— Я истощен, мой любимый повелитель. Еще один оргазм — и мне конец, — прошептал он, срываясь на каждом слове.
— Это мне конец, сладкий мой. Твой конец мне, — рассмеялся ему в пах демон. — И вообще, мы только что проспали минут двадцать-то точно, так что не преувеличивай.
Глубоко вдохнул любимый запах и изнасиловал рвущееся к небу пульсирующее желание оборотня ртом. Выпил всего без остатка, а потом закинул его безвольные ноги себе на плечи и отымел от всей души. Душа у Аластера была большой, а потому Прайм успел кончить еще дважды и плавно унестись в глубокий счастливый обморок, прежде чем демон успокоился, пролившись на плоский живот там же, где блестели оргазмы оборотня. Вымазался в этом по самые уши в прямом смысле слова. Улегся щекой между мускулистых длинных ног, закинул их себе на плечи, обнял за бедра, переложил обессиленный член любимого под свои губы и уснул.
Энджи смотрела, как Аластер умывается, нет, купается в море спермы на животе Прайма, и слезы капали из глаз. То ли от счастья за этих двоих, то ли от тоски по себе самой. За окном начинался рассвет, когда демон зарылся лицом в золотистый пах оборотня и уснул, крепко сжимая шикарные ягодицы рукой. Они так красиво смотрелись вместе! И, как ни странно, именно так подходили друг другу больше всего. Аластер у ног Прайма, а не наоборот. Энджи вытерла глаза, сходила в соседнюю комнату за пледом, накрыла им демона, посчитав, что оборотню хватит и любимого. От ее легких шагов Прайм почти пришел в себя, заулыбался так, что у нее задрожали ноги, попытался вытащить свой член из руки Аластера и выбраться из стального захвата под талией.
— Мой! Не отдам, — не просыпаясь, прорычал демон.
— Конечно твой, любимый. Хочу быть ближе. Позволишь? — растрепал ему волосы оборотень, почти засыпая к концу предложения.
Аластер довольно заворчал, выскользнул из ног Прайма, лег на бок и легким движением руки протащил оборотня по ковру, впечатывая в свои чуть согнутые ноги ягодицами. Подложил мощную руку ему под голову, прикусил едва заметный шрам на шее зубами и крепко обнял за талию, прижимая к горячей груди спиной. Проворчал сонно, но очень решительно:
— Любимый. Мой. Не отпущу. Никогда.
— Только попробуй! Найду и прибью, — невнятно отозвался Прайм. Получил сонный поцелуй в плечо, и оба засопели окончательно.
Энджи перестала рыдать от умиления. Вытерла слезы, снова накрыла, теперь уже обоих, пледом и уселась просматривать бумаги скрытного демона. Кто знает, что у него на уме? Решит, что здесь для Прайма будет лучше, и никто его не переубедит, а оборотень без Аластера с тоски умрет. Ангел закрыла дверь изнутри, прочесала весь кабинет от и до, благо ловушки в присутствии хозяина не работали, и вычитала много всего интересного. Полюбовалась на шикарную печатку с изумительной красоты и тонкости рисунком: знак бесконечности и огненный вихрь над ним, древнюю и наполненную такой устрашающей мощью, что невольно подумала о том, что это невероятное кольцо наверняка родилось если не вместе с этим миром, то ненамного позже.
Энджи перебрала в памяти все 20 Великих Герцогств, но ни к одному из них эта печатка не подходила. Откопала еще парочку интереснейших документов и поняла, что ни черта не знает о знатных демонах, а в частности о 21 Великом Герцоге Франсуа Барбадосе, Бастарде Императора Дариуса, Эльфийском Принце, герое Тысячелетней войны и самом красивом существе во Вселенной. Убрала все на место, присела всего на минутку, чтобы насладиться красавчиками на полу, и незаметно уснула, свернувшись в большом удобном кресле клубком.
====== Глава 9 ======
Солнечный луч жег все сильнее. Прайм недовольно поерзал и наткнулся ягодицами на слегка выросший от его возни выступ. Теплое дыхание любимого растрепало волосы на затылке и отправило вниз по спине и позвоночнику толпы мурашек. Счастье шипящими пузырьками вспенилось в нем, возрождая к жизни необходимый для празднования орган. Прайм потерся о стальные бедра ягодицами еще раз и ловким движением насадил себя на выросший под ним средневековый кол сразу до половины, довольно застонав от ощущения живой пульсирующей энергии, легко движущейся к цели среди его узкого постоянства.
Влажно заскользил по нему вверх—вниз без всякого усилия, наполняя и растягивая себя до отказа, наслаждаясь каждой секундой. Как это так получилось? Больше двухсот лет раз за разом этот кол рвал и склеивал его по частям, а теперь Прайму хотелось, чтобы это движение не прекращалось никогда. Мало того, он был бы не против, если бы оно стало еще более глубоким, властным и проникающим до самого сердца. Вопросы… Испарились, потому что его шею прикусили зубами, его самого перевернули с бока на живот, обхватив под грудью руками, согнули одну ногу в колене и вбили в пол так, что все его желания исполнились.
— Доброе утро, — прошептал Прайм, уткнувшись лбом в ковер и тая от счастья под тяжелым горячим телом демона. — Любимый?
— Любимый, — едва слышно подтвердил ему в самое ухо Аластер. Помолчал, а потом добавил одними губами: — Единственный мой.
— Твои слова разрывают меня на мелкие счастливые кусочки похлеще твоего кола, — тяжело задышал в пол Прайм.
Демон тихо рассмеялся ему в шею, ощущая его нежность и любовь к себе всей душой, купаясь в открытых теперь для него эмоциях своего оборотня по самые уши.
— Пора вставать, солнышко.
— Думаешь? А может, ну его? Сегодня, после трех месяцев полного игнора, я провел с тобой наедине целую ночь и проснулся утром…
— Днем, — улыбаясь, поправил его демон, начиная целовать широкие плечи и спину перед своим носом. Такие красивые, сильные и скульптурно вылепленные в каждой мышце! Он уделял им слишком мало внимания. Идиот.
— Тем более. Проснулся днем в твоих руках и на твоем средневековом коле, который вместо того, чтобы меня порвать, довел до оргазма. Пояснишь?
— Теперь ты мой, — ответил Аластер, спускаясь по тонкой линии позвоночника губами и языком и рисуя вензеля руками по всей спине. Глубоко вдыхая любимый аромат и поднимая бедра Прайма все выше.
— Де. ох! Любимый, перестань меня так… — начал оборотень, но демон добрался до его шикарной задницы и хорошенько поработал в ней языком и пальцем, заставляя терять мысль.
— Ответь, что это… — не сдавался Прайм, но Аластер надолго занял свой рот и язык его волшебным мешочком и ответить не мог.
— Значит… — простонал оборотень, но демон перевернул его на спину и проглотил мокрый от следовавших один за другим оргазмов и опять доведенный до отчаяния член так глубоко, что почти прихватил с собой только что оставленные в покое колокольчики.
— Пожалуйста, — прохрипел обессиленный Прайм, чувствуя неумолимый безжалостный язык и губы на животе… пупке… ребрах… сосках… ключице… шее. Губах. — О, Господи!
Прайм оторвал от себя Франсуа всего на секунду, чтобы посмотреть в горящие запредельным огнем глаза, прикусил его светлое плечо до крови и снова унесся в другой мир, но на этот раз забирая мучителя с собой.
— Ты такой сладкий! Я готов тебя съесть.
— А что ты только что делал? — хриплым от громких и долгих стонов голосом спросил Прайм. Тихий смех пощекотал ему шею.
— Пил. Этого явно недостаточно.
— Никогда не думал, что скажу это, любимый, но... остановись. Мое сердце больше не выдержит. Зачем тебе мой труп? Живым я смогу доставлять тебе радость и удовольствие гораздо дольше.
— Уговорил, — рассмеялся Аластер, приподнимаясь на локтях и любуясь своим сладким мальчиком. Таким красивым и довольным жизнью он видел его лишь сегодня ночью и был счастлив уже тем, что смог сделать таким снова. — Посмотри на меня.
— Да? — послушно открыл глаза Прайм, гуляя руками по широкой спине и узким мощным ягодицам демона.
— Скажи мне сейчас то, что шепчешь каждый раз, закрывая глаза от оргазма или поворачиваясь ко мне спиной. Я хочу это услышать, глядя тебе в глаза, — улыбаясь сказал демон. — При солнечном свете.
— Плагиатор ты, — рассмеялся Прайм. Взял его чуть смущенное лицо в ладони, поцеловал в губы. — Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю. Все, что есть у меня, твое.
