– Я поняла так. Что ребятки, о которых мы только что говорили, зелены еще, сами ничего не испытали, а судят обо всем по тому, чего на читались, наслышались, насмотрелись в кино. А то, чем они питаются, в свою очередь, насочинено тоже не больно зрелыми умами, тоже ничего не видевшими и не испытавшими, и тоже начитавшимися, и наслушавшимися всяческих искажений.
– Совершенно верно. Браво, мама! Учти только, что я тоже, может быть, многое наискажал, объясняя тебе эту механику, осветил ее упрощен но, приблизительно.
– Зато понятно. Но жалко все-таки расставаться с мыслью, что мозг наш всего-навсего какая-то штука для отражения.
– Ничего, можно смириться,– засмеялся Сергей Антропович. – Лишь бы он правильно отражал.
– Между прочим,– оказал Феликс,– вот вы с отцом часто возмущаетесь тем, что идет в наших кино, тем, что иной раз публикуется в журналах, недовольны некоторыми книгами. Вы правы, это – засорение мозга. И даром оно, как всякое засорение, не проходит. Озера, реки засоряют – рыба дохнет. Дымоход засорят – дым в комнаты валит и глаза ест. Мозг засорят – совсем беда. Всюду пишут, что гангстерские фильмы в Америке способствуют росту преступности. Верно. Именно так, а не иначе и должны подобные фильмы отражаться в мозгу человека и сказываться на его сознании. А те наши фильмы, которые просто серы, убоги, бесталанны, пустопорожни, они тоже ведь сказываются. Допустим, не порождают гангстеризма. Но они порождают серость, убогость, бесталанность, пустопорожность. Зачем же молодежь-то винить, отец?! Вините, дорогие товарищи взрослые, себя. Вините тех дядей, которые позволяют тратить народные деньги на постановку пустопорожних, бесталанных фильмов. Тех тетей, которые пишут об этих фильмах восторженные рецензии, сбивая зрителей с толку. Всех тех, кто ответствен за выпуск такой продукции на рынок. А ты говоришь, мы беспечничаем! Прежде всего беспечничаете вы. Почему вы открыли дорогу всему этому? Не мы же это сделали? Вы, вы! А почему? Испугались, видимо, что вас обвинят в консерватизме, в догматизме… Надеюсь, ты понимаешь, что, когда я говорю «вы», я не тебя имею в виду персонально?… Испугались и попятились, отступили с господствующих над идеологическим противником высот в либеральные болотистые низины. И сейчас, если хочешь, вы на середке-половинке – и не консерваторы и не либералы, и от вас, в общем-то, от таких половинчатых, растерянных, всем тошно. Вот что значит устареть: и нового не приобрести и старое потерять, вернее, дать отнять его у вас крикунам и демагогам.
– Ты верно, черт такой, рассуждаешь. Где ты этого нахватался?
– Там, куда предпочел уйти, вместо того чтобы выковывать из себя космического ученого, который ухватился за космос или за циклотрон не потому, что таково его призвание, а потому что почуял большую деньгу. Там, где я сейчас, хотят ясности и судят обо всем откровенно. Не на основе спекулятивных книжонок и серых кинофильмиков, а на основе непосредственного отражения нашей действительности.
– Давай включим,– предложил Сергей Антропович, заглянув в про грамму телевидения, помещенную на последней странице «Правды».Какой-то фильм. Название не указано. Посмотрим коллективно, обсудим, вынесем приговор. Как раз через три минуты начало.
Перешли к телевизору. Долго из темноты, еще до титров, кто-то там, изводя кинопленку, насвистывал; потом долго кинематографировалась земля, очевидно, с вертолета. Сопки, реки, дороги, тайга. Потом зрителя стремительно опустили в центр большой стройки на берегу широкой реки; то ли там строили плотину, то ли мост – не совсем было ясно. Насвистывал, оказывается, шофер самосвала, пока экскаватор загружал кузов его машины грунтом. Потом шофер долго ехал с этим грунтом неведомо куда и, крутя баранку, все насвистывал и насвистывал все тот же мотивчик. Затем, опять-таки неведомо как, оказалось, что в кузове ничего уже не было, грунт исчез сам собой, а на дороге, голосуя, стояла девушка с чемоданом в руке. Парень впустил ее в кабину; мотаясь дальше по таежным дорогам, он попытался поцеловать девушку, она отвесила ему пощечину. Он весело рассмеялся, сказал: «Ну-ну, поживем – увидим». Потом, среди новеньких дощатых домиков, он ее все-таки выпустил. Потом они уже ходили вместе в сопки. Стройка была забыта. Забыта авторами фильма. Парень ездил на своем самосвале куда надобно было сценаристам, а не руководству стройки, возил еще нескольких девчат, тоже сначала получал по физиономии, затем ходил с ними в сопки. Закончилось все тем, что вертолет пошел в обратном направлении, унося зрителя в небеса, а на земле оставляя самосвал с улыбающимся парнем. Потом – затемнение и долгое насвистывание парня, под которое пошли надписи: кто сочинил сценарий, кто его ставил, кто кого играл. Оказалось, что сочинил это все тот же, кто и ставил, он же исполнял и главную роль.
– Ну и что это? – сказал Сергей Антропович, когда киносвист умолк.
– Жизнь, как она есть,– ответил Феликс, смеясь.
– Но ведь, чтобы увидеть и отразить это, не надо не только пятилетиями учиться во всяких киноинститутах, но даже и человеком-то можно не быть. Баран тоже видит жизнь, как она есть. Это же все воспринято глазами барана и отражено бараньей головой. А где искусство? Где открытие человека, его внутреннего мира, его душевных богатств? – Сергей Антропович разволновался.
– Ладно вам, – сказала Раиса Алексеевна. – Эта тема конца не знает. Всегда так спорили и негодовали. Вот уж верно Феликс говорит: у каждого свой опыт, и каждый по-своему искажает действительность. Те, – указала она на выключенный телевизор,– по-своему, мы по-своему. Времени-то уже сколько! Пора к обеду накрывать.
После обеда Феликс решил пройтись по улице. Их улица считалась одной из самых тихих. Но поблизости было немало и шумных мест Москвы. Таганская площадь, площадь Ногина, набережная перед гостиницей «Россия»… У церковки на их улице, как всегда, толпился народ – старики и старушки. Они заходили внутрь – предстояла, видимо, вечерняя служба. Феликс снял шапку, тоже вошел. Сумрачно, строго, пахнет благовониями. Лики святых на старых иконах смотрят сурово, но спокойно. Он огляделся вокруг, поймав себя на мысли об Ие: нет ли и ее в толпе богомольцев? Ии не было. Вышел на улицу, надел шапку. Спустился к набережной Москвы-реки, пошагал к Кремлю. Возле гостиницы «Россия» группами толпились иностранные туристы, шумно болтали на французском, немецком языках, но больше всего слышался английский.
Показалось, что среди них прошмыгнул на днях помянутый Генка Зародов. Феликс вошел за ним в вестибюль гостиницы. Да, это был Генка. Он уже сидел в одном из кресел возле низкого столика.
– Генка, – сказал Феликс, подавая руку – Ты чего тут? Не фарцовщиком ли стал? – И тоже присел к столику.
– Нет, знаешь, не фарцовщиком. Просто практикуюсь в языке. То с одним болтанешь, то с другим. Без языков сейчас нельзя. Моя сестра изучила их штук семь или восемь. А я хоть парочкой хочу обзавестись. Решил так: английский, понимаешь, как международный, и для разнообразия – итальянский. Только итальянцы к нам не очень ездят. У них у самих страна туристская, сами доходами от туристов живут. Где уж ездить – поспевай гостей принимать. А англичане с американцами по всему свету, мешки-то с золотом, мотаются. В любой сезон, в любую погоду. Я по гостиницам много чего насмотрелся. Эти чудики до икон, например, сами не свои. Ничего в них не петрят, им можно любую дрянь подсунуть. Купят! Денежный народ. А из комиссионок на Арбате или на улице Горького они наших совсем выжили. «Гарднер»? – хватают. «Кузнецов?» – любые цены. Мебель волокут – пупки надсаживают. Столы, кресла, спальные и столовые гарнитуры. Мне один рассказывал, в Италии целая индустрия создана: «старину» вырабатывают. Что хочешь соорудят – не отличишь. Хоть этрусскую вазу. Вот наши бы были пооборотистей, приспособили бы заводишко, скажем – «фарфор Кузнецова», да запустили бы в производство «старину». Валюты бы можно было нагрести!
– А тебя бы главным по этому делу?
– А что думаешь – дело интересное. Ведь это ж надо, знаешь, как сделать? Чтобы и стиль, и манера, и каждый штришок, патина какая-нибудь – все бы соответствовало своей эпохе, своему веку. Историю надо знать, теорию искусств. Это не землей торговать, на чем в цветочных магазинах зарабатывают левые деньги.
