Но едва взгляд императрицы упал на юношу в расписном хаори, как ее сердце сжалось от боли.

Генерал Хак рванул вслед за императрицей, но советник Хэйли успел остановить его, схватив за плечо. Юноша дернулся и непонимающе посмотрел на старшего советника. Хэйли лишь махнул головой, давая понять, что им сейчас вмешиваться не следует. Хак еле заметно кивнул, но все же подозвал пару ближайших охранников, продолжая с подозрением сверлить взглядом единственного гостя, которого мог видеть.

— Да как вы посмели!? — прогремела Эмбер на весь двор, сжимая кулаки. — Тебе было мало, того, что произошло? Теперь ты подсылаешь ко мне своих духов! Что еще вам нужно?! Как вы посмели принять его образ! — гневу императрицы не было предела.

Перед ней стоял ее муж. Ее погибший муж. Очевидно, ёкай принял образ императора, который для Эмбер был дороже всего. Видеть который было больнее всего. Императрица пылала гневом, порожденным той болью, которую вызывал этот образ.

— Она точно издевается, — пробормотала Эмбер дрожащими от гнева губами. — Миранда! — от крика императрицы буйные потоки ветра взлетели ввысь, поднимая дикой метелью снежные сугробы, громоздившиеся во дворе.

Юки сглотнул подкатывающий к горлу ком. Эта боль, бесконечная, всепоглощающая боль. Ее боль. Император сделал шаг вперед.

— Что вы хотите от меня? — выкрикнула Эмбер, — Как вы посмели придти сюда в образе моего мужа, которого вы у меня отняли! — крик Эмбер разносился вместе с бушующими потоками ветра.

— Эмбер, милая, послушай… — громко произнес Юки, стараясь донести свои слова сквозь метель.

— Да как ты смеешь! — гневный крик Эмбер оборвал слова императора. — Как ты смеешь говорить его голосом! Обращаться ко мне его словами!

Снежный вихрь обрел направление и бросился потоком разъяренных льдинок в сторону парада духов.

— Это ты как смеешь! — Юки-онна тут же выскочила перед императором и одним взмахом руки отбросила снежный поток в сторону. — Снегом против меня! Да ты хоть знаешь…

Юкихито мягко положил ладонь на плечо Сэцуры, обрывая ее тираду. Снежная девушка слегка вздрогнула, вежливо поклонилась своему повелителю и молча отошла в сторону.

— Друзья, позвольте мне самому, — Юки поднял голову, обращаясь к духам. — Подождите меня здесь.

Все семь ёкай едва заметно преклонили головы и остановились на месте. Юки слегка кивнул и продолжил двигаться в сторону жены.

— Эмбер, нет таких слов, чтобы описать, как мне жаль. — Юки говорил спокойно, но его слова разносились через весь двор даже сквозь метель. — Мне жаль, что все так обернулось. Мне жаль, что меня не было рядом так долго. Мне жаль, что тебе пришлось пережить все это, — Юки продолжал уверенно идти сквозь метель, как если бы бушующих потоков снега и льда и вовсе не было вокруг него; снежная буря облетала императора, словно бурные волны, обтекающие непреклонные скалы. — Но я обещал вернуться к тебе. Прости, что задержался, любимая.

Император остановился в нескольких шагах от жены. Эмбер пылала гневом. Она была готова наброситься на наглого духа под личиной ее императора и разорвать его голыми руками. Но Юки протянул руку, и губы Эмбер дрогнули. Снежная метель замерла, словно поставленная на паузу. Частички льда всем роем остановились в воздухе с хрустальным перезвоном. Энергия императора потянулась к его жене, касаясь ее теплыми волнами. Одна единственная на всей планете, уникальная и неповторимая. Не то, что можно подделать. Не то, что можно не узнать. Их биополя схлестнулись, входя в резонанс — та самая совершенно феноменальная двусторонняя реакция двух уникальных, как отпечатки пальцев, энергий. Глаза Эмбер стали влажными, гнев в них сменился болью. Она протянула руку навстречу мужу. Хрусталики льда завибрировали в воздухе от набирающего силу резонанса, и когда пальцы императорской четы соприкоснулись, снег и лед одномоментно рухнули вниз. Вслед за императрицей. Юки молниеносно подскочил к Эмбер и подхватил на руки потерявшую сознание жену.

Ее тело было ледяным, волосы — снежно белыми. Но это была все та же Эмбер. Юки крепко прижал к себе свою императрицу и направился во дворец.

Хак и советник Хэйли с подоспевшими гвардейцами покорно расступились. Они с недоумением и опаской пропустили воскресшего императора — что уже не вызывало сомнений — и немедля поторопились вслед за ним.

Доктор Хилл суетливо вышел из императорской спальни и поставил свой медицинский саквояж на стул. Следом показался император Юкихито и аккуратно закрыл двери.

— Не уверен, что стоит оставлять Ее Величество здесь, — напряженно сказал Хилл, — может быть все-таки переместим ее в медицинскую лабораторию?

— Не переживайте, Александр, — Юкихито спокойно положил ладонь на плечо нервозного медика, — все будет в порядке. Дальше я обо всем позабочусь.

Доктор Хилл удовлетворенно вздохнул. Казалось, что вся его нервозность улетучилась, стоило ему лишь взглянуть в глаза императору. Он спокойно опустил плечи и даже попытался слегка улыбнуться.

— Да, Ваше Величество, — Хилл едва заметно поклонился, подхватил свой саквояж и направился к выходу.

— Ну что же, — начал император, проводив медика взглядом, — Эмбер проспит еще пару часов, а пока что…

Крепкие мужские руки внезапно схватили императора и припечатали к стене, обрывая его слова.

— Где Вы были?! — прогремел Хак, сжимая в руках лацканы императорского хаори. — Где Вы были все это время?! Вы хоть представляете, через что она прошла?!

Гнев переполнят генерала. Хак крепко сжимал кулаки, едва сдерживаясь под вспышками ярости. Со всем накопившемся гневом он набросился на императора, но стоило взглянуть в глаза Юкихито, как ком подкатил к горлу. Пронзительный взгляд императора, в котором не было ни удивления, ни страха, ни злости, казалось, был направлен глубоко в душу разъяренного юноши. Пальцы Хака дрогнули. Внезапное помутнение рассеялось как туман, и генерал понял, что злится он совсем не на императора. Ведь Юки был ни в чем не виноват. В этой ситуации вовсе не было виноватых — только жертвы. Хак осознал, что в действительности злится он на себя. Его поглощало отчаяние от собственной беспомощности. Он видел, как страдала императрица, но ничем не мог помочь. Как бы он ни старался, но здесь он был бессилен. Его отчаяние, страх и злость перерастали в гнев, все настойчивее расползавшийся по сердцу Хака, словно он продолжал биться о несокрушимую стену, разбивая руки в кровь, но все было безрезультатно. Отчаянная боль императрицы продолжала поглощать ее, а все, что он смог — это лишь удержать Эмбер от окончательного падения в пропасть. Но взгляд ее по-прежнему был наполнен страданием и отчаянием, отражая глубокие кровоточащие раны на ее сердце, излечить которые Хак не мог и никогда бы не смог. Не он был ей нужен. А ее император.

Хак сбросил голову, стараясь спрятать глаза от Юкихито. Он разжал кулаки и опустился на колени перед своим правителем.

— Простите меня, Ваше Величество, — отчеканил Хак понурым голосом, — это было непозволительно. Я вовсе не…

Хак крепко сжал зубы. На смену гневу и отчаянию внезапно пришел стыд. Генерал опустил глаза, не решаясь поднять взгляд на императора. Но на голову юноши мягко легла рука Юкихито, и Хак вздрогнул от неожиданности. Он импульсивно вскинул голову, так что черные волосы взлетели каруселью. Император стоял рядом с ним, уверенно смотря в глаза своему охраннику.

— Не вини себя, друг мой, — слова Юки были одобряющими, а его глаза словно видели Хака насквозь. — Я знаю, как тебе было тяжело наблюдать за ее болью. Ты сделал все, что мог. И я благодарен тебе за это.

Император одобрительно кивнул и направился к своему столу.

— Теперь я вернулся, и мы все исправим! — с уверенностью произнес Юкихито.

Хак поднялся, гордо выпрямился и последовал за императором. Он знал, что ему больше ничего не нужно говорить. Императора не было лишь несколько месяцев, но его глаза светились столь глубокой мудростью и уверенностью, словно за свое отсутствие он повзрослел на годы.