— Поттер, — Драко наклонился к его голове, — это просто секс. Не такой, как раньше, но тебе понравится. Если ты расслабишься и поверишь мне. Ты мне веришь?

— Да, сэр, — ответил Гарри. Он не мог лгать. Из-за этого ему пришлось сделать глубокий вдох и медленно выдохнуть, вспоминая день, когда Малфой толкнул его вглубь машины.

Задницы коснулись влажные пальцы. Они не были большой неожиданностью, Драко и раньше использовал их, аккуратно проникая внутрь в самом начале. Когда боль становилась слишком сильной, они исчезали, как по волшебству. Но теперь все было не так, как раньше, тут Драко был прав. Гарри обожгло болью, после которой жжение в спине исчезло, а воспоминания об остром лезвии показались детской шуткой.

— Дальше будет лучше, — пообещал Драко. Его ладонь легла на член Гарри. Удовольствие приглушило боль. Потом Драко начал двигаться, и сомнений больше не возникало. Это было похоже на то, что Драко сделал в кабинете МакГонагалл. Когда боль просто растворилась ради совершенно других ощущений и мыслей.

Темп увеличивался, Гарри пытался вцепиться в зазоры между плитами пола, чтобы не свалиться от резкого толчка.

— Нравится? — спросил Драко, неожиданно остановившись.

— Да, сэр, — Гарри сам потянулся назад.

— С праздником, — очередное движение заставило Гарри зажмуриться от адской смеси ощущений.

***

Недели потекли одна за другой чередой однообразных занятий в кабинетах разных преподавателей. Фантазию проявляла только госпожа Стручок, она приносила экзотические устройства, рассказывала, кто их изобрел, и предлагала желающим попробовать работу некоторых. Все остальные, словно сговорившись, вываливали на столы настоящие арсеналы игрушек и следили за правильным выполнением «упражнений».

Несколько студентов покинули стены Шмогвартса, включая Симуса и Парвати. Они ушли, держась за руки, и хотя многие радовались за них, Гарри с грустью подумал, что их родители странным образом добились своего.

Новостей от директора не было, МакГонагалл перестала выделять Гарри из толпы и привлекать всеобщее внимание к тому, как они с Драко выполняют ее задания.

Он расслабился. Появилось время подумать о произошедшем в странном месте со странным названием.

Когда ему рассказал о Шмогвартсе Хагрид, Гарри решил, что это простой розыгрыш. Потом узнал о деньгах, познакомился с другими студентами, послушал их истории. Все превратилось в необычную работу. Теперь ставки поднялись. Он уже не просто учился в Академии. И если раньше можно было считать, что его жизнь через год почти не изменится (возможно, он купит себе квартиру и съедет от Дурслей, но в целом все останется по-прежнему), теперь он уже не тешил себя этой иллюзией. Нет, все изменилось. Он изменился. Может быть, этого хотели родители? Чтобы он увидел эту часть жизни? Или они действительно писали завещание под диктовку Дамблдора и верили каждому его слову?

Неожиданно его стали волновать мысли о будущем. Куда он пойдет после Шмогвартса? На завод, собирать автомобили? Вряд ли, после того, что было в Академии, такая работа покажется ему издевательством. Каждый день видеть простых работяг с женами и детьми, слушать, как они обсуждают самую обычную жизнь? Он не сможет. Такое нельзя просто выбросить из головы. Потом его мысли возвращались к Драко, и он обрывал себя.

Приближались выпускные испытания. Их растянули на полтора месяца, чтобы избежать «перенапряжения». Именно такую формулировку выбрала МакГонагалл, когда перечисляла виды заданий, которые она и ее ассистенты могут выдать во время экзамена. Гарри заставил себя не слушать после того, как она притащила бамбуковые тросточки и стала показывать с помощью мисс Грейнджер, какой именно силы должны быть удары, чтобы на экзамене поставили «отлично».

Он уже не считал людей, которые окружали его в Шмогвартсе, ненормальными. Нет, слово «ненормальный» могло бы оскорбить по-настоящему ненормальных людей. Веганов, хипстеров, панков, владельцев сорока кошек или тех, кто верил в Санта-Клауса в возрасте пятидесяти лет. Вот кто был ненормальный — небольшое отклонение от нормы. Ничего серьезного, кое-кто даже приносил свою пользу обществу. Что плохого, в сущности, в том, что знакомый рассказывает тебе часами о пользе сельдерея и опасностях, подстерегающих коров на бойне? Полезная информация, можно взять на заметку. Но для людей, вроде МакГонагалл, Дамблдора, госпожи Стручок и Холода понятие нормы так давно и основательно размылось, что они уже не помнили о его существовании. Нельзя было называть их «ненормальными», нужно было подобрать что-нибудь вроде прозвища Того-кому-достались-самые-интересные-иносказательные. Например, Те-кто-слышать-не-слышало-нормах.

Дополнительного масла в огонь подливало то, что Гарри теперь был одним из них. Конечно, он все еще не видел ничего хорошего в избиении палкой по стопам, но и Гермиона, судя по ее лицу, тоже не испытывала от процесса особого удовольствия. Наверное, основатели Шмогвартса пытались отделить мух от котлет. Сделать процесс максимально безличным. Отрабатывать техники и теорию, делая опасное хоть немного безопаснее. Получилось то, что теперь демонстрировала глотающая слезы Гермиона. МакГонагалл подошла к вопросу с педантичностью профессора астрофизики.

— Двадцать ударов, все видели? — МакГонагалл обвела взглядом притихших студентов. Большинство сочувствовало Гермионе, но Гарри заметил и другие выражения на лицах. Что-то еще менее нормальное, чем то, что сделала МакГонагалл. Совсем-за-гранью-понятия-нормы.

— Можно мне сесть, мадам? — тихо спросил Гермиона. После случая с Роном она еще сильнее стала стараться на занятиях и чаще тянула руку, когда МакГонагалл искала добровольца для демонстрации.

— О чем вы, мисс Грейнджер? — удивилась МакГонагалл. — Мы продемонстрировали только то, что требуется от всех студентов. Теперь те, кто выбрал для выпускных работ другие курсы, могут покинуть кабинет. Тех, кто проходит продвинутый курс у меня, я прошу остаться.

Драко вывел Гарри за дверь вместе с толпой других студентов. Большинство пошли к госпоже Стручок, кое-кто умудрился разжалобить старину Биннса и писал теперь колоссальных размеров тексты о влиянии элементов культуры БДСМ в разные периоды истории. Нашлись даже энтузиасты сдать продвинутые нормативы Фанни. Должно быть, надеялись, что коротышка простит им тяжелое дыхание после марафона. К МакГонагалл записались единицы, Гермиона была среди них. Причину, по которой она приняла это решение, Гарри так и не смог узнать, потому что боялся спрашивать. Во время Распределения они понятия не имели, на что идут. Гарри вот умудрился попасть к мастеру Холоду. Но зачем наступать на грабли второй раз?

Впрочем, Гарри со своих грабель так и не сошел. Мастер Холод передал им список доводящих до хохота приказов, которые они с Драко зачитывали вслух в гостиной факультета, покатываясь от смеха. Сложность была не в том, чтобы «заварить чай» или «принести тапки». Мастер Холод явно подошел к вопросу творчески. Чувствовалась небрежность, граничащая с наглостью. Сложность заключалась в том, что на экзамен должен был явиться директор. А директор был известен тем, что любил вмешиваться в экзамены факультета Холода. На предыдущем экзамене, по словам мастера, директор заставил верхнего использовать боевое оружие. Как именно, мастер не уточнил. По крайней мере, в присутствии Гарри. Поэтому они готовились к тому, что в день последнего экзамена Гарри придется голым прыгать по снегу на одной ноге, распевая рождественские гимны. Сделать это было несложно с точки зрения Темы, сделать это было сложно с точки зрения разумного человека с определенными ограничениями организма.

Логика директора была прямой, как бамбуковая трость. С такими же замысловатыми кочками по пути следования. Директор считал, что раз на факультете садизма и мазохизма люди терпят и причиняют сильную боль, значит, и остальные испытания должны быть соответствующими. Иначе все пойдут к мастеру Холоду!

Гарри представил на минуту, как к мастеру Холоду идет Рон, а потом теряет сознание после приказа поцеловать ногу верхнего. Есть люди, которым нельзя идти на факультет мастера Холода. Есть даже люди, которым нельзя идти в Шмогвартс. Им лучше сходить в другие заведения, где к их проблемам отнесутся более бережно, чем здесь. По крайней мере, не будут лишать ужина за случайный обморок.