— Ха-ха-ха. Костик — шантажист, а ты лукавый дьявол, так что не прибедняйся. И секс — это не драка.

— Если речь идет о сексе между нами тремя — не уверен.

— Хочешь, я завяжу тебе глаза?

— Чтобы твой кусочный идиот вонзил мне кинжал в спину? Да никогда!

— Хм. Кинжал — не кинжал, а член в твою охуенную задницу присунуть вполне может попытаться.

— Угу.

— Не волнуйся, я ему этого не позволю.

— Как это не позволишь?

Возмущению в голосе возникшего в открытых дверях спальни Костика не было предела. Антон натянул на голову подушку, а Федор прикрыл его собой и одеялом. Рефлекторно.

— Так, господа, давайте-ка разберемся. Вы что это, собирались оттрахать меня вдвоем?

— Да, — кивнул Федор. Отобрал у Антона подушку и снова взялся за его голову пальцами. — А как иначе-то? Моя задница тебе не светит ни при каком раскладе, а его — тем более.

— Почему это «тем более»?

— Потому что Тоша мой любовник, а не твой, — отрезал Федор. — И идея устроить секс на троих твоя, а не наша! Тебе и отвечать.

— Как интересно, — присел на кровать с другой стороны Костик. Коснулся Тошиного плеча пальцами. — Раньше ты на него рычал, а не на меня. Помнишь, когда он на мою задницу зариться пытался?

— То было раньше. Ты вырос, превратился в сексуального беспредельщика и лишился привилегий.

— Так дело не пойдет. Я думал, мы с тобой будем трахать Тотошку в хвост и гриву, а получается…

— Ничего не получается, — поднял голову Антон. — Мне на твою красивую задницу плевать, хоть ты что со мной делай.

— Ха! Трепло! Да на мою задницу даже у импотента встанет!

— Идиота кусок, — простонал Федор, хватаясь за голову. — Остановись!

— Костик, если ты хочешь спровоцировать меня на спор, то у тебя получилось.

— Отлично! Спорим, что у тебя на меня встанет!

— Не встанет!

— Пацаны, вы свихнулись? — попытался предотвратить беспредел Федор.

— Тебя не спросили! — отрезал Костик.

— Солнце, не мешай, пожалуйста, — одновременно с ним сказал Антон. Улыбнулся Федору и повернулся к Костику лицом. — Я тебя не хочу, потому что люблю другого, зато ты готов трахать всех подряд. Так ты Федора любишь?

— Не переводи стрелки! Спорим? — встал напротив него Костик. Протянул руку.

— Спорим! — пожал руку Антон. — Если у меня на тебя встанет, я немедленно из этого дома ухожу.

Федор ахнул от ухнувшего в желудок сердца. Как это уйдет из дома?! Но вспомнил Тошину улыбку, прежде чем он повернулся к Костику, и выдохнул. Как уйдёт, так и вернётся. Про уйти навсегда или бросить Федора в его обещании и слова не было! Лукавый словоблуд!

— Ну уж нет. Если встанет, то мы тебя с Федором трахаем в хвост и в гриву! Здесь и сейчас! Вдвоем!

— Ребята…

— Помолчи! — хором рявкнули на Федора дуэлянты.

— А если не встанет? Что тогда, а Костик?

— Тогда уйду я, и Федор достанется тебе, — расправил плечи парень.

— Таких самоуверенных мудаков я в жизни не встречал, — покачал головой Антон. — Ты понимаешь, что поставил на кон сердце человека? Любимого человека! И ради чего? Ради траха?!

— Меня спросить никто не хочет? — вклинился Федор.

— Нет! — на два голоса отрезали парни.

— Понятно. Пистолеты вам дать?

— Мы членами меряемся! Зачем нам пистолеты? — поднялся с постели Антон.

Потянулся. Взлохматил и без того растрепанные волосы рукой. Почесал подбородок и медленно двинулся в обход кровати к окну. Распахнул шторы. Замер обнаженной статуей на фоне восходящего солнца. А потом повернулся к онемевшим зрителям лицом и упер руки в крепкие бедра.

— Ну что, идиота кусок. Твой выход.

— А… э… да, конечно, — опомнился Костик, лихорадочно обдумывая собственное выступление.

Как ни крути, а хитрый Тотошка его опередил и самую лучшую сцену для стриптиза узурпировал.

— Шест ищешь? — насмешливо поинтересовался Антон. — Так его здесь нет. На кухне, правда, барная стойка есть. Так и быть, можем спуститься.

— Мне, чтобы тебя завести, никаких приблуд не надо! — отрезал Костик.

Взялся за футболку, окинул взглядом комнату и увидел сидящего на постели Федора, который по-прежнему смотрел на Тотошку. Да еще как смотрел!

— Федь.

— М? — и не подумал оторваться от созерцания Антона Федор.

— Ничего, что я тут раздеваться собираюсь?

— Ничего, — рассеянно отозвался Федор. Перекатился по постели и сел на колени лицом к Антону. — Зайка…

— Да? — заулыбался Антон.

Шагнул вперед, вплел пальцы в буйную черную шевелюру и прижал восторженное лицо Федора к своей груди. Склонил голову как можно ниже.

— Что случилось?

— Эй, ребята! Мы так не договаривались! Федь, слышь, ты чего к нему приклеился-то?

— Ты случился, — прошептал Федор, накрывая руками упругие ягодицы.

— Костик стриптиз делать собирается. Не хочешь посмотреть? — стянул его с постели Антон.

Федор встал на ноги и обнял парня обеими руками. Провел носом по виску. Поцеловал синяк на лбу и понял, что от наваждения многолетнего освободился. Вот так запросто: раз – и словно рукой чары сняло. Тошиной рукой.

— Не хочу. Мне твоего хватило по самое не балуйся.

— Федь, ты что это такое ему там шепчешь? — нахмурился Костик. — Прекращай баловаться, не то…

— Не то что? — посмотрел на него Федор.

— Не то уйду! Насовсем!

— Иди.

— Ты что, серьезно?

— Абсолютно.

— А как же любовь? — растерялся Костик. — Ты меня десять лет ждал! Зря, что ли?!

— Выходит, что зря. Иногда стоит любить, ждать и получить то, что хочешь, чтобы понять, что это вовсе не то, что тебе действительно нужно, — сказал Федор. Поцеловал Антона в губы. Прижал его голову к своей щеке. — Мне нужен не ты, Костик. Мне нужен он.

— Что?! Да я! Да ты! Да пошли вы!!! — в бешенстве вылетел за дверь Костик.

Федор с Антоном прислушались: хлопнувшая дверь, быстрые шаги вниз по лестнице, еще одна дверь, писк сигналки, шорох шин. Тишина.

— Хм. Тебе не кажется, что что-то во всем этом не так? — нарушил задумчивое молчание Федор.

— Кажется, — кивнул Антон. — Костик сдался без единого выстрела и умчался вдаль, даже не заглянув в свою комнату за вещами. На него это не похоже.

— Значит, он знал, что все так повернется, заранее. Мало того, он этого хотел.

— Почему?

— Может, потому что жизнь со мной оказалось вовсе не такой чудесной, как он себе придумывал? — упал на постель спиной Федор. Облизал обнаженного красавца возле постели глазами и заметно напрягся. — Вот он меня и разлюбил.

— А я-то тут при чем? Бросил бы тебя, и всего делов.

— Костик, конечно, отмороженный шантажист, но не подлец, и, хоть и по-своему, но меня любит. Он вернул мне тебя до того, как бросил. Наверное, чтобы я не страдал. Позаботился о старичке, че.

— Федь, ты фантазер и добряк, каких поискать, но я не буду твои благородные фантазии рушить. Мне есть, чем заняться, и без этого, — оперся о постель коленом Антон. Наклонился. Скользнул к Федору котом.

— И чем? — немедленно прошвырнулся по нему руками Федор.

— Любимый, я понимаю, Костик тебя затрахал, но…

— Но?

— Если ты не затрахаешь меня, то тебя затрахаю я.

— Это угроза?

— Это обещание.

— Тогда чего же ты медлишь?

— Жду, когда ты признаешься мне в любви, рыцарь. Я тебя от ведьмы-принцессы спас.

Федор запустил руку в волосы Антона, улыбнулся и прошептал ему в губы:

— Любимый.

…

На самолет в Лондон Костик все-таки успел. Правда, пришлось бросить машину там, где бросать нельзя, заплатить сотрудникам авиакомпании взятку, чтобы рейс задержали, и поругаться с уронившим его чемодан грузчиком, но это мелочи. Костик с комфортом расположился в кресле бизнес-класса и задумался. Он получал все, что хотел. Всегда. Хотел быть богатым? Мать заработала на недвижимости миллионы. Хотел любить и быть любимым? Федор, самый лучший мужчина на свете, боготворил его с самого детства, носил на руках, баловал и защищал. Захотел от него горячего мужского секса? Получил. Захотел свободы? Получил. Захотел подарить на прощанье дорогому человеку любящую его игрушку? Подарил. Захотел посмотреть мир? Да пожалуйста!