– А куда они денутся, если мы – двигатели прогресса?

– Ну вот, и ты туда же! Жирный болван!

– Эй, давай без оскорблений, а то… – Муар увидел зарингу на поясе у рыжей девицы и замолчал.

– А то что? Ну? – насмешливо спросила она. – А ну как я тебя нанижу на эту штучку? – Она вытащила зарингу из ножен.

– Но-но! Потише ты… Лучше скажи, где ты её взяла! Может, там ещё есть?

– Раскатал губу! – сказала рыжая, гордо вздёрнув нос. – Это фамильная реликвия!

***

Анастасия уводила Бельса по тёмной улице.

– Только запомни, – говорил Бельс, ковыляя следом, – я за просто так ничего делать не буду. И завтраками меня тоже кормить неча – не дурак. Сначала плати, потом поручения давай, понятно?

– Понятно, – угрюмо сказала Анастасия, сворачивая в узкий переулок, разворачиваясь и доставая зарингу.

– Эй, ты чё? – удивлённо воззрился на остриё Бельс.

Анастасия со всей силы ткнула его отточенной зарингой в грудь и тут же резко выдернула оружие обратно. Удивлённый Бельс прислонился к стенке, захрипел и медленно сполз на землю, закрывая рукой рану. Перешагнув через тело, Анастасия вернулась обратно во двор казармы. На её чёрной лошади уже восседала рыжая девица.

– Я просила держать лошадь под уздцы, а не садиться верхом, – недовольно проговорила Анастасия.

– Извините, – небрежно сказала рыжая, вылезая из седла.

– А куда вы ходили? – поинтересовалась другая девица (кажется, Грета).

***

Кое-как вооружив зеков, пожелавших присоединиться к непобедимой армии (ради чего пришлось разворошить пару ближайших сараев и разобрать штакетник), Алисия подъехала на своей лошади к Анастасии и спросила, не появлялся ли Тишпик.

– Нет. Его, наверное, убили, – предположила Анастасия.

– Вот поганец! Вот урод! – раздражённо сказала Алисия. – Теперь мы не узнаем, что нас ожидает во дворце…

– Просто поедем туда и всё увидим сами, – предложила Анастасия.

– Вот ты и полезешь в дверь первой, – буркнула себе под нос Алисия. – В колонну по трое – становись! – приказала она своей непобедимой армии. – За мной – марш!

Вся компания, создав некое подобие походной колонны, медленно потянулась по тёмным улицам, размахивая факелами. Никто не встретился им по пути. Только уже у самой главной площади из переулка вынырнул человек с котомкой за плечами и удивлённо остановился перед надвигающейся процессией.

– Честный ли ты иниридец? – спросила Алисия, подъехав к нему поближе.

– Я полагаю, что да! – сказал человек.

– Многие полагают о себе невесть что, – высокопарно сообщила Алисия, – а когда доходит до дела, то их и след простыл. Так вот, коли ты честный иниридец, то, вероятно, не откажешься послужить своему королю верой и правдой, ножом и кошельком?

– Я не против послужить в честном деле, хотя я не воин и не купец, а только скромный садовник.

– Так послужи! Вот твой король! Он идёт освобождать свою столицу от узурпаторов.

Под королём Алисия имела в виду в меру упитанного парня, стоявшего в первой шеренге. Садовник полагал, что король раза в три постарше, и высказал это соображение вслух.

– Ах ты, проклятый ренегат и ретроград! – заорала Алисия. Она попыталась пнуть садовника, но тот ловко увернулся и бросился бежать со всех ног. Садовник уже сворачивал за спасительный угол дома, когда его догнала смертоносная бордовая молния.

***

***

Аюна пыталась привести свои мысли в порядок, а это было непросто. Приходилось на скорую руку перестраивать всё своё представление о мире. Потому что мир оказался не таким спокойным и незыблемым, каким ловко притворялся все долгие эры* Аюниной жизни. [*Эра – год.] Теперь же всё вокруг рушилось, а что не рушилось, то трещало по швам. Самое главное – то надёжное, мудрое и сильное, что заботилось об этом самом мире, в котором Аюна так весело и просто жила, то, что наводило порядок там, где его не хватало, то, что помогало порой нуждающимся, – в общем, то, что именовалось королевской властью и исходило из белокаменного дворца с высокими башенками, – теперь каким-то невероятным стечением обстоятельств перешло к её подруге Веронике. Среди ночи Аюне надо сделать выбор: идти за Вероникой, покуда приглашают, или остаться дома. Оба варианта сулили ненадёжность положения и неопределённость будущего.

– Здесь оставаться опасно, пойми, – повторила Вероника.

– Да-а, я понимаю, – в который раз обречённо протянула Аюна, подпирая косяк двери и не двигаясь с места. – Но, знаешь, такие серьёзные мероприятия нужно как следует…

Вероника взяла её за руку и потянула за собой. Аюна успела быстрым движением схватить свою сумку со столика в прихожей. Похоже, выбор сделан.

Аюна шла по ночной улице, увлекаемая Вероникой. Сзади тащился Алик с огромным рюкзаком за плечами. Фонари нигде не горели. Недавно взбаламученный город притих, затаился, и только звёзды чётко виднелись на тёмно-синем небе.

– Пусти, пожалуйста, я не хочу никуда идти! – заныла Аюна.

– Ты пойдёшь со мной, – сказала Вероника строго. – Я просила по-дружески, но на тебя это не действует. Теперь я приказываю, понятно? Так тебе самой будет легче убедить себя помочь мне. Да и вообще, считай, что помогаешь Инириде, а не своей подруге.

– Это какая-то глупая шутка… – промямлила Аюна. Она старалась не отставать от Вероники, хотя та уже не тянула её за руку так сильно. Аюна снова оглянулась на Алика, чтобы увидеть, наконец, как он давится от беззвучного смеха, но Алик был серьёзным и тихим.

«Может, они рехнулись? – в ужасе подумала Аюна. – Эти странные бедлам и беготня, начавшиеся в городе в самый разгар праздника, плохо сказались на их рассудке, и теперь они мечутся в припадке помешательства, а заодно и меня тащат на скорую и страшную погибель».

Когда свернули на Восточную улицу, Аюна увидела карету с нарисованным на двери флагом Инириды и короной над ним. Самую настоящую королевскую карету – огромную, фиолетово-золотую, запряжённую четвёркой лошадей. Рядом появился кто-то очень похожий на премьер-министра, которого Аюна видела пару раз на королевских балах. Он пригласил Веронику в карету, что-то там сказав про величество. А может, величие? Вероника величественно зашла, но Аюна замешкалась. Вредный Алик бесцеремонно подтолкнул её сзади – и вот Аюна уже сидит рядом с Вероникой, устраивается поудобнее, трётся о скользкий Вероникин рукав, напоминающий полированный гранит статуи.

– Я догоню вас позже, если останусь жив, – сказал премьер-министр.

– Удачи вам, – ответила Вероника.

Министр закрыл дверь, и карета тронулась.

***

– Так это всё взаправду? – спросила Аюна. – Ты – Королева? А где же твоя армия?

– К сожалению, армию придётся собирать по дороге, – сказала Вероника. – Вся столичная королевская стража перебита. Созывать народ на улице опасно – в городе враги. Но впереди мы встретим много надёжных людей, готовых помочь своей стране. А теперь я бы хотела внимательно почитать книгу, поэтому пообщайся с Аликом или поспи, хорошо?

Под потолком кареты горела альтерационная лампа. Вероника открыла книгу в коричневой кожаной обложке и стала читать. Аюна позавидовала минеральному спокойствию подруги – только каменная статуя может глядеть в книгу, когда гибнет мир. Казалось даже, что Вероника чувствует себя вполне уютно и весьма довольна жизнью.

Сидящий напротив Алик смотрел куда-то за спину Аюны так, будто там давали захватывающее представление. Аюна обернулась и обнаружила в задней стенке кареты небольшое незашторенное окошко, за которым убегала в ночь пустынная дорога. Вдалеке светил редкими огоньками родной город…

«Вот сейчас из темноты появятся бешеные всадники, страстно мечтающие об одном: поймать нас», – подумала Аюна. Она постаралась успокоиться и прозреть мысленным взором будущее. Сделать то и другое одновременно оказалось очень сложно – будущее виделось слишком неспокойным. Тогда Аюна решила наблюдать за происходящим со стороны, не напрягая особо ум. Вскоре из памяти сама собой начала всплывать песенка, которую Аюна слышала утром на площади. Тогда никто даже не подозревал, что ночь выдастся на редкость беспокойной. Что мимо окон Аюниного домика по самой тихой в городе улице будут в панике носиться люди. Что прозвучит книжное слово – «война». Утром Лилия (певица и поэтесса) ступила на подмостки у дворцовой стены, заняла изящную позу, запела. Фредерик (композитор и аккомпаниатор) сидел у её ног, играл на ритаре*. [*Ритара – музыкальный инструмент наподобие ситара.] Песенка была не новая, но горячо любимая многими. Аюна стала тихо напевать, перемежая слова невнятным бормотанием: