что он, вероятно, не запоминает тех, кого не видел много раз.
Повисло молчание, нарушаемое только хлюпающим шмыганьем Руби, которая
закапывала капли в нос.
– А ты хороша, – сказал Канингеми. – Знаешь, если бы я не был занят, а ты не крутила с
Сент–Джеймсом…
– Ты все равно был бы занозой в одном месте, – закончила Лора. – Мне нужно идти. –
Она повесила трубку, не попрощавшись, что, вероятно, заставило Канингеми
почувствовать, что он сказал что–то глупое.
Лора подтолкнула Руби локтем, но та никак не отреагировала.
– Ладно, что случилось? – спросила Лора.
– Когда кто–то любит тебя, разве он не должен хотеть помочь тебе, несмотря ни на что?
Разве он не должен гордиться тобой, когда вы делаете что–то хорошее или защищает
тебя, когда случается что–то плохое?
– Скорее всего,– сказала Лора. – Если все упростить.
Руби вытерла слезу рукой.
– А если однажды произойдет что–то, что–то плохое. И что, если это моя вина?
– Точнее?
– Например, скажем, я живу в пригороде, и у меня есть машина.
– У тебя даже прав нет.
– Верно, но если мы переедем в Джерси или куда–нибудь в подобный район я их получу.
И скажем, у нас есть кот.
– Мне уже не нравится это место.
– Допустим, рано утром я отвожу детей в школу и очень спешу. Тут мне под колеса
бросается кот или просто бродячая кошка, но я не замечаю этого и сбиваю её.
– Кота.
– Кота. Или, пусть, окна закрыты, и дети сильно шумят, как они обычно любят это делать,
я не слышу его мяуканья и опять сбиваю его. Но по дороге оказывается, что мы что–то
забыли, путь домашку одного из спиногрызов, я возвращаюсь и …
– Я поняла.
– Ок, но что случается, если я боюсь позвонить мужу и рассказать ему, что я сделала?
Даже если в том, что я сделала, не было моей вины, а даже если бы и была? Даже если я
поехала с тобой, хотя он велел мне не делать этого, потому что я хочу помочь тебе. И я
признаю это. Я просто любопытна. И мне нравится помогать тебе, потому что это
интересно и захватывающе. Неужели это так неправильно, что я должна остаться здесь на
заснеженном юге Бруклина?
А потом из Руби полилось все то, о чем Лора догадывалась из первой часть разговора.
Майк точно не будет рад услышать Руби из полицейского участка, по крайней мере не
снова. Особенно из Бруклина. И у особенности не будет рад услышать её из участка в
Бруклине в таком прекрасном и приподнятом настроении. В прошлый раз он пригрозил
ей, что оставит её гнить там. Хотя она сказала ему, что он арестована и просто попросила
приехать забрать её. Но, с таким же успехом, она могла попросить любого соседа, который
отвез бы её куда угодно или спокойно добраться на метро.
Лора чуть не лопнула от возмущения.
– Пусть катится к черту, Рубс.
Руби кивнул, но, похоже, не разделяла энтузиазма Лоры.
– Разве ты не хочешь выйти за муж? – спросила Руби.
– Я хочу выйти замуж, иметь партнера по жизни, но, знаешь не такого мудака. Свадьба,
не так много значит, по правде говоря.
–Ты заставляешь меня чувствовать себя идиоткой, когда так говоришь, – сказала Руби. –
Потому что, во–первых, ты подразумеваешь, что Майкл – мудак, хотя это не так, и два,
это похоже на то, что ты выше желания вечеринки и прекрасного платья в особенный
день. Знаешь, от такой разумной как ты, мне хочется блевать. Потому что речь идет
сейчас не только о платье и вечеринке. Речь идет о том, чтобы быть замужем. Не
встречаться больше не с кем, не искать парней. Просто покончить со всей своей прошлой
жизнью.
Лора должна была заткнуться, и голос в её голове настоятельно советовал её это сделать,
но в крови все еще бурлили адреналин после стычки с Кармеллой.
– И какая жизнь тебя ждет с парнем, который запрещает тебе шопиться.
– Шопиться? Я в полицейском участке в Южном Бруклине.
Лора пожала плечами.
– Если мы что–нибудь купим, это станет похоже на шопинг.
– Я сейчас не настроена шутить, – сказала Руби, вставая. – И это не мой босс теряет
работу. Я вообще не знаю, почему меня это заботит в первую очередь. – Она забрала со
стола шарф и шляпку. – Я пыталась помочь тебе, но теперь это приводит к тому, что я
медленно и верно расстаюсь со своим женихом. И это уже не круто.
Она вышла, прежде чем Лора успела предложить поехать домой вместе. Когда девушка
вышла из участка, сестры и след простыл.
Глава 31
Этим утром Лора сделала то, чего никогда не делала раньше. Прямо в пижамных штанах
она побежала в газетный киоск и купила три свежих номера разных изданий, прочла их,
смотря новости по телевидению.
«Centennial» был на шаг впереди всех и без контрафактных товаров. Но, несмотря на это,
на фотографиях из задних комнат были кронштейны с юбками «Фиона», с весны
прошлого сезона, готовые к отправке в один из их магазинов в Нью–Джерси. По словам
владельца, Шонды Гровниц, которая была вытащена на допрос прямо с репетиции
свадебного ужина её сына, швейный цех существовал якобы для ремонта одежды и
замены ярлыков, которые могли быть вырваны покупателями. Она категорически
заявила, что «Centennial» ничего противозаконного не делала, и никакого
контрафактного товара не продавал, о чем свидетельствует тот факт, что
рассматриваемые предметы были сделаны на 40–й улице, а не в магазине. Лейблы Сент–
Джеймс были пришиты не к тем моделям, за что они извиняются.
Кармеллу вообще ни в чем не обвиняли, потому что она не сделала ничего плохого,
кроме как таскала с собой кучу пуговиц, которые сама спроектировала. Хотя тридцать
синих курток «Тереза» в цеху пуговиц не имели. Она не причастна ни к чему и ни к кому,
прямо как ваш незаметный товарищ с женой и детьми, связанный круговой порукой с
гангстерами.
Все это отвлекало её от качественной подготовки к показу и влияло на отзывы о
Джереми. В офис Лора вошла, как и любой хороший фрилансер в девять часов. Джереми
находился в офисе, на его лице была кислая гримаса и молча кроил из ткани «Тиффани»
модели для коллекции из матовой джерси, которая ещё на прошлой неделе считалась не
нужной. Джереми выглядел больным и потерянным. Лора всерьез испугалась за
состояние своего будущего мужа. Она вскользь сказала привет, и молча села за свою
работу, не поднимая голову до полудня
К тому времени Джереми уже не было. Его кабинет был пуст, и в залах не было и следа
его присутствия. Андре с беспокойным видом рыскал по кабинетам.
– Ты его не видела? – спросил он, когда Лора пришла рассказать ему про новый код на
двери подсобки.
– Нет. Может быть, на обеде или на площадке для показа?
Андре ушел, постукивая по мобильному телефону. Через пять минут он вернулся,
надутый как индюк.
– Ты работала над матовым джерси? – Он принялся копошиться на её вешалке. Было
ощущение, что он копается в ящике с её нижним бельем.
– Трикотаж – это к Тони. – Она вернулась к своим лекалам.
Не обращая внимания, он целеустремленноподошел к стойке Тони, покопался среди
образцов, найдя нужные, повертел их в руках.
– Тебе стоит подождать, пока он не вернется с обеда.
– Здесь четыре. Должно быть пять.
– О, что–то пошло не по твоему божественному плану?
– Я не обязан отвечать на твои вопросы.
У нее не было времени на эту словесную перепалку.
– Загляни в коробку под столом. Там он держит вещи, с которыми не закончил.
Андре вытащил сколотый образец и нескорректированное лекало.
– Он должен закончить это до шоу, – сказала Лора, но Андре уже и след простыл.
Переживая, что Джереми слишком рано пытаются убрать, она последовала за Андре в
