— В одном шикарном месте, — незамедлительно последовал ответ. — Клуб «Шейх». Какие тут девочки.

«Покажет тебе мамочка девочек, если узнает, где ты отдыхаешь», — кисло подумал Виталик.

Вытащить Вадима по доброй воле не получится оттуда до утра. Но, может, это и хорошо?

— Дождись меня, — попросил он его. — В течение часа буду.

Мысль спрятать деньги в квартире, где Виталик жил когда-то, а теперь обитался Вадим, пришла мгновенно: он может обойтись и без него — адрес знал и дубликат ключа на всякий случай изготовил в свое время, в потайное место на балконе в свое время сам соорудил.

Виталик быстро извлек из шкафа старый поношенный пиджак со множеством карманов — ценная оказалась вещь, — рассовал по ним пачки денег и вызвал такси. На своей машине решил не ехать — все же направлялся на отдых к девочкам, заскочив по дороге к знакомому. А что? Имеет право. И пусть у него что-то на грани паранойи, но лучше перестраховаться, пока не выяснит что почем и кто такая Оленька.

Виталик сел на заднее сиденье, чтобы оглядываясь проверять, не едет ли кто за ним следом. Вроде бы никого… Такси не отпустил, попросил дождаться его. Виталик быстро взбежал на нужный этаж, чтобы ненароком ни с кем не пересечься в лифте и, не включая света, пробрался на балкон, сложил пачки денег в тайник. Пусть полежат там до лучших времен — надежней, чем в банке. Придумает, как, не привлекая внимания, забрать деньги при необходимости.

Глянул во двор с балкона — тихо, ничего подозрительного.

Вот теперь можно и клуб.

Как шпион, прислушался не ли кого на лестничной площадки и, поправив пиджак, вышел за дверь. Даже если его теперь кто-то и встретит, обычное дело — зашел к другу, а того не оказалось дома. Ведь скоро он его найдет же…

В клубе было душно и шумно. Под громкие разговоры и оглушающую музыку на сцене извивались в танце девушки.

Вадим же за столиком сидел в гордом одиночестве и выглядел гораздо трезвее, чем Виталику показалось по телефону.

— Гони сто баксов, — стараясь, чтобы его услышали, сразу сказал он.

Вадим встал из-за стола и, обняв Виталика, как старого хорошего знакомого, похлопал его по спине. Тот хоть и не любил подобного обращения, предпочитая находиться на расстоянии вытянутой руки, но потискать себя позволил. Пусть все видят, что с Вадимом они друзья, а не соперники, как могли подумать некоторые.

Виталик кинул на стол обещанную купюру. Что, у него ста баксов нет?

— Почему один? — спросил он его.

— Мила психанула и отчалила домой, — ответил он, скривившись, словно выпил стакан, никак не меньше, лимонного сока. — А мне, что, делать нечего, как бабским капризам потакать?

— Что не поделили? — равнодушно поинтересовался Виталик, усаживаясь на стул рядом, лицом к сцене, и жестом подзывая официанта. — Девочку какую-нибудь на сцене похвалил?

— Нет, — помотал головой Вадим. — Я не настолько дурак, чтобы вызывать у нее приступы ревности. Она все пытается завести со мной разговор…

— На тему? — удивился Виталик.

Неужто замуж собралась?

— Да намекает, что есть по мою душу претендентка, — хмыкнул Вадим. — А оно мне надо? Она что, решила, я ее собственность? И она может мной распоряжаться, как вещью? У меня как-то на свой счет другие планы.

— А ты откупись от нее, — неожиданно посоветовал Виталик.

Вадим многозначительно потер большим пальцем левой руки о средний и указательный.

— Бабло нужно, — заметил он. — А у меня его нет. Пытаюсь заработать, а не получается.

— На продаже автомобилей много не срубишь, — заметил Виталик. — Вот если…

— Выиграть в карты, — перебил его Вадим. — А на ставки у меня денег нет. Да и партнеров приличных что-то в ближайшем окружении не наблюдается.

— Партнеров, да, — согласился с ним Виталик, — поискать надо. А с закрытием казино вообще труба.

— Настоящие игроки по казино не ходят, — рассмеялся Вадим.

— Дурак ты, — попытался обидеться Виталик. — Зато они богатеньких буратин там высматривают. А у нас осталось что?

— Корабль господина Алла Фа, — закончил за него фразу Вадим.

Он помолчал немного, словно что-то обдумывая.

— А если объявить турнир? — неожиданно предложил Вадим.

— Ага, — хмыкнул Виталик скептически, — покерный клуб официально зарегистрировать и дать об этом объявления в газетах. Во всех, — добавил он язвительно.

— Вот теперь ты дурак.

Вадим засвистел, забил в ладоши, поддерживая молодую танцовщицу, появившуюся на сцене. Он специально не стал ничего добавлять — пусть Виталий сам подумает.

— И почему я дурак? — не понял тот его.

— Сарафанное радио сработает гораздо лучше и быстрее твоих газет, — помешав трубочкой коктейль в высоком стакане, сказал Вадим. — Думаю вот только, какой объявить взнос на турнир, чтобы привлечь настоящих игроков и при этом отпугнуть таких, как Мила с Жанной. А корабль вполне подходящее место. Почему бы нет?

— Про мамочку не скажу, не играл с ней в карты, если не считать тот последний проигрыш на яхте, но госпожа Триш не из тех, кто отступает, — усмехнулся Виталик.

Он тоже взял в руку бокал с коньяком, повращал его, но и так и не пригубил.

— Ты сталкивался с ней раньше? — удивился Вадим.

— Да как сказать? — улыбнулся Виталик. — Тогда я несколько по-иному выглядел, да и она была помоложе.

— Так сколько тебе лет? — нахмурился Вадим. — Я бы не дал больше двадцати с небольшим.

— И не надо, — продолжил улыбаться Виталик. — Вполне устраивает, что все держат меня за лоха…

Он провел рукой по своему подбородку, на котором, как у юнца практически не было растительности — это тоже досталось ему вместе с новым лицом, точнее сделали за солидные деньги.

— А ты не лох? — Вадим поднял бокал и сквозь него посмотрел на своего собеседника.

— Почему же? Лох… — снова улыбнулся Виталик. — Так я пошел объявление о турнире готовить? А с госпожи Триш и начну…

Он встал из-за столика, подошел к сцене, чтобы зацепить купюру девочке за резинку чулка — пусть видят, что он отдыхает. А Вадим из тех ста баксов, что он оставил на столике, рассчитается за его коньяк.

Тамара Павловна вернулась, спустя неделю после последнего ее разговора с Виталием. Прямо с вокзала, не заходя домой, она отправилась к нему — сначала дела, все остальное потом. Пока Виталик не пришел с работы, она привычно убралась в его квартире, приготовила ужин.

— Как я рад вас видеть! — закричал Виталик с порога.

Его острый нюх определил еще на лестничной площадке, что домработница наконец дожидается его с новостями — так могли пахнуть только ее «Восточные» пироги.

— Я тоже.

Тамара Павловна вышла в коридор из кухни и с улыбкой посмотрела на Виталика.

— Я сейчас, — он кинулся в ванную, чтобы вымыть руки, а затем за чаем с пирогами выслушать доклад женщины.

Виталик не торопил ее, ждал — видел по ее лицу, что той есть, что сказать.

— Неважно, что вы хотели, важно, что получилось, — это можно сказать о Танечке Печкиной и Лизоньке Фроловой, — начала свой монолог Тамара Павловна, — и подобной истории теперь хватило не на один сериал, между прочим, будь я сценаристом.

Виталик молчал, даже не пытаясь вставить слово, он откусывал пирожок, тщательно пережевывал и запивал чаем с лимоном.

— И тут случайно врываюсь я в здание с мирными жителями и… взрываю его. А оттуда осы. И что хочется сказать? Я же не хотела, честное слово! Я тут вообще-то мир спасаю! Ну, или все лишь одного ребенка.

Тамара Павловна замолчала, словно собираясь с мыслями, но Виталик видел, что всю эту театральную речь она подготовила уже давно, еще сидя на полке в поезде.

— Никого не волнуют намерения, о чем бы ни шла речь. Будут судить по результатам. И мирные, казалось бы, намерения вовсе не извиняют тех гадостей, которые могут неожиданно вывалиться следом. Это, так сказать, присказка, а сказка… началась не в Энске, где якобы родилась Танечка, а совершенно в другом городе. Энск — городок небольшой. Один ЗАГС, один роддом. Все друг друга знают, или почти все. Суть не в этом. Труда не составляло, имея твои деньги, прости за траты… — Тамара Павловна выразительно взглянула на Виталия, который невозмутимо поглощал ее пироги, — не подмажешь — не поедешь. Так вот по справке из роддома Танечка родилась именно в этом городе, но появилась на свет не в стенах лечебного учреждения, а дома…