– А, я. Нормально всё, давайте выпьем за… вас, девушки!

Мы подняли бокалы и выпили. Я ненароком заметил, что пили мы уже не шампанское, а что-то покруче. Интуиция мне подсказывала, что добром это не кончится, но почему-то не хотел отказываться в этой приятной компании. Сам я вообще не пью… ну, ладно, можно разок-то за чемпионство. Хорошо, что тренера рядом нет.

– О, а вон хозяин помещения, – одновременно и с иронией, и с уважением сказала Юна, отставляя свой уже не бокал, а стакан.

Как я понял – Бари Лайт, наконец, появился. Видимо он себя очень уважал, если то ради чего весь сыр-бор, то есть наша команда, прибыли сюда с задержкой для акцентирования на нас внимания. А своё появление он организовал ещё позже, по-любому он не просто опоздал.

Он пробирался через уйму великолепно одетых людей, за исключением нескольких футболистов из «Пасгола». Эти люди расплывались перед ним в улыбке и забрасывали его приветствиями и положительными отзывами о мероприятии. Наверняка кто-нибудь додумался сделать ему комплимент по поводу того, как он выглядит. Но не, потому что он выглядел как-то супер великолепно, а потому что здесь было много персонажей, которые привыкли говорить подобную чепуху таким людям, как Лайт.

С кем-то он даже обнимался и перекидывался парой фраз и смешков, но цель его была… наш столик. Во мне возникло естественное, но дурацкое чувство, я поймал его в себе сразу же, но не мог отделаться от него: сам Бари Лайт спешит поздравить меня с двумя победными голами. Хоть, я и не знал толком кто он такой, но уже понял, что птица высокого полёта. Видимо, я ещё молод, чтобы уметь относиться к таким людям, как к равным. Но, по крайней мере, я понимал, что то, что я сейчас чувствовал это всё глупости.

Ещё более глупо я почувствовал себя, когда понял, что спешил этот пожилой амбал не ко мне, а к красавице Юне, и я его понимал.

– Рад приветствовать тебя прелестное создание, как отец поживает?

Юна поднялась, когда Бари отделяли от нас ещё пару шагов, а ДжонИ осталась сидеть, как ни в чём не бывало. Я немного запутался и не знал, что делать. Всё же я решил встать и поздороваться, и был приятно удивлён.

– Мистер Бари Лайт,– начал я, но он меня прервал.

– А! Наш герой, гордость росского «Пасгола», Тибат Джаволи. Рад приветствовать и тебя в своём доме, как тебе праздник?

И опять дурацкая радость заиграла во мне, ну, если не канкан, то, по крайней мере, собачий вальс. Но, в конце концов, я это заслужил, мать его – 2:0, оба мои гола в матче за чемпионство.

– С удовольствием скажу правду – мне редко бывает так хорошо на подобных мероприятиях.

– Ну, конечно, – сделал он заговорщицкую физию, но не так как добрый старичок, а, скорее, что-то другое было в этом холодном прищуре. – В такой компании, каждый хотел бы оказаться. А ты естественно, – обернулся он вновь к Юне, – как всегда забрала самый лакомый кусок.

– Всё лучшее и существует – только лишь за тем, чтобы принадлежать мне, уважаемый мистер Лайт. – Юна взяла самый отвязный тон, какой у неё, как мне казалось, мог быть.

– Твоя наглость, Юна, одна из многочисленных твоих особенностей, которыми я не устаю восхищаться, – продолжал щуриться Бари Лайт, но уже в сторону Юны и уже намного теплее.

Я же почувствовал некоторое возмущение от сравнения с куском, пусть и лучшим. А так же был не согласен с тем, что живу только для того, чтобы принадлежать этой наглой избалованной красавице. Улыбочка на лице ДжонИ, вещающая примерно следующее: «Ну, как тебе высшее общество и компания красавицы, которая в первую очередь удостоилась неподдельного внимания со стороны Бари Лайта?» – Заставила-таки меня высказаться. То, что ДжонИ меня развела, ради шутки, я понял, когда уже было поздно, и голос мой зазвучал в тембре великосветской остроты:

– Ну, раз уж я создан, чтобы принадлежать тебе. То, имея в виду абсолютную свободу, которой обладает каждый человек нашего времени, можно сказать, что и ты должна быть моей целиком и полностью до тех пор, пока смерть не разлучит нас.

Бари Лайт тут же, без особых эмоций поддержал меня, но с определённой долей иронии:

– Совсем ты забываешься в своём отношении к миру – совершенно не считаешься с самоощущением окружающих людей, даже любопытных тебе. Вот чемпиона довела до того, что он, не допив с тобой алкоголь, о свадьбе заговорил.

А Юна, будто и не слушая порицаний Лайта, с искренней заинтересованностью глянула на меня и после короткой паузы, делая вид, так чтобы это было понятно, что это шутка, начала отчитывать меня, как мальчишку, который подслушивал взрослых:

– Вообще-то, Тибат Джаволи, я разговаривала с Бари. А мы с ним давние знакомые, и у нас сформировался определённый свойский стиль общения. И твою честь я совершенно не планировала задеть.

После этого она хитро улыбнулась и добавила:

– Но ход твоих мыслей мне нравится.

ДжонИ не скрывала радости по поводу удачной провокации меня на выступление.

Бари Лайт гонимый делами хозяина, сообщил, что ему нужно отлучиться:

– Ладно, молодёжь, продолжайте знакомство, но в рамках приличия. А я вынужден оставить вас на некоторое время без своего общества. Я и так прервал обход доверенного мне празднества, хотя не спорю, ради вас я сделал это с удовольствием.

И уже уходя, перевёл взгляд с Юны на ДжонИ. Для меня это было как-то неожиданно, ведь он ни разу не посмотрел на неё. Даже не поздоровался с ней. Об этом я подумал, только сейчас.

– Милашка ДжОнни! Хочу ответить на тёплое приветствие, надеюсь, ещё более тёплым прощанием. Рад был видеть. И вот ещё что – ты, ДжОнни, можешь пропустить моё пожелание по поводу поведения в рамках приличия. Лично ты можешь делать, что хочешь – повеселишь гостей.

По его тону, да, и по словам было понятно, что не будь Юны, он был бы крайне удивлён видеть ДжонИ здесь – у себя дома.

ДжонИ безо всяких кривляний, а всерьёз учтивым тоном ответила на саркастический реверанс Бари.

– Я тоже очень рада вас видеть. Сожалею, правда, очень о том, что ваше внимание адресовано кому-то другому. Видимо вы, мистер Барик, обкушались полярных мухоморов, и галлюцинации синдром представил вам весьма реалистичное изображение кого-то из ваших любовников с оригинальным именем ДжОнни. Кстати, чудесное имя.

Я был в глубочайшем недоумении, что помогло мне избежать чувства косвенной причастности к этому выступлению и, следовательно, ощущения стыда.

– Буду весьма рад нашей следующей встрече. Надеюсь, долго ждать не придется, – закончил Лайт на развороте, сухо и жёстко.

Юна

«Да, ДжонИ, ты переплюнула сама себя. За такое можно и не проснуться, где-нибудь в канаве», – с этой мыслью я отвела взгляд со спины удаляющегося Бари Лайта, к которому испугались подмазаться завсегдатаи жополизы – на лице его была отражена реакция на нежности ДжонИ. Дальше, скользнув по Джаволи, я встретилась глазами со своей необузданной подругой. На лице её в идеальном исполнении красовалось выражение искреннего восхищения.

– Какой же всё-таки приятный мужчина. Каждый раз он покоряет меня своей волшебной аурой, – проворковала она.

ДжонИ делает это круче любого актёра. Но сейчас мне показалось не к месту. И я действительно настроилась вразумить мою «Мисс Похью» во избежание неадекватных действий старины Лайта. «Барик», да ещё и пидор – это серьёзно. Хотя определённо вызывает хохотушки, всё-таки крутая тёлка моя ДжонИ.

– Слушай, Тибат, извини, пару слов с подругой наедине. Ты даже не отходи, просто мы перешепчемся на пару сек, подождёшь, а? – как-то уж чересчур смазливо обратилась я к нашему притягательному спутнику.

– Да, конечно, я как раз чего-нибудь выпить принесу.

Я одобрительно кивнула и присела к ДжонИ. Эта стервозина уже снова летала по галактике обхерэйрос. Но я была настроена серьёзно, это ж, не шутки уже.

– Слушай, дорогая. Без всякого выпендрёжа хочу сказать тебе, нет, не так. Хочу попросить тебя – не перегибай палку. Соревноваться в остроумии и красноречии вы можете, хоть до усрачки, но, пожалуйста, следи за собой. Я боюсь за тебя! Он же по большому счёту стеганутый на всю голову. Боюсь, есть такие вещи, при которых никакие семафоры его не остановят, не смотря на то, что на путях буду стоять я с красным факелом в руке.