Происходившее приписывали демонам. Они уже уничтожали города людей, призывая на помощь силы природы. Наводнение в гавани ещё не истлело в памяти перепуганных слуг Терпящей. Стихийные бедствия называли массовой атакой гостей с Нижнего этажа, но и тут Вортес был вынужден не согласиться. Возможно, что-то из разрушений и было на совести Спустившихся, однако они никогда не стали бы вредить землям, на которых планировали жить. Территории и их ресурсы – вот что являлось целью войны. А когда две трети материка Лотуангэ ушли под воду, у главы Апрогси не осталось сомнений, что Спустившиеся не при чём.

Затопленный материк – проблема мировой важности. Утопшим не было числа. Выжившие сели на корабли и отправились к соседям просить их милости. Это означало, что и на Хатостро вскоре появятся толпы беженцев. Учитывая, что земли были оккупированы Спустившимися, выделять пространство для кого-то ещё будет сложностью. Регент, правивший от имени покойного короля Антуара, едва ли разрешит ситуацию гладко. Политика не касалась ордена Апрогси, хотя и интересовала лично Вортеса, но ведь обездоленные и лишившиеся дома люди побегут молиться Терпящей. У Lux Veritatis прибавится работы, ведь спасать людей от их внутренних демонов придётся священнослужителям. Вортес надеялся, что новые столпы Lux Veritatis привлекут к этому ответственному делу Церковь Терпящей, а сами сосредоточатся на других делах.

Не было смысла в пустых домыслах. Вортес верил, что им нужно не перебирать всевозможные варианты, а понять, что пошло не так. Почему бедствия начались сейчас? Что способствует этому? Тогда они узнают причину.

Вортес даже не надеялся получить ответ на свой вопрос так скоро… и таким мистическим образом. Письмо с приглашением неизвестно как попало в его комнату. Мужчина знал, что это не шутка товарищей, а также что послание принесли не люди.

«Вам нужно узнать нечто крайне важное. Если вы откажитесь, мир неизбежно погибнет. Нам всем станет негде жить. Приходите в указанное место»

Лидер Апрогси изучил карту и нашёл упомянутую местность. То было на нейтральной территории между землями людей и Спустившихся. «Нам всем»… Это не угроза, а предупреждение. Вортес, само собой, не мог до конца быть уверенным, что его не заманивали в ловушку. Он выбрал преданных служителей из ордена и выехал из резиденции.

Район был тихим. На берегу обмельчавшей реки стояла заброшенная мельница. Оставили её из-за войны с демонами или раньше по каким-то иным причинам, Вортес не ведал. Водяное колесо застряло в одном положении, а дорожка ко входу заросла травой. Трое служителей, сопровождавшие Вортеса, тревожно осматривались вокруг. Ждали подвоха, как и их лидер. Они подготовились, но всегда оставался риск, что их возьмут числом или заманят в такую ловушку, откуда даже опытные бойцы не выбрались бы. Хотя что-то в послании говорило Вортесу, что в этот раз им не нужно бояться обмана.

Четвёрка вошла в строение. Шестерни и механизмы печалили своим заброшенным видом. На каменном полу под ногами валялся распотрошённый мешок. Вортес обошёл две массивные балки и увидел у стены стол, на котором горела свеча. Её желтоватое пламя было совсем слабым. Лидер Апрогси велел служителям осмотреть мельницу снаружи и подняться на второй этаж, а сам приблизился к столу. В детстве дедушка водил его поглазеть на ветряную мельницу, когда семья ещё жила на Лотуангэ. Переезд из королевства в королевство было нечастым явлением для таких осёдлых людей, как родители Вортеса, но всё же будущий служитель ещё ребёнком пережил путешествие на корабле и знакомство с новым климатом.

Ветряные мельницы нравились мужчине больше водяных. Первые имели настоящие крылья и напоминали гигантских птиц, смотрящих в небо и мечтательно махавших крыльями. Несмотря на атрибут, летать им было не дано, и всё же они грезили о свободе. А вот водяные… ну, что с них взять? Крутят свои колёса, перебирая каплю за каплей. Вортес ещё мальчишкой пробовал остановить их вращение, бросая камни в воду, чего никогда бы не сделал по отношению к величественным ветряным мельницам. Сейчас ему было неловко думать о некоторых дурачествах детства, даже если они порождались чистейшим любопытством.

Лидер Апрогси провёл пальцами по столешнице и смахнул пыль. Воспоминания кольнули его печалью ностальгии, а сейчас он должен быть собран и сосредоточен. Слишком спокойным и умиротворяющим выглядело помещение. Оно усыпляло бдительность.

Недолго тишина щекотала нервы сновавшим по мельнице служителям. Свеча на столе внезапно полыхнула белым светом, и огонёк вытянулся и стал ярче. Вортес сделал знак, чтобы его товарищи не делали резких враждебных движений. Если загорелась свеча, а не всё строение, значит, им не желали зла. Просто некто сообщал о своём прибытии.

Лидер Апрогси повернулся ко входу, и через дверь в его сторону прошла девушка. Она смерила служителей по углам недовольным взглядом, вздохнула своим мыслям и поприветствовала Вортеса. Она была в чёрном жакете и серой юбке, как и в прошлую их встречу, словно не прошли утомительные месяцы. Однако то оказалось обманчивое впечатление, поскольку лицо девушки изменилось: оно осунулось, вытянулось, и под глазами залегли тени. Волосы отросли и неровными прядями спадали на плечи. Зато сапфировые глаза горели решимостью. Вортес не осмеливался высказать сожаление по поводу провала их совместной миссии и, очевидно, его последствий. Сайтроми, должно быть, ужасно разъярился из-за выходки дочери и не жалел её.

- Вы тоже не понимаете, что, когда просят прийти вас, тащить свиту не обязательно, - проворчала Нахиирдо, замирая в тройке шагов от мужчины.

- Они не свита, а маленький плюс к уверенности, - улыбнулся Вортес. Он указал на свечу. - Это ты осветила комнату? Благодарю. Тут было довольно мрачно.

Девушка молча села за стол, и лидер Апрогси подумал, что ему стоит поступить так же.

- Я догадывался, что письмо могло прийти от тебя. Крайне любопытно, кто и как сумел подложить его прямиком в мою спальню, - Вортес начал с лёгкого разговора, чтобы установить эмоциональную связь между ними. Однако Нахиирдо не стала подхватывать тему и следующими словами выбила воздух из лёгких мужчины.

- Мне нужно caritas humani generis(1).

Этой фразой называли переговоры между королями Спустившихся и старейшинами Lux Veritatis. Старые переговоры, поскольку термином сотни лет не пользовались, и Вортес знал его лишь из книг. Согласно записям, первыми на войне сдались люди и взмолились пощадить невинных, обратившись к бессмертным с данным выражением. С тех пор оно и означало переговоры. Настоящие переговоры, а не тот фарс, который церковники устраивали последние несколько раз для обмана недругов.

- Я… не имею ничего против, - замялся Вортес. - Пусть Шестеро обратятся к старейшинам. Но при чём здесь я? Или это опять как-то связано с твоим отцом?

- Вам нужно кое-что узнать. Вас это может заинтересовать и не отпугнёт, как старейшин.

Мужчина жестом попросил её не продолжать, щёлкнул пальцами и дождался, пока к столу подойдёт один из служителей. Нахиирдо настороженно следила за тем, как тот передаёт главе ордена вещицу. Вортес гордился тем, что добился разрешения взять её с собой. Немалую роль сыграла его репутация предприимчивого чудака, чьи действия приводят к положительным результатам. Не в прошлый раз, правда, когда провал изгнания Сайтроми повесили на Вортеса, но ему простили. Многие служители встали на его сторону, заявив, что лидер Апрогси хотя бы пробует совладать с бессмертными, в то время как остальные уже сдались и заперлись в резиденции.

- Отличная выдержка, - сказал Вортес, видя, как девушку разрывает от желания спросить о вещице. - Я бы уже завалил себя вопросами, - он толкнул маятник, подвешенный между расставленными ножками, и неровный кристаллик мутно-синего цвета медленно закачался. - Это полезная вещь, но её польза обесценивается массой ограничений. В противном случае она была бы бесценной.

- Волшебный маятник, которым вы гипнотизируете людей на допросах?