— Я соскучился по ней.
— Я знал, что так будет. Говорил, что ты к ней неровно дышишь вовсе не потому, что хочешь заниматься сексом с ангелом, но она не верила, — отозвался Прайм и принялся терзать его острое ухо губами.
— Да Энджи, наверное, все равно.
Франсуа довольно вздохнул, загораясь от гуляющего по шейным позвонкам языка оборотня огнем, разлепил веки… и напоролся на веселые голубые глаза ангела напротив.
— Нет. Мне очень даже не все равно! — сказала Энджи и впилась в него чудовищным поцелуем, снося голову напрочь. Он зарычал, услышал счастливый смех Прайма за своей спиной и слетел с катушек.
Тонкие руки, сводящие с ума легкостью. Хрупкие наивные ключицы, требующие осторожности, мягкие холмы, в которых можно заблудиться лицом и руками и никогда не вернуться обратно, зовут за собой. Чуть выступающие ребра под матовой кожей заставляют чувствовать себя могучим и непобедимым, а впалый живот и маленькая полянка светлых волос отвлекают от главного: мира, который живет внутри и открывается только избранным. Он загадочен и глубок, окутан таинственными ароматами и влажными горячими туманами. Оттуда невозможно выбраться, не отдав всего себя в качестве выкупа, не пролившись дождем на обволакивающие лепестки неведомого растения, окружающего чужака своими мягкими, крепкими и пульсирующими листьями так плотно и жарко, что устоять под их напором невозможно. Но, если очень постараться, то можно получить гораздо больше и погрузиться в потоки кипящей лавы, которые захватывают землетрясением и уносят за собой в рай.
Там демон и оказался, следуя за прекрасной душой ангела, в безнадежной попытке сделать ее своей. Сколько времени он целовал, ласкал и любил Энджи, Франсуа так и не понял. Оторвался он от нее, только когда почувствовал настойчивые пальцы в своей сказочной заднице. Прислушался к себе. Ощутил свой снова оживающий средневековый кол в лежащей под собой обессиленной и счастливо-растерзанной Энджи… И подложил под бедра ангела подушку, поднимая ягодицы выше. Услышал довольный полусмех-полурык Прайма, получил поцелуй в шею и горячего хозяина в зад, задавшего ритм всем троим. Франсуа честно старался контролировать себя, но два любимых существа оплели его так сладко, что надолго его не хватило.
Он успел отправить Энджи на небо, взлетая следом за ней, снова целуя ее бездонную, тянущуюся к его душу своей и искренне жалея, что с ними нет Прайма. Ну да ничего. Однажды они соберутся здесь все вместе. Демон услышал долгий стон любимого, который напомнил ему о том, что он давно сидит на диете, и пора бы ему отведать сладенького. Вернулся с небес на землю, успел сдернуть с себя растерявшегося Прайма и обрушился на его член изголодавшимся ртом, через пару секунд выпивая досуха. Сладко, вкусно, но мало. И вдруг понял, что не услышал такого необходимого ему шепота. Вскинул голову и посмотрел Прайму в лицо.
— Очень неплохо, — сказал тот.
Похабно ухмыльнулся, снисходительно растрепал демону волосы, вывернулся из его рук и блаженно разлегся на постели на животе, широко раскинув ноги и руки в стороны.
— Что? — опешил Франсуа. — Ты перепутал реплики!
— Ни в коем случае. Но если тебе мало, могу добавить: ты очень хороший мальчик. Опытный. Молодец. Возьми с полки пирожок в награду, — промурчал оборотень, не отрывая головы от постели, чем привел демона в растерянную ярость.
— Я сейчас возьму кое-что с особой жестокостью, и это будет вовсе не пирожок! — зарычал он, вздернул Прайма на колени и начал учить его вежливости своим средневековым колом. Через пару движений услышал смех, сменившийся довольным стоном, и понял, что его провели.
Расхохотался, перевернул свое хитрое и всё-привсё знающее про него и его желания оборотня на спину, от избытка чувств поставил метку на сильной шее снова, глубоко поцеловал в губы и задал ему такую трепку, что они чуть не слетели с кровати. В конце концов, дорогой сердцу шепот Франсуа все-таки услышал, но только потому, что лежал на искусанных губах доведенного до изнеможения Прайма острым демоническим ухом. Ему этого было вполне достаточно, и он не стал воспитывать свое наглое и по давней привычке улетевшее в счастливый обморок солнышко дальше. В том числе и потому, что сил у него на это не осталось совершенно.
…
Дождь за окном все шел и шел. Тоскливый, вечный, надоедливый. Капли стучали о жестяной подоконник блюзом и нарушали тишину в небольшом гостиничном номере. Раскиданные по полу и разорванные на части вещи, перекрученное и местами порванное постельное белье на большой дубовой кровати и три существа среди уцелевших подушек производили неизгладимое впечатление. С виду вполне себе люди. Золотоволосый, красивый, как бог, благородный, как король, и сексуальный, как ведро валерьянки для кота, мужчина, на вид самый старший из трех, лет тридцати, не больше, лежал на высоко поднятых на спинку кровати подушках. Спиной на его широкой груди разместился черноволосый, сказочно прекрасный принц, горячий, как огонь, и легкий, как ветер, эротичный до дрожи в коленях и опасный, как пантера. На вид ему было не больше 25. На руках у него, обняв обоих, лежала юная девушка. Лица видно не было, а фигура ее была воплощением женственности и красоты. Но от нее веяло таким спокойствием, умиротворением и даже холодностью, что ни о каких низменных желаниях не могло быть и речи.
Они лежали молча уже больше часа, гуляя друг по другу руками и губами. Такие красивые и чужие в этом убогом номере, что несоответствие резало глаз. Им самое место на небесах. Впрочем, скоро они туда и отправятся. Но не все, потому что за этими беглецами по мирам гонялась целая толпа, желающая... разного. Два оборотня и Охотники Императора демонов делали все, чтобы добраться до них как можно быстрее. Золотоволосого короля, который был оборотнем, первые хотели получить живым, вторые мертвым. Черноволосого принца, который был демоном, один из оборотней и Охотники хотели живым, а второй оборотень мертвым. А юную богиню, которая была ангелом и которой не повезло больше всех, все трое хотели получить мертвой.
Охота шла уже полгода, и поначалу оборотень и ангел метались по мирам одни, а демона вообще никто не мог отыскать, хотя видели его многие. Но сейчас, глядя на них, таких развратных, явно занимавшихся сексом втроем, довольных друг другом донельзя и покрытых засосами и даже синяками в самых неприличных местах, все становилось понятным. Богиня зашевелилась и уселась на принца верхом. О да! Посмотреть на их грязные игры не отказался бы даже Папа Римский. Но отсюда ведь многое не увидишь. Следовало перебраться в место поудобнее, чтобы потом, когда они закончат и будут неспособны сопротивляться, их можно было легко и просто поймать. Они такие беззаботные! Как им удавалось столько времени скрываться от погони? Вокруг номера не было даже самой простой охранки! Всех троих было даже жаль. Особенно ангела. Вот уж кому не повезло так не повезло.
— Это когда-нибудь кончится? — спросил Франсуа таким усталым голосом, что Прайм невольно стиснул руки на его шее, а Энджи легко поцеловала в лоб.
— Ты о чем?
— О нем, — ответил демон, вскинул руку и выпустил тень Аркана Демонов на охоту. Не прошло и пары секунд, как перед кроватью завис опутанный черным туманом довольно страшный на вид человечек. — Ну что, наемник, расскажешь последние новости?
— Если я умру, вас тут же найдут, — ответил коротышка и страшно задергал левым глазом.
— Понятно, — тяжело вздохнул демон.
Выбрался из клубка тел и подошел к висевшему в воздухе туману. Принял демоническую ипостась, вызывая дикий восторг в глазах наемника, и воткнул когти в его висок, пробивая голову почти насквозь. Закрыл глаза, постоял минуту, вытащил когти и махнул рукой. Туман довольно чавкнул, сыто рыгнул и растворился.
— Знаешь, Франсуа, я вдруг подумал, что никогда не видел тебя в бою, — задумчиво сказал Прайм. – Ни единого чертового раза.
Демон виновато отвел глаза и улегся на него так же, как и раньше. Лежать спиной на мускулистой, но, в отличие от его, достаточно мягкой груди было настоящим блаженством и отказываться от такого удовольствия он больше не собирался. Притянул к себе Энджи и обнял покрепче.
