, как бешеное, готовое выскочить из груди, дыхание сбивалось. Но ничего не происходило, и Виталик стал успокаиваться.
Тузик мягко коснулся воды. Яхта стала удаляться. Вот и все закончилось…
Виталик с каким-то невероятно тоскливым чувством взглянул на огни на верхней палубе — две женщины стояли у поручней.
— Танечка о чем-то беседует с Оленькой, — вздохнул он, беря в руки весла, и следом выругался:
— О, черт!
Виталик не понял, кто из девушек свалился за борт, но тут же налег на весла, пока течением шлюпку не отнесло в сторону. Он прыгнул в воду, где по его предположению тело вошло в воду.
— Помогите, — донесся до него тихий шепот.
Остановившись на месте, Виталик огляделся по сторонам, пытаясь хоть что-то рассмотреть в лунном свете. Голова девушки то появлялась на поверхности, то исчезала под водой. Виталик заработал руками интенсивнее, стараясь успеть, пока силы не покинули девушку. Он так и не понял, кто это был — Оленька или Танечка. Впрочем, это не столь важно. Разберется потом, насколько она ему нужна. Он нырнул не раздумывая…
— Тихо-тихо, — повторял Виталик, стараясь поддерживать голову Оленьки над водой. — Скоро до берега доплывем, там отдышимся.
Он не греб, экономя силы. Уж лучше вот так плыть по течению. Намокшая одежда тянула на дно, но скинуть ее не было никакой возможности —к руке по-прежнему привязана веревка, и лодка тянула их с Оленькой за собой. Хорошо, что на девушке только легкое воздушное платье, а не костюм-тройка, как на нем. Хотел же переодеться в футболку и шорты, но побоялся, что в такой одежде не по дресс-коду привлечет внимание обслуги.
И все же в какой-то момент Виталик умудрился скинуть пиджак и отцепить напульсник с веревкой от руки. Что есть деньги? Жизнь дороже — она бесценна. А деньги он заработает. Да у него и без тех, что в сумке, имеется еще кое-что в заначке. Главное, они не достались Аллу Фа. Он же этого добивался.
Плыть стало гораздо легче. Виталик почувствовал песчаное дно под ногами и уже пошел по нему в сторону берега, поросшего осокой, бережно поддерживая под спину Оленьку без признаков жизни. Еще надо разобраться, что с ней. Бросить здесь одну девушку ему совесть не позволит, даже если она мертва. А вот этого Виталику совершенно не хотелось — не для этого он прыгал в воду и избавлялся от своей сумки. Папино наследство жалко…
— Она меня ударила по голове, — прошептала Оленька, не открывая глаз. — А потом выбросила за борт.
Виталик чуть не закричал от радости.
— Кто ты? — спросила девушка, неожиданно закашлившись.
— Не поверишь, на фиг, — хмыкнул Виталик. — Твой знакомый Хвостов.
— Виталик, что ли? — улыбнулась Оленька. — Не поверю. Ты не герой романа.
— Не герой, — согласился с ней Виталик, покачав головой, — но так уж получилось. Идти-то сможешь?
— Не пробовала по лесу ходить в колготках без туфель, — ответила Оленька.
— А голова? — не унимался Виталик.
— А что голова?
Оленька попыталась сесть, но завалилась набок.
— Кажется, она все-таки вертится, — попыталась она пошутить.
— В любом случае, нам надо уходить подальше от этого места, — сказал Виталик, вставая на ноги и пытаясь поднять Оленьку.
Примерно с десятой попытки у него это получилось. Неспешно, опираясь друг на друга, они побрели вдоль берега.
«Ой, поймают», — подумал Виталик, глядя на предрассветное небо.
Ну, сколько они прошли? Километр, два? Поймают, можно даже не сомневаться. Уже, наверное, обнаружили, что сейф обчищен, и послали по следу.
Обессиленные они устало опустились на песчаном пляжике.
— За что она тебя ударила? — спросил Виталик.
— Не за что? — хмыкнула Оленька. — А за кого? Алл Фа. Госпожа Печкина на него виды имела, почти развела его с женой. Она к этому бобру столько лет подбиралась на цыпочках, а тут я. Такие они, современные Золушки. Им подавай все и сразу…
— Алл Фа тоже понял, что вы сестры? — спросил Виталик.
— Непросто понял, а сделал сразу ДНК-экспертизу и перевел в театр к себе ближе, — вяло отозвалась Оленька. — Не нужна ему госпожа Печкина. Она могла помешать всем его планам. После турнира, который Алл Фа выиграл бы, он должен сменить имя, как уже не единожды делал. Ведь у него никто никогда не спрашивал паспорта, для всех друзей и знакомых оставался по-прежнему обаяшкой Аллом Фа. И Фа — сокращение от его первой фамилии Фандеев. Александр Райт, нынешний владелец яхты, завода и другого бизнеса, исчезнет, а потом снова всплывет под каким-нибудь другим…
Оленька усмехнулась — он все менял, оставлял себе только имя. Имя.
— Поэтому мадам Шевелева не должна была выиграть турнир? Да? — спросил Виталик. — Можешь не отвечать. А Танечка? — переспросил Виталик.
— А что, Танечка, — пожала плечами Оленька. — Ее ждала психушка, если бы она меня не опередила. Только и всего. Никто не собирался ее убивать. Кому нужна ее смерть? Зато теперь, если она исчезнет, это покажется странным. Всплывет, что за ней мы следили. А так, я бы заменила ее, и никто не докопался бы, — Ольга Фролова уехала бы и вернулась госпожой Печкиной.
— Пришло время умереть и воскреснуть… — многозначительно заметил Виталик. — Играть на большие деньги — опасно и слишком скучно, стать игроком больших чувств — вот подлинная страсть.
Он помолчал.
— Пойдешь со мной?
— Пойду, — кивнула Оленька. — Наверное, пришло и мое время. Только нам чуть-чуть удачи не помешало бы… — добавила она.
— Абсолютно согласен, — истерично хохотнул Виталик…
В песчаный берег рядом с ними мягко ткнулась лодка с сумкой на борту.
