Её брат, которому, как и ей, было не больше тридцати лет, согласно кивнул. В На-Ла не терпели старость. Пока в Риндожи и Лангзаме в круг старейшин выбирали седовласых мудрецов, пока главами других ветвей назначались опытные личности после тридцати пяти-сорока лет, в На-Ла возлагали огромную ответственность на талантливых юнцов. И дело было не в прихоти. Служители этого ордена отпирали замки дверей между двумя этажами и выпроваживали загостившихся демонов, если тех нельзя было просто физически уничтожить. Но силы на подобные ритуалы хранились лишь в молодых телах. Чем старше становился служитель, тем неохотнее его держала лестница между двумя половинами мира, тем труднее ему было справляться с возложенными обязанностями по изгнанию незваных гостей. Это вовсе не значило, что На-Ла оставался вечно зелёным орденом, на который опасались полагаться. Молодые служители, занимавшие самые высокие должности, были обязаны проявлять недюжинный талант и выполнять те объёмы работы, которые в других орденах осмеливались поручать лишь опытным старшим. В народе поговаривали, что самые одарённые идут в На-Ла. Именно поэтому орден удерживал лидерство в Lux Veritatis наравне с Лангзамом и Риндожи.

- Среди нас крайне мало людей, которые действительно видят сквозь иллюзии Глядящего в Душу, - продолжала женщина-старейшина. – Или которые способны заметить следы его деятельности.

- К сожалению, это так, - подтвердил лидер Харатено. – У нас под носом разворачивалась драма, но мы не могли её заметить, потому что нам показывали совершенно другое.

- Церковь… - впервые заговорил лидер Тармено, выйдя из оцепенения. – Все, кто попадал в неё, более не видели белого света. Церковь… это священное место стало убежищем зла. Но никто… никто этого не видел! Зрячие, говорите вы? Зрячие заходили в неё и видели молящихся на скамьях людей, когда людей-то там и не было! Вокруг церкви бродили несуществующие личности, стояли несуществующие художники, склонялись до земли несуществующие верующие. А у нас не было ни шанса понять это, потому что иллюзию плёл Глядящий в Душу, сдохни он в муках!

- Спокойствие Байонеля выглядело слишком реальным, - подхватил служитель из Тармено, и глаза его блестели от возбуждения. – Сайтроми и его демоны под прикрытием миража почти спокойно шарились по городу.

- Что он вообще делал там? Почему так далеко от континента? – спросил Саратох, переплетая пальцы.

- Вы опоздали, господин Монтоги, а это обсуждалось в самом начале встречи, - сказал один из старейшин Лангзама. – Но мы повторим. В той точке на карте были размазаны границы между половинами мира. Там, в Байонеле, Сайтроми планировал открыть дверь и впустить наверх своих братьев и сестёр. А теперь, может, мы, наконец, приступим к главной теме сегодняшнего обсуждения? Или так и будем пересказывать всё то, что и так знаем?

- Нам нужно было систематизировать информацию, - осадила его светловолосая женщина из На-Ла. – Каждый из присутствующих знает отдельные детали, но теперь нам всем известна картина целиком. Когда мы разобрались в целях нашего врага, давайте поговорим о нашем спасителе.

Лидер Тармено прыснул. Он полагал, что этого звания достойны лишь те, кто сражался и отдавал свои жизни в Байонеле, а не этот… случайно узревший то, что не мог заметить никто из них. Мужчину оскорблял такой подход к оценке заслуг.

Сидевшие за одним столом с Осветителем Монтоги люди оживились. Лидеры уважаемых орденов, члены которых не принимали участие в кровавой мешанине в Байонеле, но занимались самостоятельным расследованием, были готовы к отчёту. Главу ветви Апрогси, когда-то отделившуюся от Лангзама, Саратох знал лично. С остальными тремя, отвечавшими за Шигаттэ, Альели и Бурут, он пересекался, но личных дел не имел.

- Мальчика, видящего сквозь иллюзии Глядящего в Душу, зовут Гаррел Лонденол. Ему тринадцать лет, - отчеканила пожилая женщина с ржаво-коричневым пучком на голове. Лидер ордена Альели. – Мы навели справки. Он живёт с отцом на острове Утешающих Ветров. В соседнем от Байонеля городе. У господина Лонденола небольшой дом. Их семья переезжала после того, как было продано родовое поместье. Последнее место жительства было куплено почти год назад. Жалоб на них не поступало.

- И в Байонель мальчика занесло… - один из старейшин Риндожи поводил руками в воздухе, призывая продолжить его мысль.

- На кладбище. Он скорбел по невесте отца, погибшей в результате инцидента. Это весьма любопытная история. К мальчику являлся демон, обещавший исполнить любое его желание. Мальчик называл её «феей».

- Феей? – несколько служителей удивлённо переглянулись, кто-то не удержался от улыбки.

- Это не смешно, - грозно сводя брови, продолжила глава Альели. – Полагаю, так называемая «фея» развращала души своих невинных заказчиков. С Гаррелом у неё возникли трудности, так как он потребовал невыполнимого. Когда мальчик попытался прогнать демона, тот из мести убил подвернувшуюся невесту господина Лонденола.

- Мы попробовали вызвать эту… фею, - подхватил лидер ордена Шигаттэ, сутулый мужчина в серо-красной рясе. Вышитый миддлемист сливался с кровавыми тканями. – Согласно словам мальчика, она отзывалась на подражательные звуки. Но демон не явился. Вероятно, она поняла, что её поступки стали заметными, и залегла на дно.

- Как интересно, - протянула старейшина На-Ла.

- До чего только эти твари ни додумаются…

- Коварные отродья…

Присутствовавшие на совете люди вполголоса обсуждали своё отношение к хитрому методу демона-исполнителя желаний. Кто-то откровенно негодовал или выражал отвращение, иные сопоставляли услышанное с похожими случаями и загадывали, какой шаг предпримут враги после такого творческого подхода к осквернению детей. Но никому не было по-настоящему жаль пострадавшую семью. Служители и старейшины рассматривали чужое горе исключительно как шаблон поведения демонов, с холодным рвением и эмоциональным отчуждением исследуя детали.

- Эта история оставила рану в сердце ребёнка, - продолжил глава Шигаттэ, когда гул утих. – Мальчик, с рождения далёкий от религии (отец не особо верующий), собственными глазами увидел зло. И уверовал в Матерь Нашу.

- Значит, сын Лонденола приехал в Байонель на могилу убитой? – подытожил старейшина из Лангзама. – Он, должно быть, винит себя в гибели женщины.

- Да, мальчик в шоке. Но у него исключительный дар, и это не подлежит сомнению. Он не только разглядел демонов под маской лжи, но и, не растерявшись, доложил об этом находившимся в городе служителям…

- … которые блуждали, подобно слепым агнцам в волчьем логове, - язвительно добавил лидер ордена Бурут, с начала обсуждения сидевший с таким видом, будто его заставляли прилюдно жевать грязь. Он не скрывал, что был недоволен успехами коллег из других ветвей Lux Veritatis, и утверждал, что от новой войны их спасли удача и воля случая. Гордиться тут нечем.

Глава Тармено гневно поджал губы, а его собрат из Харатено сжал кулаки.

- Господа, - попросил старейшина из На-Ла, и его сестра подняла руки в примирительном жесте. – Искать виновных не входит в задачу Совета. Куда важнее решить, как мы распорядимся талантами юного Гаррела Лонденола.

Мужчина как будто призвал их к обсуждению, но на самом деле мнение других его не интересовало, как многие уловили из его слов. На-Ла уже приняли своё неоспоримое решение, на котором будут настаивать до последнего, а выводы остальных слушали из вежливости. Саратоху это не понравилось. Он догадывался, куда клонят старейшины-близнецы. В На-Ла ценили молодых, но молодых и талантливых там просто обожали. Через минуту или две, но они предложат забрать мальчика в свой орден.

- Само собой, но для начала, - не дав разгореться обсуждению, вставил Осветитель, - я бы хотел, как и большинство здесь, послушать самого мальчика. Его ведь тоже пригласили на Совет, насколько мне известно. Давайте побеседуем с ним, а уже потом решим, стоят ли вообще его умения того, чтобы распоряжаться ими.

- Вы полагаете, мальчику нельзя доверять? – спросил один из старейшин Лангзама.