…

Прайм сидел в плетеном кресле на террасе и наслаждался прекрасной погодой, уютом и хорошей компанией. Почему бы и нет? Вот уже три дня он гостил у самых опасных в мире демонов и чувствовал себя лучше некуда. Дом на берегу бесконечного озера и старинная яхта покорили его с первого взгляда.

— Я пас. Сегодня вы оставили меня без штанов! — бросил на стол карты Маркус и поднялся с кресла в некотором раздражении.

Уму непостижимо! Он, гениальный математик и опытнейший обманщик, целый день проигрывает в покер обычному оборотню. Ладно, не обычному, но тем не менее! Теплый луч пробежался по его спине и задержался на ягодицах, тут же сменившись обжигающим кнутом ревности и желания. Маркус отвернулся к озеру и расплылся в блаженной улыбке. Именно так он бы и хотел провести вечность: греясь в лучах искреннего восторга солнца и тая от счастья в ревнивых объятиях любимого.

— Поднимаю ставку, — сказал Прайм, провожая взглядом прогуливающегося по террасе Маркуса.

Даже дома демон был безукоризненно элегантен и безупречен. Настоящий денди! Волна недовольства хлынула с соседнего кресла, и Прайм едва сдержал улыбку. Дариус бесился каждый раз, когда его взгляд задерживался на Маркусе дольше необходимого. Если бы не Франсуа, Император давным-давно содрал бы с него шкуру живьем, и не столько из-за Бастарда, сколько из-за своего драгоценного умника. Но Прайм был слишком хорошей наживкой, чтобы его убивать, а помучить или хотя бы избить его до полусмерти ему не позволял укоряющий взгляд Маркуса, за что оборотень был ему искренне благодарен.

— Прайм, ты специально выводишь меня из себя? — спросил Дариус, не в силах смотреть спокойно на оборотня, пожирающего глазами Маркуса. Ревность и смех боролись в нем уже третий день и никак не могли друг друга победить. Может, поэтому он сегодня только два раза выиграл у оборотня в покер? — Принимаю ставку.

— Тебе как ответить — честно или не очень? — хитро сверкая глазами спросил Прайм, чем заставил-таки Дариуса рассмеяться.

— Любимый, по-моему, пора вскрыть карты, — обнял Императора за плечи Маркус.

Почувствовал ласковую руку на своем запястье и зарылся лицом в седые волосы. Сколько у них осталось времени? Как, черт возьми, узнать, что творится в душе Дариуса, и склонить чашу весов в свою пользу? Как? Дверь его души, что последние годы была открыта настежь, захлопнулась три дня назад, и это выматывало нервы, как ничто на свете. Император закрылся в своем неприступном замке от всех и вся, не давая ни малейшего шанса повлиять на него. Занимался с ним любовью так, что слезы капали из уголков глаз Маркуса, не плакавшего ни разу в жизни, а Дариус, увидев это, прижимался к его спине грудью, обнимал с такой силой, что трещали кости, и молча прятал лицо на его затылке. Сколько еще он сможет выносить это? Неизвестно, но вряд ли долго. Максимум через пару дней он согласится на то, чего от него отчаянно ждет Дариус: смирится и останется запасным аэродромом на веки вечные. Ни за что!

Маркус поднял глаза и наткнулся на пристальный взгляд серых глаз Прайма. Он прав. Хватит с них ожидания. Пришла пора узнать правду, какой бы она ни была.

— Думаешь? — грустно спросил Дариус

— Уверен.

Маркус покрепче сжал любимого в руках, поцеловал в седую макушку, почувствовал, как напрягся Император, наверняка ждавший этого от него, и легким движением свернул ему шею. Осторожно поднял бесчувственное тело и отнес на кровать в спальню.

— У нас есть полчаса, — сказал Маркус, с трудом убирая руки от Дариуса, наткнулся на понимающий взгляд оборотня и прикусил губу. — Не смотри на меня так, солнце. Нервы ни к черту!

— Прости, — поднял его с постели Прайм. — Пойдем. Теперь уже ничего не изменить. Ты сделал свой выбор, теперь дело за ним.

— Да. Конечно, — согласился Маркус.

Дошел до двери, но обернулся и не смог удержаться: вернулся, прижал седую голову к груди, зашептал отчаянно:

— Глупый бессмертный демон, ты же любишь меня больше Эльфа! Когда же ты наконец поймешь это? Родной мой, любимый, услышь меня! Выбери меня, а не его. Я умоляю тебя!

— Маркус, прекрати немедленно, — властный голос Прайма с трудом привел демона в чувство. — Не смей унижаться перед ним. Возьми себя в руки!

Маркус глубоко вдохнул любимый аромат, положил Дариуса на кровать и отправился приводить последнюю часть плана Франсуа в действие.

…

Подземелье Императорского замка ждало их с распростертыми объятиями. В небольшой темный зал перед гигантской железной дверью Прайм влетел первым. Увидел Франсуа, метнулся к нему смазанной тенью, столкнулся с ним посреди зала и засиял ярким светом от неистовых поцелуев и стальных объятий.

— Я чуть с ума не сошел за эти две недели, — прошептал Франсуа, омывая оборотня бесконечной любовью и раскаянием. — Проклял себя и Маркуса последними словами за то, что ничего не рассказал тебе о нашем плане. Прости меня, любимый.

— Коварные демоны, — рассмеялся Прайм, поцеловал Франсуа в губы, погрозил кулаком Маркусу. — Я знал, что дело нечисто, но решил не портить игру. Я сделал все так, как вы хотели?

— Да, конечно, — грустно улыбнулся Маркус. — Ты сделал даже больше. Я благодарен тебе за три последних дня, солнце. Даже если Дариус так ничего и не понял, я хотя бы попрощался с ним как следует.

— В смысле попрощался? — нахмурился Прайм и выбрался из рук любимого. — Ты что, умирать собрался?

— Все тебе расскажи, — ушел от ответа Маркус, перевел взгляд на Франсуа. — Где Энджи?

— Будет с минуты на минуту.

— Давайте не будем терять время, — подошел к гигантским железным воротам Маркус. — Вы должны найти здесь следы своих бессмертных сущностей.

— А потом?

— Прикоснетесь к ним и станете самими собой.

— Что, вот так просто?

— Эта обманчивая простота надежно сковывала вас миллионы лет.

— И то верно, — согласился Франсуа, взлетая на самый верх, чтобы разглядеть бесконечные чугунные завитушки на воротах вплотную.

— Знаешь, Маркус, если бы не Император, я бы не особенно рвался становиться Солнцем, — проворчал Прайм, принимаясь за осмотр ворот снизу. — Мне нравится быть оборотнем, я люблю ангела и демона и обожаю заниматься с ними сексом. Я не хочу это все терять.

— Солнышко, ты неисправим, — рассмеялся Франсуа. Спустился к нему огненным вихрем, поцеловал в губы страстным поцелуем и вернулся обратно. — Почему-то мне кажется, что если мы захотим, то наши тела останутся с нами. Наши души так долго жили среди живых существ, что наверняка изменились до неузнаваемости.

— Прайм!

Голос Энджи сорвал оборотня с места.

— Милая моя малышка, — Прайм обнял Энджи, но тут же пустил руки гулять по ее телу. — Я так соскучился по тебе. Ты себе даже представить не можешь, как сильно!

— Могу, — оторвалась от сладких губ оборотня ангел. — Если бы не Дариус, я бы сейчас с тобой не разговаривала…

— А занималась бы любовью? — понимающе рассмеялся Прайм. Подхватил Энджи на руки, дошел до двери и прижал ее к ней всем телом, теряя голову от поцелуев. — Я согласен с тобой полностью.

— Прайм, прекрати немедленно! — возмутился Маркус, оттаскивая его от Энджи за шиворот. — Станете богами, тогда и занимайтесь сексом, сколько душе угодно.

— Прости, — очнулся оборотень.

Поднял глаза на дверь, увидел в самом ее центре себя и потянулся туда всем сердцем, забывая обо всем на свете, кроме желания стать самим собой. Коснулся рукой заветного луча на рисунке и вспыхнул сверхновой, освещая зал нестерпимым светом и выбивая неприступные ворота наружу. Взошел под самый свод огромной пещеры, но не рискнул пройтись над Огненной Бездной начала начал и вернулся на утес, принимая привычный облик оборотня, потому что отныне это и был он: сначала Прайм, а потом Солнце. Только так и никак иначе. Поднял голову вверх и рассмеялся от счастья, увидев голубое небо вместо каменного свода. Протянул к нему руку, но не получил ответа. Улыбнулся задумчиво и попал в шаловливые вихри Ветра.