Люциус закрыл газету, и в этот момент дверь в комнату распахнулась. Вместе с Поттером в помещение проник запах страха и боли, заставивший Люциуса шумно задышать носом.
— Гарри… — Гермиона помогла другу пройти до кресла. — Гарри?
— Все живы, Герми, — устало произнес Поттер, с силой растирая шрам на лбу. — Дамблдор у мадам Помфри, но я даже не знаю, как скоро он поправится.
— Он ранен? — испуганно спросила девушка.
— Можно и так сказать, — вздохнул Гарри. — Но сходили мы не зря. Потом все расскажу, когда отдохну.
Гермиона сверкнула взглядом на Люциуса, и тот почувствовал странную обиду, словно ребенок, которому намекнули на тайну, а потом отправили спать. Но выспрашивать — выше его достоинства. Малфой демонстративно перелистнул газетный лист.
— Есть новости? — спросил Гарри, снимая испачканную мантию.
— Северуса снова вызвали. Он просил сообщить запиской, вернулся ли ты.
— Надо отнести.
— Сиди уж, сама справлюсь, — девушка придержала друга. — Давай-ка в душ и спать.
Гермиона спешно выскочила из комнаты, а пошатывающийся Поттер направился в ванную. Люциус бросил быстрый взгляд на кровать, которая все еще была одна в помещении, но сразу же понял, что вторую ставить практически негде. Разве что в два яруса. Представив себе эту конструкцию, Малфой поморщился и оставил все, как есть.
Поттера такие вопросы вообще не волновали. Он вышел из ванной в одних трусах, забрался под одеяло и закуклился в него с головой. Люциусу показалось, что Гарри негромко застонал, но проверять не решился, убедив себя, что это не его дело.
С легким хлопком в комнате появился домовой эльф с подносом в руках.
— Ужин, мистер Малфой, мистер Поттер.
Люциус почувствовал, что действительно голоден, но Поттер даже не шевельнулся.
— Ты есть будешь? — Люциус снизошел до вопроса, хотя это было не его дело.
— Нет, не хочу, — глухо послышалось из-под одеяла. — Я заказывал эльфам ужин только для тебя, не знаю, зачем они столько еды натащили.
— Эльфы Хогвартса волнуются о Гарри Потере. Гарри Поттер плохо ест, — залопотал молоденький домовик, расставляя приборы.
Люциус сглотнул голодную слюну вместе со странным чувством, которое не мог идентифицировать — он не ожидал, что Поттер, который явно вернулся с какой-то заварушки, не забыл, что в комнате сидит голодный «узник».
— Меня тошнит, я не хочу провоцировать, — пробурчал Поттер. — Утром поем.
Люциус не стал отказывать себе в еде, хотя тоже чувствовал некий дискомфорт, только не физический, а моральный.
И его просто распирало от любопытства, хотелось узнать, что происходит, куда и зачем ходил Поттер, почему вернулся такой измученный, как пострадал Дамблдор — волшебник, который был одним из самых сильных магов в последнее время.
Но Люциус понимал, что никто ему ничего рассказывать не будет — не доверяют. И правильно делают — правила Малфоев эту разумную осторожность тоже поддерживали. Не доверяй, но втирайся в доверие!
Люциус поел под негромкое бормотание удрученного эльфа, а потом решил ложиться, хотя было еще довольно рано. Хотелось дать передышку мозгу, да и Поттер сопел заразительно-сонно.
В ванной Люциус пробыл недолго, с радостью облачился в новенькую пижаму, старательно не обращая внимания на бешеную раскраску в красную и желтую клетку. Хотелось дополнительных преград между ним и Поттером… Да и гигиеничнее это!
Под одеяло Люциус забирался с преувеличенной осторожностью, не желая будить крепко спящего Поттера. Лежа в темноте, он чувствовал странное волнение и легкую щекотку в солнечном сплетении. Он никогда раньше не спал ни с кем в одной постели, хотя делил спальню с другими мальчиками-слизеринцами. Но там можно было отгородиться балдахином и создать интимное пространство, прикрытое заглушающими чарами. А тут…
Это было странно, это было… волнительно.
Люциус никогда не замечал за собой тяги к мужскому телу — он и к женскому-то был равнодушен. Но утренние провокации Поттера что-то сдвинули в нем, разбудили охлажденное до нуля либидо.
«А руки у Поттера хоть и наглые, но ласковые», — на грани сна подумалось Люциусу.
Пробуждение было резким и неприятным. Гарри заворочался рядом, вскрикнул, выгибаясь всем телом. Люциус вскинулся, встревоженный и с колотящимся сердцем.
— Нееет, — простонал Поттер, цепляясь за Малфоя слабыми руками. — Северус…
Люциус не знал, как поступить. Правила Малфоев требовали отойти в сторону, не лезть не в свое дело, но что-то в глубине души мешало это сделать. Ведь Поттер в свое время тоже пожалел его, послушался и поверил. Долги нужно отдавать на своих условиях, чтобы не потребовали в ответ слишком много — это тоже одно из правил.
Поэтому Люциус пересилил себя и протянул руку к дрожащему Поттеру:
— Проснись! Это только сон.
Поттер поймал его руку и прижался к плечу, негромко всхлипывая:
— Северус… Северус…
— Поттер! Гарри! — Люциус потряс парня сильнее, а потом нащупал свою палочку и произнес: — Энервейт!
Поттера встряхнуло, но кошмар не прекратился. Люциус встал с постели и заметался по комнате. Потом, решившись, вызвал замкового эльфа.
— Я не могу его разбудить, приведи медика, быстро.
Эльф кивнул и испарился, а Люциус метнулся к кровати и вовремя перехватил скорчившееся на самом краю тело Гарри. В дверь несколько раз стукнули, и послышался женский голос:
— Это мадам Помфри, откройте! Я медик школы, мистер Малфуа.
Люциус распахнул дверь, встав на пороге с палочкой в руке. Вид сердитой женщины в желтой медицинской мантии его успокоил. Еще больше его успокоило появление позади Помфри бледного, но решительного Снейпа. Профессор оттолкнул Люциуса с дороги и вошел, пропустив вперед медика.
Они захлопотали над Поттером, негромко переговариваясь. Потом Снейп вызвал эльфа и попросил того принести коробку с зельями из его лаборатории.
— Северус, — слабо простонал Поттер.
— Здесь я, не переживай, — проворчал Снейп, вытирая кровь, сочившуюся из шрама на лбу Гарри. — Что мне сделается?..
— Я видел… Окклюменция не помогает, — прошептал Поттер.
— Это был сон, я уже давно в школе. Рейд на Министерство провалился, Лорд был в бешенстве, — негромко рассказывал Снейп, отвлекая Гарри.
Появившийся в комнате эльф подсунул профессору коробку, и тот принялся вливать в Поттера какие-то зелья.
— Спи, уже ничего сниться не будет сегодня. А завтра придешь ко мне, поработаем с твоей ментальной защитой еще раз. Мне не нравятся эти приступы.
— Хорошо, — сонно проговорил Гарри, сжимая ладонь Снейпа. — Сириусу только не говори, а то прибежит и замучает всех своими нравоучениями.
Снейп хмыкнул и подтянул одеяло повыше. Проходя мимо Люциуса, он негромко сказал:
— Спасибо.
========== Часть 6 ==========
Люциус лег нескоро, слишком взбудораженный и заинтригованный. Чем дальше, тем больше его затягивало в водоворот тайн и недомолвок, связанных с Поттером. Азартность Абраксас считал недостатком, если дело не касалось того, как надурить делового партнера, и сейчас Люциус пытался усмирить в себе порочную тягу к разгадыванию загадок, которые могли привести к самому неожиданному, и не гарантия, что положительному, результату.
А Поттера почему-то стало жалко. Непонятно пока, что к чему, но с таким напряжением не каждый взрослый справится, а тут почти подросток. Люциус попытался поставить себя на место Гарри, но сразу же отбросил эту мысль. Уже одно то, что у Поттера не было отца, подобного Абраксасу Малфою, делало сравнение неравноценным.
Все трудности, которые выпали на долю Люциуса, сводились к попыткам угодить отцу и не упасть лицом в грязь в школе. Первое было значительно труднее второго — в Хогвартсе Малфой имел немалый авторитет, хотя многие его недолюбливали.
Погасив в очередной раз свет, Люциус улегся обратно в кровать и прислушался к спокойному дыханию Поттера. А когда тот, перевернувшись, уткнулся лицом в его плечо, вздрогнул, но не стал отстраняться. Так и уснул, чувствуя теплое дыхание, нагревавшее ткань пижамы.
