Как писать тогда, когда

Все проникновенно просто

Все имеет парадокс

Назови его любой теорией

Или как, теоремой?

Но без смерти нет жизни.

Тебя смущает смерть?

Ты против того, что существует зло в мире?

Ты против жизни.

Ты - зло.

Ты на этапе самоубийц

Движетесь медленно

В кандалах

Ноги сцепят

Злом зло лечат

Добро вас накажет

Добро для зла зло

Все имеет парадокс.

Все проникновенно просто.

Однажды, будучи школьником, я остался дома один. Мой старший брат и мама ушли куда-то. Я был сам несколько часов, занимался какой-то ерундой из комнаты в комнату. Начал листать детскую книжку про Лошарика - сказочную цирковую (вроде бы) лошадь из разноцветных шариков. Я сел за стол и переписал эту сказку в тетрадь. Книжку я запихнул за вещи на балконе. Когда пришли мама с братом, я показал им сказку и сказал, что написал ее я. Лжец. Мама не поверила. Старший брат тоже. Прошло время (около недели). Мне так и не поверили. Я настаивал на своем, но вяло с каждый днем. Хотя мы сильно не обсуждали это - всего два или три раза за неделю. Брат нашел на балконе книжку. Сказал - "Ну вот я же говорил, а ты, тут" и слова его сникли немного, пожалел меня, как-то забылось, ушло. И что? Какая мораль? Как это повлияло на тебя? Зачем остальным эта история? Что с того? Что с того? Ничего. Просто такая история, которая имеет для меня значение. Которую я не забыл. Что за тон, опять, что, пожалеть? Пожалеть? Ты любишь, когда тебя жалеют или что? Что происходит? Так, может быть, не знаю, да нет, не люблю, что за! Все, давайте заканчивать историю. Вот в принципе история. Постарался описать без оценок, пообещал же там где-то в тексте, вот и держите.

Эксгибиоционизм. Скучный, никакой.

Это стих

Вроде имеет отношение к Сквозь

Но это стих

Вроде бы и не имеет.

Мне приходится заканчивать текст

Сквозь

Но стих здесь

Дает надежду

И дает свободу

Того, что тект вечный

Но нужно заканчивать

И дописывать этот стих

Чтобы определить форму

И посмотреть на кусок формы

Со стороны

Как вроде ты вылепил ноги скульптуры

И отходишь посмотреть

Похожи ли ноги на ноги

И только после этого

Ты будешь делать

Из ног туловище.

Уже не говоря о голове

О который ты еще совсем ничего не знаешь

Аминь этому

Аминь в целом.

Кому сказать спасибо?

Кому сказать спасибо?

Кому сказать спасибо?

Спасибо, что просишь спасибо.

Идеальный пример.

Идеала.

Аминь.

Вот такой я, если смотреть на мир моими глазами. Ничего невероятно необычного, просто когда молчишь, создается впечатление, что ты умный. Вот и молчу. Чтобы создать ебучее впечатление. Признайся. Признаюсь.

А что значит умный? Значит - лучше других. Неважно как? Нет, важно как. Хочешь быть самым красивым? Нет. Хочешь быть самым оригинальным? Наверное, да. Не знаю. Хочешь быть самым крепким, чтобы на тебя всегда можно было положиться? Да, скорее да. Хочешь быть самим собой? Хочу. Очень хочу.

Вот и вся история. Ничего необычного. Действительно. Ничего необычного. Иллюзорная комната распахивает разные истории. Слова заканчиваются, слова уходят, я просто слова, пришел, сказал, ушел, ток, я не садился за этот стол писать этот текст, это текст сел писать себя сам. Я правда не в курсе, как я тут оказался. Я был другим, я сидел на диване и умирал от смеха, когда смотрел Один Дома, я, вот все то, что не стоит говорить при детях, я понимаю, но что я могу сказать? Развожу руками, постарался развернуть себя сам, а меня разворачивает картина настоящего меня, которого я не вижу, а только вы видите, и можете дать оценку. Если вы прочитаете этот текст, скажите мне, какой я? Какой? Какой я там есть, со стороны, какой? Не субъективно, а как объект, я превращаюсь в предмет, ведь я предмет, я внутри я, а там, сижу сейчас, полулежу, компьютер на коленях, буквочками растекаюсь ради буквочек, а не ради идеи, потому что идеи нет, бесов выгоняю, значит все-таки ради формы, нет, не ради формы, а ради музыки, ради красок, ради сам не знаю ради чего, мне все-равно какое влияние на меня имеет музыка, она мне нравится.

За время написания этого текста (особенно, первой его части), я постоянно проверял статистику документа. Сколько символов с проблемами и без пробелов я написал. Скачал несколько книг, проверял их статистику (книги 3 скачал, так, на глаз), думал, сколько будет у меня. А у меня получается так как есть, никакого подгона. Горжусь ли? Да похую вообще, что ты в принципе думаешь о каких-то блядь символах. "А что бы с тобой сделали в тюрьме?", - подумал Седой. Словно проступительной чертой. Возник. Из тюрьмы сбежавшей.

***

- Подождите. У меня блядь вопрос, - сказал Рон - какого хуя ты меня унижаешь?

- Я прошу прощения перед всеми, было дело. Рон, прошу прощения, - произнес я в комнате голосом - Больше такого не повторится.

***

Что останется тебе перед смертельным прыжком

Одинокого волка в защиту стаи?

Только стыдливый в горле ком

И сбить деревянные сваи.

Прыть моя на остановке

Заключается в неведении

Смертельной дозы смерти

Заключается в невиденьи

Смерти один на один

В бою с куклами

Кулаками

Божьим началом.

Предметы были в комнате. Я был в комнате тоже. Я был в комнате. Предметы были в комнате тоже.

Шелестяще-больно распахнулись вдруг двери. 4 слабых тела, впихнутые в комнатную очередь, вникли и поредели среди пространственного воздуха. Атаель встал молча около двери. Солдат. Седой сел на пол около стены, оперся спиной, закинул голову кверху подбородком, смотрел в меня строго, вызывающе и с пониманием. Заключенный. Рон прытнул. Неудачник. Соркош зашел последним и оглянулся. Посмотрел на меня в последнюю очередь. Шерстяще улыбнулся. Мой.

Я сидел на стуле. Стол вдавливал сверху руками. Комната застыла и панически задергалась. Стихийное бедствие облачило Эммануила, который жадно всматривал комнату за окном, но в комнате не был. Поникло мое сознание, поникло мое тело, глаза в глаза ударяли беспечным, хотелось кашлять и ничего не хотелось. Обнажить сердце свое. Обнажить руки замерзшие. Крикливо выдвинуться вороном, улететь за высь, поникнуть вороном, забирать слово обратно. Сегодня мы забираем слово обратно.

Не сказал бы, что время замедлилось. Возможно, оно замедлилось для меня, но не для времени. Комната деревянная, комната в обоях, стул, стол, не тронутая книжная полка, в тумане взгляд, панический отдых, всего лишь нужно больше спать и быть, скажи мне, друг, что ответишь ты мне, когда выльется все наружу, что скажешь ты мне, когда слой разойдется со слоем в стороны, когда помутневший рассудок исказит выдвижение тебя. Я хотел бы, чтобы буквы пропали, чтобы не трогали меня своими скользкими и липкими мною, чтобы ты, чтобы ты, кому это высказать, кому это высказать, идентичность, высказанность, переломность, точка. С трудом понимаю, что происходит. Не могу поднять голову, все давит и внутри разжимаются тиски, все медленней и медленней и медленней и сильнее и сильнее, вдохни, живой, вдохни, Толик, вдохни, текст тебя любит, текст тебе нужен, текст тебе предназначен, роком-судьбою, малой величиною, на рысака и рысак не рысак и в поле на коне и в море в воде и опустится внутрь и внутрь, и внутрь и внутрь, бывает ли проще, бывает ли легче, светает окно, возникает, легче, не станет, если не станешь легче.

Я оцепенел. Мой друг, мой любимый Соркош, что сделать мне для тебя? Зачем ты меня породил с этой хуйней, если сам противишься этой хуйне. Сам породил. Сам создал. Сам вызвал и вдохнул в меня жизнь. Ненавидишь Бога? Ненавидь себя. Ненавидь себя. Сам, что есть, то и создаешь, сам что есть, то и поешь, то и пишешь, то и все по волне, слабо, сильно, вольно, пыльно.