- Так значит, ты тут поселилась, Умфи? – спросил он. Я мысленно порадовалась, что его манера говорить осталась прежней: Рандарелл начинал фразу резко, произнося слова слишком быстро и редуцируя треть звуков, но потом его речь замедлялась, а к концу предложения он говорил почти лениво. – И как тебе город?

- Ничего особенного, - честно сказала я.

- Да, согласен.

Он поднялся на ноги и оглядел свою работу со стороны. Я пошевелилась и с удовольствием отметила, что боль в боку стала менее ощутимой. Это говорило о том, что навыки Рандарелла в целительной магии только возросли.

- Неплохо, - сдержанно произнесла я.

- Неплохо? Да это в три раза лучше, чем было в прошлый раз, - я видела, что ему нравится моя похвала, хоть она и прозвучала скромно. – Служители Лангзама занимались со мной весь год.

- Значит, ты поступил в орден?

Я хотела выразить радость, но, если честно, мне не нравилось, что мой единственный человеческий друг решил посвятить жизнь служению в каком-либо ордене, особенно том, что являлся частью Lux Veritatis.

- Значит, твои спутники тоже из Лангзама? – спросила я. Рандарелл кивнул. – Я думала, изгонять демонов на этой территории поручено ордену Фассето.

- Так и есть, вообще-то, - парень состроил недовольную гримасу. – Но как высшему руководству реагировать, когда эти простофили заявляют, что всё у них в порядке, а тем временем до нас доходят жалобы об участившихся нападениях? Мы взяли след, и он привёл нас сюда, - и он добавил шёпотом. – Но я тебе этого не говорил. Секреты ордена и всё такое.

Один из людей позвал его, и Рандарелл, виновато улыбнувшись, юркнул в кухню. Я осталась ждать в комнате, осторожно ощупывая бок и думая о том, как же здорово видеть своего друга! Картину портили только люди, шнырявшие по дому. Служители Лангзама. Я знала, что Рандарелл собирался вступить в орден – он сам поделился со мной, когда мы виделись в последний раз. Но я не думала, что его возьмут именно в Лангзам. Риндожи, На-Ла и Лангзам – три столпа, на котором держалась одна из самых могущественных организаций нашего мира - Lux Veritatis. Второй похожей была Церковь Терпящей. Её ещё называли «мирной стопой», в то время как Lux Veritatis, у которого были три самостоятельные ветви и ещё десяток мелких, по большей части специализировался на убийстве Спустившихся. Этот орден называли «воинствующей стопой». На двух этих стопах и держался религиозный мир. А Лангзам был что-то вроде пальца на одной из них, который обязан был давить Спустившихся, как букашек, на своём пути.

Рандарелл вернулся в ещё лучшем расположении духа, чем было, когда он уходил.

- Всё улажено. Мой наставник позаботится о мелочах. А мне разрешено проводить тебя до дома.

- С чего вдруг такая доброта?

- Ни с чего. Просто ты ранена, и по дороге на тебя могут напасть какие-нибудь чудовища.

Я фыркнула. Ему только дай волю, и он будет строить из себя героя до конца вечера.

- Я прекрасно справлюсь сама, - я встала с кушетки, даже не поморщившись от боли. – Я не такая слабая и немощная, как ты думаешь.

- Но и не такая сильная, как думаешь ты, - парировал мой друг. – Хотя, надо отдать тебе должное, ты дала отпор той дамочке. Внушение всё ещё работает?

Рандарелл знал об одном из моих умений. Я мысленно похвалила себя, что не стала применять второе. Если бы подоспевшие служители ордена увидели, как я разжигаю белый огонь… Скажем так, вопросов возникло бы много.

- Ты не думала вступить в орден? – спросил Рандарелл, выходя вместе со мной на улицу. – У тебя есть дар, и его не надо зарывать в землю.

Он придерживал меня за локоть, боясь, что я могу потерять равновесие. Идти в самом деле было непросто из-за боли в боку, но я старалась не показывать этого, иначе парень окончательно вырядился бы в героя и стал, чего доброго, настаивать на том, чтобы донести меня до дома на руках.

- Не думала.

- Но почему? – воскликнул Рандарелл. – Ты можешь сделать так много полезного благодаря своему умению! Его нужно только развить. Я уверен, с помощью наставников ты научишься творить настоящие чудеса! Тебе нечего бояться.

Ну да, нечего. Наравне с внушением у меня есть способность создавать белые костерки, которые почему-то приводят людей в ужас и ярость. А ещё мой отец – один из шести самых ненавидимых Спустившихся. А в орденах полно Зрячих, способных это разглядеть. Да, совсем нечего бояться.

Я видела по глазам Рандарелла, что он не мог понять причину моего отказа. Он всегда был целеустремлённым, трудолюбивым мальчиком, который с самого детства знал, чего хочет от жизни. Его ненависть к Спустившимся, лишившим его семьи, переросла в жажду помогать людям избежать той же участи. По мнению Рандарелла, я тоже могла посвятить жизнь борьбе со злом, как это поэтично описывалось в книгах. Он не знал ничего о той части, что гнетёт меня каждую минуту моей жизни. Юноша видел лишь загадочную Умфи, радовавшуюся его появлению, но не замечал маленькую девочку, сидевшую у порога и ждавшую отца.

- Я в ордене, - я попыталась представить эту картину. – Учусь у наставника… Подожди, ты ведь учишься не больше года? Разве новичков берут на полевые испытания?

- Вообще-то… я учусь уже третий год.

- Третий? – не поверила я. – Когда мы виделись полтора года назад, ты сказал, что собираешься поступать в орден.

- В каком-то смысле, так и было. – Рандарелл едва не налетел на пятившегося торговца, но вовремя отскочил в сторону с завидным проворством и ловкостью. – Сначала я учился у одного наставника, но он погиб. Какое-то время я просто ждал, пока мне найдут другого. Когда я встретил тебя на том тракте, меня как раз переводили под руководство нового человека. Я боялся спугнуть удачу, опасался, что наставник меня не примет и выгонит взашей. Поэтому я сказал, что поступаю в орден, но не упомянул, что уже учился там раньше. Заметь – это была не ложь, а просто недосказанная до конца правда!

Я только покачала головой. Он - человек, который всегда знал, к чему будет стремиться - уцепился за свою судьбу даже раньше, чем можно было представить. Такие люди всегда добиваются успеха. Я немного завидовала ему. У него была цель в жизни – то, чего так не хватало мне. И я постоянно ощущала эту нехватку, незаполненную пустоту. А на Рандарелла взглянешь – у него глаза блестят каждый раз, как он произносит слово «орден».

- И это твоя первая серьёзная вылазка?

- Я бы не назвал её серьёзной, - парень пожал плечами. – Мы ездили из города в город, но ничего примечательного не нашли. Добрались сюда. Но и тут всё стандартно. Ты за сегодняшний день побывала в большем приключении, чем я за два месяца вместе взятых.

Он начал кусать губу. Ох, и дурная это привычка.

- Значит, ничего особенного? Сегодня вы уже покинете город?

- Не знаю. Уже темнеет. Разумно ли отправляться в дорогу ночью?

- Как жаль, - протянула я. – А я думала, служителей ордена привлечёт это дело. Ведь правда странно?

- Что именно?

- Зачем человеку выдавать себя за Костюмера?

Рандарелл широко улыбнулся, и я почувствовала, как некое напряжение между нами спадает. Только теперь он полностью стал тем пареньком, которого я видела полтора года назад. Он отвесил мне шутливый поклон, но в его голосе я услышала нотки уважения.

- Мне нравится твоя наблюдательность. С такими талантами ты была бы очень полезна ордену. Но если серьёзно, - он откашлялся, - я и сам не знаю, что тут происходит.

- Любопытство разбирает, не правда ли? - я заметила промелькнувшую на его лице неуверенность. – Разве нет? Тебе не хотелось бы понять, что тут творится?

- Хотелось бы. Меня настораживает твой энтузиазм.

- Ты сейчас противоречишь сам себе. То ты зазываешь меня в орден, то тебе не нравится, что я интересуюсь этим вашим делом с ненастоящим Костюмером.

- Одно дело – поступить в орден, начать обучение, постепенно познавать глубину нашего мира и овладевать своими навыками, - терпеливо разъяснял Рандарелл. – А другое дело – бросаться в неприятность с головой. Я знаю тебя, Умфи. Для тебя это интересная загадка, шалость, которую можно провернуть вместе со старым другом. Но я не хочу, чтобы ты так считала. Это может быть опасно.