С этими словами Ториэль спрыгнула со ступенек на пол, пошатнулась, но устояла на задних. После этого она повернулась и подставила лапы Соларе.
Но она и сама резво спрыгнула на свои лапы, даже не расправляя крылья из-под плаща.
— А что нам в этом Новом Доме делать?
— Новый Дом — это наша столица. Замок Азгора и Врата Барьера находятся в нём. Через них ты и попадёшь домой, — ответила Ториэль и отвернулась. Протянув лапу вперёд, она зажгла на ней синий огонёк и махнула Соларе, подзывая её за собой.
========== Враги и Дружба ==========
Как оказалось, коридор подвала вёл самочек к почти такой же двери, что закрывала путь в Руины. Только эта была распахнута, а на порог намело немного снега. Судя по морозному, пронизывающему ветру, за Руинами царствовала зима, и Солара с тоской подумала о горячем пироге. Пусть даже с улитками.
— Чем ближе к Ядру, тем теплее, — заметила её волнение Ториэль. — У Водопада нам уже и в собственной меховой шубке жарко будет, но пока придётся помёрзнуть. Так что закутайся в плащ и дыши через нос, не то простудишься.
— Спасибо за одежду, — вышла драконесса на снег, таявший под лапами. Чтоб не намокнуть, приходилось идти быстро. — Мне без запасных душ нельзя тратить много энергии, иначе бы попробовала обогреть нас обоих. Не знаю, известно ли вам, но на магию не обязательно тратить целую душу, иногда достаточно части. И то, что ты отдал, может со временем восстановиться.
— Я тоже могла бы попробовать нас согреть, но этот лес — мрачное место, а сейчас он стал ещё опаснее, так что не стоит привлекать внимание, — Ториэль погасила огонёк и снова спрятала лапки в рукава. — Правда, здесь бывает один мой друг. Мы переговаривались с ним через дверь, он — скелет, очень добродушный и милый. Только сейчас я жалею, что сказала ему не причинять вреда людям, которые прошли бы через Руины. Может, он и не встретил того, кто на меня напал, но в ином случае… — она замолчала.
— Ты кого хочешь от правды оградить — меня или себя? — опять возмутилась Солара самообрыванию Ториэль. — Если ты мне доверяешь, говори всё и сразу, как я тебе. Многих местных очевидных вещей мне не понять, и недоговорки я не смогу домыслить.
— Я надеялась защитить людей, надеялась, что люди, попавшие сюда, не причинят вреда монстрам, и потому попросила своего друга в свою очередь не причинять вреда людям. Но тот, кто ранил меня, даже не человек. Это Враг, — она поёжилась то ли от страха, то ли от холода. — И он может притвориться человеком для того, чтобы ударить в спину.
— Теперь-то вы это знаете, надеюсь, — выдохнула драконица. — А где этот Враг сейчас, известно?
— Он выглядит как ребёнок… Маленький ребёнок… — Ториэль оглянулась на длинные стволы деревьев. — Но ужасно силён и говорил что-то о том, что собирается уничтожить всех нас. Мне он предлагал странные вещи, может, потому и не убил сразу. Знаю я лишь то, что он пришёл сюда, ведь двери были открыты, но где… Впрочем, здесь не так уж и много дорог, и если он куда и пошёл, то только в Сноудин.
— Хорошо, что мы проходим мимо, — самонадеянно заявила Солара, — Нужно посмотреть на него. Вдруг я пойму, как его одолеть.
— Нет, — твёрдо сказала Ториэль. — Даже если он нападёт на нас, то я выйду с ним на бой, а ты беги домой. Азгор может и помешался на идее душ, но он внутри добр, а снаружи — пушист, и может позволить тебе пройти через Барьер… Наверное. Я не хочу, чтобы ты поранилась или погибла. Пусть уж лучше у нас совсем не будет надежды.
— Ты же говорила, что через Барьер нельзя пройти без семи душ? — остановилась Солара, несмотря на холод. — А выясняется, что можно. В чём тогда проблема слетать мне в Утгард и обратно?
Ториэль протянула лапу и стряхнула с её плаща снежинки.
— Разница в том, чтобы пройти через Барьер и чтобы уничтожить его. В одном случае я или Азгор сможем провести седьмую душу и выйти с ней вместе, а в другом — потратить все эти души и уничтожить Барьер.
— В смысле, провести седьмую душу? — на морозе Солара глупела.
— При уничтожении Барьера души погибнут, — пояснила Ториэль. — Но возможно пройти через Барьер, не уничтожая его, выйти — например, одному человеку и одному монстру. Тогда шесть душ останутся в целости, а седьмая выйдет в мир… А мы подождём ещё кого-нибудь, кто будет менее достоин жизни.
Она снова замолкла, уйдя в свои мысли. Солара не знала, о чём сейчас думала Ториэль, а сама рогатая не спешила откровенничать. Что бы она ответила, спроси её Солара о том, почему же Азгор не выйдет и не приведёт оставшиеся души?
— Ты мне веришь? — Солара вопросила внезапно, но, по счастью, задав не тот вопрос, которого белая так боялась.
Ториэль тут и сама остановилась. Чуть замешкавшись, она, подойдя к драконочке, присела перед ней и поцеловала в щёчку.
— Конечно же, дитя. Каждому слову.
Солара несколько мгновений молчала после странного жеста, но потом вернулась ко своей мысли:
— Ты веришь, что если ты отпустишь меня в мой мир, я смогу вернуться и принести даже не семь, а сколько угодно душ? Инанна, думаю, позволит мне их принести, особенно если вы сможете дать мне нечто, что докажет реальность вашего мира. И взрослые, более сильные драконы, чем я, точно убьют Врага.
— Я нисколько в этом не сомневаюсь, и если ты так сделаешь, весь народ Подземелья будет вечно благодарен тебе, — сказала рогатая. — И я надеюсь, что эта Инанна позволит тебе поступить так. Но перед тем, как мы дойдём до двери, нам предстоит опасный путь.
— Без него никак, — обрадовавшись, что наконец смогла пробиться через уныние Ториэль, Солара возобновила путь, едва не обгоняя свою проводницу.
— Эй, пожалуйста, не торопись так! — Ториэль поспешила за ней. — Подаренная тобой драконья душа поддерживает меня, но не зря меня называют «старой леди». Я действительно уже не молода!
— Да брось! — развеселилась Солара. — По драконьим меркам ты ещё очень привлекательная!
На секунду они остановились — Ториэль изумлённо-смущённо посмотрела на Солару и спрятала глаза, та же едва сдерживала смех от вида выражения на её мордашке.
— Спасибо. Правда спасибо, — кивнула наконец рогатая.
— Пожалуйста, — драконесса была только рада хоть ещё в чём-то поддержать Ториэль, чтобы она вновь не распластывалась от негатива. То, что по драконьим меркам Ториэль при всей миловидности ещё и в воздух не поднимется от жира, она решила умолчать.
— Только тебе нужно меньше есть пирогов, — всё же не удержалась она. — Ты, наверное, совсем не выходила из своих Руин, вот и запустила себя.
— А перед кем мне красоваться? — не слишком печально спросила Ториэль, слегка обгоняя драконницу, чтобы посмотреть на небольшой мостик — нет ли там опасности. — От мужа я ушла, а попавшие в руины дети больше тяготеют к полным женщинам. Да и кроме обхода Руин я почти ничего не делала. Обычно сидела в кресле и читала или вязала, или подметала-убиралась. Ну, пироги ещё пекла и анекдоты придумывала.
— А надо было тренироваться, чтобы тебя не избивали, — мрачно, но честно заметила Солара. — Кто был этому виной, если ты помнишь?
— У меня очень двоякое ощущение… — Ториэль на цыпочках перешла через узкий мост. — Такое ощущение, что меня убивали… Не раз. Самое яркое воспоминание… — она задумалась и с неожиданным страхом посмотрела на Солару. — Нет, это невозможно. Я помню только, как меня атаковал ребёнок с очень сильной, совсем не детской душой. Но ты узнаешь его сразу — над его головой летает чёрное сердечко, знак того, что его душа в целости и сохранности.
— Чего?.. — у детёныша округлились глаза, и потом она задрала голову, да и над Ториэлью посмотрела. Конечно, никаких сердечек она не увидела, хотя по аурам точно была уверенна, что их души в сохранности.
— Это видимый след сильной души, — развела лапы в стороны Ториэль. — Он присущ лишь человеческим душам… Или душам самых сильных монстров в момент смерти. Душа человека чувствует опасность в нашем мире, мобилизует энергию и потому становится видимой в такой забавной форме. Душа монстра при смерти отдаёт всю энергию и тоже становится видимой.
