— Они не вернулись обратно. Навсегда потерялись в экваториальных лесах.

В комнате повисла давящая тишина. Я не могла даже подумать, что у них с Софи настолько идентичные судьбы — у обоих нет родителей. «Как теперь и у меня», — подумала я. Грустно вздохнув, я решила не углубляться в свои воспоминания — сейчас не время. Питер сжал кулаки — видно, что ему было трудно это вспоминать. Но вскоре он продолжил:

— У меня не было никаких родственников в Англии. Бабушка с дедушкой жили во Франции, и я их почти не знал. Но однажды мне на почту пришло письмо из Лондона, от моего двоюродного дяди. С ним я был незнаком, но он предложил мне переехать к нему. Тогда я сильно этому удивился, а он сказал: «Я чувствую вину перед твоим отцом за то, что потерял с ним связь». У меня не было выбора, и на следующий день я отправился в Лондон. Этот мужчина показался мне очень приветливым. Помог с устройством в новый колледж, оплатил учёбу. Я не верил, что это всё происходит со мной. Но по прошествии нескольких месяцев стал замечать, что он что-то скрывает.

Однажды я спросил у него, в чем дело. Он нахмурился и ответил:

— Твои родители всё же завершили свою экспедицию. Но они не получили денег. Все средства, которые должны были быть твоими, теперь принадлежат другим людям.

Мне это показалось страшной несправедливостью, и я хотел любым способом получить обратно кровные деньги родителей. Он отметил, что через суд их вернуть будет невозможно, придется хитрить. Я сказал, что согласен на любые меры.

Тогда я даже не догадывался, к чему это всё приведет. И не знал, что всю историю с деньгами он только выдумал.

В комнате воцарилось полное молчание. Солнце скрылось за тучей, и в помещении стало темнее. В окно подул сильный ветер, раздувая жалюзи и наполняя палату холодным морским воздухом. Разом стало так неуютно, что захотелось уйти оттуда подальше. Но это было невозможно.

Я пыталась обдумать все, что сейчас произнес парень, и мысленно приходила в шок.

— Твой дядя… — я не могла поверить, что всё правда.

— Майкл Кросс, — закончил за меня Питер.

Это было что-то невероятное. Я смогла, наконец, сложить всю логическую цепочку.

— Софи рассказала, что вы начали встречаться три года назад. Получается… — Во рту мгновенно пересохло. — Ты всё это делал только ради денег?

— Нет, это…

— Я не понимаю, — моё состояние всё еще было близко к шоку, и я пропустила его слова мимо ушей. — Софи действительно тебя любила, а ты лишь пользовался ею? Ради того, чтобы получить какие-то бумажки, которых на самом деле даже не существовало?

— Нет! — чуть ли не вскрикнул Питер, но вовремя сдержался. — Да, я начал встречаться с ней только ради того, чтобы в конце получить своё. Но потом… Потом я действительно влюбился. Без памяти, как подросток, — он разжал кулаки. На ладонях виднелись красные следы от ногтей. — Я решил отказаться от этой затеи, но дядя принял всё в штыки. Тогда я понял, что тут дело нечисто. Он пытался давить на жалость, толкал целые речи о том, каким трудом родители зарабатывали эти деньги. Деньги, которых не было.

— Но зачем ему было лгать об этом?

— Деньги были лишь прикрытием, чтобы я согласился на эту авантюру. На самом деле он хотел получить себе в руки документы на кафе, — последние слова мы произнесли уже вместе.

Тут всё стало на свои места.

— Тот вор-поставщик — тоже его рук дело? — догадалась я.

— Судя по всему, да. Планировалось, что суд над ним отвлечет Софи, и они смогут проникнуть в квартиру и забрать документы. К сожалению, я узнал об этом слишком поздно, — с грустью произнес парень, опустив голову.

— Тебя не посвящали в план? — удивилась я. — Ты же был там самой главной фигурой.

— В конце дядя, видимо, понял, что я могу всё испортить. Он решил, что сможет провернуть дело сам, прибегнув к помощи своих пешек, — Питер вздохнул. — Но в таком случае, ему оставалось лишь одно.

— Убить тебя.

В комнате повисла тишина, но теперь она была уже окончательной. Мне с трудом верилось, что такое вообще возможно — убить своего племянника ради какого-то кафе. Парень сидел на стуле с прямой спиной, глядя в одну точку прямо перед собой и вновь сжимая ладони в кулаки. Нам обоим было, что обдумать.

Я лежала на кровати, сложив руки поверх одеяла, и наблюдала, как прозрачный раствор течет по трубке в мою вену. Это зрелище завораживало. Я пыталась отрешиться от всех мыслей, чтобы голова была пуста. Но у меня не получилось. Никогда не получалось.

Наконец, спустя несколько минут, я решила нарушить тишину.

— Эта история… — я не могла подобрать слов. — Мне очень жаль, Питер.

— Не нужно меня жалеть, — произнес он, повернувшись ко мне. — Я сам виноват в том, что произошло. Это только моя вина.

— Нет. В этом виноват Кросс, но не ты, — я посмотрела ему в глаза. — Ты не знал, что всё так кончится.

— Я должен был сразу рассказать всё Софи, но не смог. Я просто трус, — прошептал Питер.

— В конце концов, у всех свои недостатки, — усмехнулась я, устраивая голову поудобнее на мягкой подушке. — Но ты не обязан с ними мириться. Пытайся лишь впредь не допускать старых ошибок.

— Надеюсь, ты права. Но вот Софи…

— Обязательно простит, — я улыбнулась. — Она любит тебя больше жизни. Видел бы ты, как она переживала после того случая. Расскажи ей всё, от начала и до конца. Главное, если любишь, не обманывай её больше. Никогда.

— Никогда, — повторил парень. Я заметила, как из глаза у него выкатилась слезинка. Это был хороший знак. — Спасибо тебе. И еще раз — прости.

Я лишь улыбнулась в ответ.

— Иди к ней, — сказала я, глядя на парня. — Она тебя ждет.

Питер кивнул и лучезарно улыбнулся.

— Ты чудо.

Я усмехнулась.

— Ты нашел своё счастье, теперь самое главное — сберечь его.

Парень вновь улыбнулся, затем пожал мне руку и пошел к выходу из палаты. Слушая его шаги, отдающиеся лёгким эхом в стенах помещения, я осознавала, что на моих глазах появляется новый союз. И это было прекрасно. Я сразу почувствовала себя намного лучше.

Когда Питер уже стоял на пороге, я его окликнула.

— Попроси Софи сделать тест на беременность, — подмигнула я парню.

Он застыл на месте, осмысливая услышанное. Затем обернулся ко мне и с улыбкой произнес:

— Ты действительно чудо.

Я лишь улыбнулась в ответ.

За окном ярко засветило солнце. День обещал быть отличным. Я вновь опустила спинку кровати и откинулась на подушку. Мне хотелось заснуть. Я прикрыла глаза и пошевелила зрачками под веками. Затем успокоила дыхание и начала медленно погружаться в мир снов.

Потянулась, наверное, самая долгая неделя в моей жизни.

Каждый день начинался с того, что ко мне приходила доктор Кэрол — милая женщина лет пятидесяти, небольшого роста и с великолепными серебристыми волосами — и спрашивала, как у меня дела. Затем проверяла мою рану — там оказалось аж четырнадцать швов — и мазала её прозрачной мазью, следом накладывая повязку. А потом уходила, предварительно пожелав мне приятного дня.

От нечего делать я попросила Джона привезти мне мой рюкзак. Тогда, достав оттуда блокнот и карандаш, я попыталась рисовать. Получалось и правда неплохо — я даже удивлялась поначалу. Но потом поняла, что это произошло лишь из-за того, что во мне — вернее, в Клэр, — был заложен художественный талант. Я рисовала наброски из обычной жизни — кухню миссис Хадсон и её саму, сидящую там с чашечкой чая; Шерлока и Джона, находящихся в своей квартире и встречающихся с клиентами; инспектора Лестрейда, влетевшего в комнату, дабы впопыхах рассказать о новом убийстве. Только потом я заметила, что меня самой нет ни на одном из рисунков. Но так было даже лучше.

Пару раз ко мне приходила Софи. Мы с ней подолгу разговаривали обо всём подряд. Она улыбалась, сообщая, что у них и правда будет ребенок. Я была искренне рада за неё. Через полгода они с Питером планировали сыграть свадьбу. Также Софи рассказывала мне о событиях в кафе после моего ухода — этот случай прославил заведение еще больше, и теперь у неё была уже целая команда помощниц. «Я слышала, ты теперь не сможешь работать в кафе», — со вздохом произнесла девушка. Я сказала ей, что всё будет хорошо, что и без меня она там прекрасно справится. Ещё Софи приносила своё лавандовое печенье, а так же свежие цветы, отчего в палате стоял запах нарциссов, и я была ей за это безумно благодарна.