— А ты наглец, солнышко, — усмехнулся демон, беря в руку мгновенно ожившее достоинство Прайма. Пустил в ход язык и почти сразу был отдернут от него за волосы.

— Ты слишком хорош, демон, — сверкая глазами, простонал оборотень.

Выскользнул из-под него и через мгновение принялся за мускулистый зад демона губами и языком с таким усердием, что Аластер застонал вслух уже через пару минут. Прайм тут же поставил его на колени и прижался бедрами к раскрытым стальным ягодицам. Положил свой напряженный горячий член между ними, с наслаждением чувствуя, как демон сжимает их для него, взял в руку осадное орудие Аластера и заставил кончить обоих, стараясь не задерживаться на небесах надолго. Прайм так долго хотел именно этого, что теперь собирался воспользоваться разрешением сполна, тем более, что демон искренне, оборотень чувствовал это, наслаждался его не самым маленьким жезлом между своих ягодиц. Прайм провел пальцем по своему семени на его копчике, перемешивая с тем, что было на руке, провел мокрую дорожку до манящего своей неприступностью ануса, и не удержался.

На этот раз Аластера выкинуло в другой мир очень далеко, и только когда он вернулся обратно, то почувствовал, что Прайм увлекся настолько, что его вымазанный в их сперме тонкий сильный палец сладко и мучительно медленно растягивает ему зад. Он хотел было возмутиться таким самоуправством, но оборотень принялся покусывать его ягодицы, заодно слизывая с них результаты своих усилий, и ускорил движение пальца так правильно и дерзко, что Аластер не успел сказать ни слова, унесся на крыльях наслаждения и вернулся обратно очень не скоро. Прайм рассмеялся от счастья и тут же кончил, увидев результат своей наглой авантюры. Положил демона на спину, слизал с него все его медовое семя до последней капли, получил довольный стон в награду, устроился щекой на его животе и уснул.

…

Прайм был вынужден покинуть спальню демона уже утром. Он бы не покидал ее никогда, но у него были ревнивые братья, обязанности перед кланом и целый ворох дел, которые никто не сделает за него. Как и у Аластера, о котором за столько лет знакомства он узнал все и ничего. Все о том, как доставить ему удовольствие, и ничего о том, кем он был, чего хотел и почему столько лет провел с ними на задворках Вселенной. Демон был чужд этому миру, но тем не менее до сих пор его не покинул. Первые несколько десятков лет Прайм жил в постоянном страхе, что он уйдет и даже не обнимет на прощание, но однажды Аластер заметил это, поймал одного, выбил из него правду и признание в любви, впервые назвал солнышком, навсегда забирая его душу себе, и позволил чуть больше, чем остальным. Это вселило в сердце оборотня надежду.

Один из младших членов клана попался Прайму навстречу, неся в руках прикрытый салфеткой поднос, и сначала он даже не понял, для кого предназначен этот обед. А когда понял, то забрал и пошел знакомиться с ангелом лично. Он же первый в клане, не так ли? Дверь в покои, в которых разместили новую игрушку демона, была не заперта, и оборотень просто толкнул ее ногой. Девушка валялась на кровати, раскинув руки и ноги в стороны, как морская звезда, и с первого взгляда внесла хаос в его мысли и душу. Он так и знал, что она станет проблемой, и окончательно признал тот факт, что с наказанием для братьев демон нисколько не погорячился. Они бы нашли способ убить ее, несмотря на все приказы Аластера. Прайм поставил поднос на столик и подошел к ней поближе.

Энджи лежала на кровати и не собиралась двигаться даже тогда, когда в комнату без стука вломился один из тех оборотней, что хотели растерзать ее тогда на дороге. Он поставил поднос на столик и подошел поближе, беззастенчиво разглядывая ее нагое тело. Она бы с удовольствием оделась, но клочки на полу ничем не могли ей помочь, а выходить из комнаты ей запретили. Ангел открыла глаза и принялась рассматривать оборотня в ответ. Он был почти так же красив, как демон, но был как будто второй стороной одной и той же монеты. Золотоволосый, стройный, сильный и элегантный. Безупречный, как греческая статуя, и, вынуждена была признать Энджи, до безобразия похожий на вампира гордым и неприступным видом. Пристальный и презрительный взгляд прогулялся по ее телу и столкнулся с насмешливыми голубыми глазами.

— Осмотрел? Нравится?

— Неплохо, — пожал плечами Прайм, скрывая непонятное смятение. — Но я предпочитаю мужчин.

— Вот и отлично, — так искренне обрадовалась девушка, что он даже поморщился.

Села на постели, скрестив ноги, и он смог во всех подробностях рассмотреть то, что женщины обычно тщательно скрывают. Это было… Впервые в жизни ему понравилось то, что он увидел. Прайм перевел взгляд на классически правильное лицо. Самый настоящий ангел.

— Почему ты меня совсем не стесняешься?

— Я такая же женщина, как ты – человек, оборотень, и сменила за свою долгую жизнь столько тел, что перестала их считать.

— Но это тело ты наверняка запомнишь, — не смог сдержать улыбку Прайм. Она помрачнела.

— Да. Твой демон постарался на славу вчера утром. Слава Богу, я Иная, и на мне все заживает гораздо быстрее.

- Тебе повезло.

- Скажи, в этом доме все мужчины равнодушны к женщинам?

— Нет. Оборотни слишком страстные создания и готовы любить всех, кто подвернется им под руку, но в нашем клане большинство предпочитает мужчин. В любом случае, в твоих интересах быть как можно незаметнее.

— Ты говоришь так, будто имеешь право командовать.

— Меня зовут Прайм. Я один из главных здесь, и мне не нужны неприятности.

— Энджи, — сказала девушка, сползая с кровати и протягивая ему руку. Он пожал ее и тут же отошел подальше. Она пахла так… вкусно! — Раз я какое-то время проведу здесь, то мне нужна одежда, личные вещи и тому подобное. Кто займется этим?

— Я, — ответил голос от двери.

Они повернули головы, следя за входящим в комнату Аластером. Как всегда прекрасным, порочным и вызывающим желание немедленно отдаться его шаловливым рукам. И не только рукам.

Демон проснулся, когда солнце уже перевалило за полдень. Постель рядом с ним была пустой и холодной. Это несколько испортило ему настроение. С каждым разом отпускать Прайма становилось все сложнее, так же, как и делить его с остальными. Аластер с самого первого раза с ним понял, в какую пропасть скатывается, оставаясь в этом доме, но сил прекратить это и уйти, не было. Однажды, когда Прайм вывел его из себя, он попытался. Провел вдали от оборотня год и чуть не свихнулся от тоски. Видеть счастливое запрокинутое к небу лицо и слышать: «я люблю тебя, люблю, люблю», стало для демона необходимостью. Но таким Прайм становился, только когда они оставались вдвоем, а это случалось крайне редко. Братья следили за демоном и друг за другом тщательно и очень ревниво, не позволяя нарушать равновесие. Если бы Аластер не узнал на практике, как сильно их любил Прайм, если бы не переживал за его безопасность, если бы у него был хоть какой-то выбор! Он давно бы убил их и сделал его только своим. Может, это помогло бы ему справиться со своей привязанностью? Кто знает?

Аластер шел через комнату и смотрел на стоящих рядом оборотня и ангела. Они были похожи и не похожи друг на друга одновременно. Сейчас Прайм был холодно-надменен, но это была всего лишь маска, за которой прятался добрый, ласковый, страстный и очень любвеобильный товарищ. А ангел была развратно-весела, явно провоцируя и проверяя гостя нагим видом и сверкающими глазами. Тоже маска, за которой живет непознанное. То, что так сильно отличает ее от всех остальных. То, что она сама скрывает от себя, боясь последствий. И это был вовсе не секс.

— Кто к нам пришел! — ехидно протянула Энджи.

Лучше издеваться, чем мечтать о том, чтобы демон прямо сейчас уложил ее в кровать. Как низко она пала! Впрочем, в данном случае разумное решение – самое выгодное, а ангел всегда подчинялась голосу своего разума. Один-единственный раз позволила себе нарушить собственные правила, и вот результат.

— А ты ждала кого-то другого? — поднял бровь демон.