После парилки я почувствовал прилив сил, ощущение чистоты бодрило… Разве что бриться я намеренно не стал — мне нравилась оформлявшаяся в бородку щетина. Домашней похлёбке из хоркера с пепельными бататами я невероятно обрадовался, с удовольствием съел всё до последней капли.

— Вам удалось узнать что-нибудь? — после ужина спросил Сторн.

— Хермеус Мора хочет, чтобы я привёл тебя к нему, — вздохнул я. — Говорит, что иначе не расскажет мне, как добраться до Мирака.

Старик пригладил бороду.

— Что же. Завтра мы возьмём Чёрную Книгу и пойдём с ней в лес, — произнёс он.

— Отец…

— Не спорь со мной, Фрея. Духи-хранители защитят меня, может быть, у меня выйдет задобрить Херму-Мору, ну, а если нет — значит, моё время пришло.

Фрея умоляюще смотрела на отца, схватила его за руку:

— Отец, давай я схожу. Херма Мора ведь будет мучить тебя, он может и убить…

— Он может убить и тебя, — возразил Сторн. — Уж лучше я погибну, чем ты.

— Сторн, может, есть ещё какой-нибудь способ? — мне не верилось, что шаман был готов отдать свои тайны Хермеусу Море.

— Боюсь, что иного способа нет, — вздохнул старик.

Видимо, нам придётся надеяться, что духи леса защитят Сторна и не позволят ему погибнуть.

— Интересно, — хмыкнул я. — «Мора» на моём родном языке означает «лес».

— Херма-Мора — демон леса, всё верно, — произнёс Сторн. — Один из множества, но самый могущественный из них. Моим предкам долгое время удавалось задабривать или обманывать его, возможно, получится и у меня.

После ужина Сторн взял тяжёлое, увешанное металлическими бляхами и ракушками одеяние, свой бубен и факел и ушёл в лес. Мы с Фреей сидели возле очага, я положил голову ей на колени, она сначала робко положила свои руки мне на плечи, затем прикоснулась к острому кончику моего уха и принялась с ним играть. Никогда не любил этого — и потому с улыбкой перехватил её руку.

— Поедем на материк вместе? — предложил я.

Фрея оживилась.

— А можно?

Я усмехнулся.

— Конечно. Вместе посмотрим Скайрим.

— А что скажут… те, кто послал тебя сюда?

— Да плевать на них. Пусть думают, что хотят. Или ты можешь побыть в городе, пока я все дела улажу, а потом вместе съездим ещё куда-нибудь.

Впервые ко мне закралась мысль, что я не хотел возвращаться на Алинор. Я уже достаточно отслужил, чтобы требовать отставку, да и надоело быть инструментом в руках Талмора, от которого, к тому же, избавятся. Лучше скрыть свои новые силы, подать в отставку, поводом сделав подкосившееся здоровье, посмотреть на Скайрим вместе с Фреей, а затем вернуться с ней на Солстхейм. Говорят, в Скайриме сохранилось много руин времён драконьего культа, возможно, в Коллегии Винтерхолда мне удастся узнать что-нибудь ещё об этой странной магии, с помощью которой я освободил Камни Солстхейма и призвать призрачные перчатки.

— Это было бы прекрасно, — обрадовалась скаалка.

Как ты уже понял, Мастер, этому желанию не суждено было сбыться — я понял это на следующий день.

Следующим утром Сторн так же надел свою шаманскую робу, взял Чёрную Книгу и направился вместе со мной в лес. Фрея увязалась за нами — ей не хотелось оставлять отца одного, она надеялась в случае чего помочь его… Ну или просто быть рядом с ним. Далеко уходить мы не стали — достаточно было подняться на скалу и отойти чуть вдаль. Сторн опустился на колени, прикоснулся ладонями к земле и принялся что-то нашёптывать. Затем он поднялся, обогнул несколько деревьев, прикасался к ним, так же что-то нашёптывая. Лишь после этого шаман взял в руки Чёрную Книгу. Едва старик прикоснулся к твёрдому переплёту, как книга сама открылась на середине и принялась парить над землёй, тело шамана опутали щупальца, а над нами склонилось отвратительное скопление глаз и щупалец.

— Отец!

Фрея хотела броситься отцу на помощь, но я едва успел задержать её.

— Хватит, демон! — приказал я. — Ты ведь убьёшь его!

— Ты прав, эльф, — согласился демон.

Сторн замертво рухнул на снег. На его лице застыла гримаса боли, кожа в местах, где к нему прикасались щупальца, была обожжена. Фрея бросилась к мёртвому отцу, не могла сдержать слёз; она ругалась, проклинала всё на свете — но Хермеусу Море были неинтересны её страдания.

— Тебе удалось доставить дар, который Я требовал, — тягучий голос даэдрического принца, кажется, звучал отовсюду; за него говорили каждое дерево и камень, каждый кустарник или засохший пучок травы. Даже губы погибшего шамана, казалось, шевелились. — Взамен Я сдержу обещание и дам Слова Силы, которые помогут тебе в схватке с Мираком.

К вязкому тягучему GOL присоединись острые Hah и DOV.

— Используй их вместе со Словом, которые ты выучил на заставе Сиринга и лиши Мирака всех его союзников.

Хермеус Мора исчез.

— Фрея, мне очень жаль, — я присел рядом со скаалкой, обнял её.

Фрея прижалась ко мне, продолжала рыдать и причитать.

— Помоги… отнести в деревню, — сквозь слёзы попросила она.

Проклятую Чёрную книгу я уложил в сумку, которую затем перевесил себе через плечо. Из крепкой палки и плащей мы соорудили подобие носилок и уложили на них тело Сторна. Я заставил Фрею идти впереди — мне показалось, что не стоит ей сейчас смотреть на обезображенное гримасой боли и обожжённое тело своего отца. Мы вышли из перелеска, спускались со склона холма по тропинке; наше появление привлекло внимание сначала кузнеца, а затем — и всех остальных. Скаалы собирались на центральной площади своей деревни, перешёптывались, затем начали требовать объяснений.

— Сторн пожертвовал собой, чтобы я смог победить Мирака, — объявил я. — И я сделаю это. Я отправлюсь в Апокриф и убью его, как обещал.

Мои объяснения не очень устроили всех, слышалось недовольное ворчание. Вперёд вышла женщина — кажется, деревенская староста.

— Так или иначе, Сторн мёртв, и его следует достойно похоронить, — подхватила она. — Бальдор, подготовь всё необходимое. Вы трое — помогите отнести тело в дом. Ну, а ты, эльф, сделай, что должен.

Кузнец вернулся на своё место. Несколько мужчин подхватили тело Сторна, отнесли в его хижину и уложили на скамью. Фрея всё так едва соображала, что происходит, не могла сосредоточиться и сдержать слёз. Она пыталась успокоиться — но затем снова плакала. Может, я плохо помнил своих родных — но терять их было ужасно, и это ощущение я не забуду.

— Рион, — скаалка подняла на меня заплаканные глаза. Я в ответ едва сдержал улыбку: так в детстве меня звала мать. — Вернись, обязательно вернись ко мне, пожалуйста.

— Вернусь, — успокоил я.

Вместо меховой куртки я надел обрезанную робу из зачарованной ткани, снятую с убитого культиста, а на пояс повесил кинжал и топор. Прикосновение к книге вызвало всё те же неприятные чувства, я снова провалился в пустоту…

А затем очнулся на той же площадке, где впервые повстречал Мирака. На сей раз вокруг никого не было, тишина угнетала — но я намеревался сделать её своим союзником. Я подошёл к краю платформы, где на постаменте стояло отражение книги и перешёл в следующую главу.

Следующую камеру охранял один младший даэдра с щупальцами. Он заметил меня, приготовился к бою.

— GOL-Hah-DOV!

Даэдра опустил тощие ручонки и приветственно заурчал: «заклинание», которому меня научил Хермеус Мора, работало.

— Проводи меня к Мираку, — приказал я.

Существо жестом велело следовать за ним. Первым делом он приказал взять с постамента тонкую книгу, которая открыла потайной ход в другую главу. В следующей комнате меня ждало ещё двое — и я снова применил на всех троих это «заклинание». Даэдра жестами велели мне забрать ещё одну книгу. Вначале коридора опустилась решётка, за которой скрывался светящийся цветок. Когда я отщипнул головку, открылся потайной ход, выведший меня на решётчатые платформы. Даэдра отказывались идти за мной — наверное, действие заклинания закончилось, и они перестали быть моими союзниками.

Забрал ещё одну тонкую книгу, прошёл в открывшийся коридор и перешёл в следующую главу. Я оказался в комнате с кислотным озером, прямо над водами которого были установлены решётчатые узкие мостики. Комнату сторожили трое даэдра с щупальцами, я снова заколдовал их — и они безропотно проводили меня через потайной коридор в другую комнату, охранявшуюся их сородичем. Я слышал, как существа переговаривались друг с другом на своём щёлкающем языке, затем все трое недобро посмотрели на меня…