- Зачем этот бич?- спросил Шикку. Он решил попробовать втереться в доверие.

- В любви всегда есть немного боли,- ответила жрица.

- О чём ты?

- Я о том, что многим это нравится.

Шикку не успел опомниться - а чёрная лента уже прыгнула в воздух и ужалила его в рёбра. Пряная поль окатила спину до самого загривка. Шикку попытался отпрянуть, споткнулся, упал на колени.

- Ну как?..

Бич дёрнулся и Шикку повалился на ковёр. Набухший член царапнуло по ворсинкам.

Жрица захохотала, закатывая крашенные сурьмой глаза. Ей это явно нравилось. Она выдернула бич из-под юноши и снова начала раскручивать его в воздухе. Чёрная кожа пела, словно пчела.

Шикку пополз назад. Он раздумывал, прыгать или спасаться. Жрица вошла в раж и уже двинулась на него, поигрывая бичами. Нет, язык богов на такую не действует...

Сколько бед из-за старой одежды! Вот уж действительно, “когда носил - прикрывал наготу, а как потерял - понял, что было роскошное платье”.

Шикку перекатился в сторону, где стоял тяжёлый глиняный кувшин. Наверное, пиво. Он схватил тяжёлую глиняную горловину и качнул на бок, мысленно извиняясь перед Иштар за такое вот святотатство. Впрочем, куртизанка богов сейчас, наверное, изрядно веселится. Даже богиням не каждый день выпадает шанс увидеть траурный переполох в бороделе…

Кувшин опрокинулся, но вместо пива из него вывалилась на пол огромная узорчатая змея. Это были платья, юбки, запасные ткани - всё, что нужно жрицам Иштар в их служении богине, что где на каждом шагу - пряные опасности и грозные удовольствия.

Шикку схватил первое, что попалось под руку и дал дёру. Жрица хлестнула бичом воздух, промахнулась, - но не сдвинулась ни на шаг из проёма.

Она стояла там ещё долго, пока не пришёл Хамуасиппу - к тому времени Шикку уже и след простыл.

Уже на улице Шикку понял, что похищенный трофей довольно сомнителен. Это была тонкая юбка в узкую складку и с разноцветными полосками. На женщине, должно быть, смотрится соблазнительно, а на мужчине просто нелепо. Оправдание в духе гирканцев, что у вас на родине так одеваются все - не годится. Тот, кто услышит такое, а потом посмотрит на наряд Шикку, подумает о родине такое, что лучше ходить совсем голым.

Ладно, надо одеться во что есть. А потом пробираться на постоялый двор и подобрать что-нибудь из одежды.

Конечно, план был так себе. Но Шикку решил действовать по этому плану не потому, что план был особенно хороший. Всё дело в том, что других у него всё равно не было.

Путь к гостинице был непрост - Шикку плохо знал город. Он пошёл в сторону бирюзовых башенок храма Дагона, но упёрся в глухую стену.

Пришлось идти вниз, к крылатым человекоголовому быку. Немилосердное полуденное солнце жгло голые плечи - и ягодицы сквозь тонкую ткань.

Быка изготовили по образцу тех, кто стояли в городе Врат - толстые лапы, мощное туловище, бородатая голова в высокой жреческой шапке. Издали он смотрелся величественно, а вблизи - жутко. Побеленный известью, он горел так, что больно глазам.

Внизу, в приятной тени, остался только один стражник. Остальные, видимо, отправились в храм Иштар наводить порядок.

Стражник сидел в полудреме, не выпуская копьё. Рядом на постаменте - расчерченное поле для игры в урукские шашки.

- Прошу меня простить,- заговорил Шикку,- как пройти в гостиницу при храме Дагона?

Стражник поднял тяжёлые веки. Его глаза блеснули.

- Ты из храма Иштар?- спросил он.

- Да. Старшую жрицу только что убили.

- Вот как. Возьми яблоко.

Шикку поймал плод и посмотрел с удивлением.

- Храм, значит, закрыт,- пробормотал стражник,- пока не отпоют. Поймали того, что это сделал?

- Он сбежал через канал.

- Значит, на плотинах ловить будут. Ну и ладно,- можно и к нам пойти. У нас сейчас никого,- он поднялся.

Сначала Шикку не понял. Потом. словно в первый раз, посмотрел на своё одеяние - и подумал, что лучше бы он сбежал как есть.

- Я в храме Иштар не служу,- забормотал он, отступая на шаг,- Это просто случайность. Так получилось, понимаете. Сейчас везде всё смешалось, и на небе, и на земле.

- Я понимаю.

- Я не из галов, если что.

- Не важно. Я доплачу.

Но Шикку уже бежал вниз, в город - не выпуская, разумеется, яблоко.

В храме пели. Надрывный гимн драл уши, как весенние вопли котов.

Ассириец стоял перед воротами. Последняя служба заботливой Эрешти-Айя шла по установленному порядку. Девушки справлялись сами, и Хаммуасиппу не хотел присутствовать.

За свою жизнь он жрец видел немало мертвецов. Некоторые из них даже могли разговаривать. Нескольких человек он превратил в трупы сам - разумеется, чужими руками. Но смотреть на когда-то любимое тело, ставшее бессмысленной кучей мяса с чёрным пятном на шее, он не желал. От такого зрелища может возникнуть мысль, что всё в мире неустойчиво и бесполезно.

Был другой ритуал, который требовал его участия.

- Теперь вы знаете, кого искать,- произнёс он, когда закончил описывать Шикку,- Ищите его в городе и заодно спросите людей на плотинах. Они могли видеть человека в канале.

- Это приказ?- спросил десятник.

- Это совет. Но вам же будет лучше, если вы ему последуете.

Стражники разошлись, а он задумался. Он мог узнать об этом деле что-то ещё. Но у кого спросить.

- Ашерту!

Юная жрица сидела рядом. По-прежнему нарядная, но лицо немного потерянное. Не удивительно - после таких событий.

- Да, господин. Я здесь,- тихо сказала она.

- Этот юноша, с которым ты была…

- По вашему заданию, господин.

- Что про него скажешь?

- Любовник недурной.

- Он говорил с тобой?

- Больше отмалчивался.

- Ашерту, ты умная девушка и умеешь запоминать. Давай, покопайся в голове и вспомни, не сказал ли он тебе чего-то важного?

- Он просто говорил, что приехал в город. Очень удивился, когда я его потащила…

- Я бы не его месте тоже был удивлён. А теперь вспоминай ещё лучше. Ты могла услышать что-то важное, но случайное.

- Я стараюсь, господин.

- Ладно, зайдём с другой стороны...

- Да, господин.

- Вспомни хорошенько - это ты заметила Шикку и сообщила ушедшее?

- Нет, господин. Я видела его мельком. Я смогла его нормально рассмотреть, только когда мы уже разговаривали.

- А ты не знаешь, кто обратил на него внимания? Почему ушедшая от нас вдруг им заинтересовалась.

- Может, он её просто понравился?

- Подумай! Лучше подумай!!

Ашерту задумалась. Хаммуасиппу ждал.

Нет. Эрешти-Айя не просто так завела тот обеденный разговор. Если бы это был просто подозрительный чужестранец, она могла бы и сама подослать к нему Ашерту. Или сказать страже, что он похож на шпиона племени игилов или ещё какого-нибудь опасного народца пустынь.

А если бы он её нравился - что мешало ей просто затащить юношу к себе в постель?

Зачем Хаммусиппу знать про этого невооружённого одиночку? Надо бы пошарить в его комнате, вдруг там что интересное… А ещё неплохо бы пошарить в доме покойной. Вдруг там есть что-то, что подскажет разгадку.

Конечно, в дом покойной попасть сложнее. Надо будет отыскать какой-нибудь ритуал, обязательный, но забытый. Загробная участи Эрешти-Айя не станет хуже от ещё одной церемонии.

И пока младшие писцы, а вместе с ними начальник над кузнецами, начальник над медниками, начальник над плотниками, начальник над шорниками будут петь во дворе под рёв безутешных домашних, Хаммуасиппу с ясной головой всё осмотрит. Вдруг найдётся какой-нибудь амулет, который и укажет путь к разгадке.

И тут Хаммуасиппу заметил мальчика лет двенадцати в белое одежде до пят. Голова у мальчика была бритая, а лицо - серьёзное, как у старика. Мальчик стоял и ждал, когда ассириец обратит на него внимание.

Хаммуасиппу узнал мальчика сразу. И во рту сделалось горько. Завтра обеденная церемония, будь она неладна!