«Вот выдался денёк. Чудеса не кончаются!» – огорчился Глеб и решил вздремнуть пару часиков.

Входная дверь номера была не заперта. «Убирают, что ли? С утра не могли!» – он разозлился и толкнул дверь. На его кровати в купальнике сидит дама из лифта.

– Заходи, заходи. Я давно жду тебя, – заулыбалась она беззубым ртом с оранжевыми губами и протянула к нему руку.

– Да вы… – пролепетал Глеб и выскочил, как пуля, с грохотом захлопнув за собой дверь.

Посмотрел на дверь и ужаснулся – этаж перепутал. Опять случайность?

Что происходит? Что за дурацкий отель! Какой тут к чёрту отдых, когда на каждом шагу с тобой что-то случается?!

Как в полудреме добрался он до своего номера, наглухо задвинул шторы на окнах и лёг спать. Спал, не спал – сам не понял! Во сне каркала ворона, огромная рыбина чмокала оранжевым ртом у самого его лица, попугай мяукал кошкой. От страха он попытался куда-то бежать, но его успокоила невесть откуда появившаяся Деспоина. Она поцеловала Глеба в обе щеки, посадила за стол и поднесла чашечку дымящегося кофе.

Проснувшись, он не мог поверить, что проспал чуть ли не двадцать часов. За окном обычное летнее утро! Щебечут птицы на деревьях. Появились ранние отдыхающие. Яков ведёт под руку Майю, торопятся на пляж – солнце встречать. И вот оно! Светило внезапно вынырнуло из моря и стало скорёхонько подниматься всё выше и выше. Нет никакого снега. Да и откуда ему взяться в июле на Кипре?!

«Приснится же такая хрень!» – думал Глеб, вспоминая чудеса вчерашнего дня. Из кафе доносился запах кофе, яичницы и свежей выпечки. Андреас смотрел вверх и махал Глебу, приглашая на завтрак. Из соседнего номера лилась его любимая песня «Love is where you are». Глянул на балкон нижнего этажа и чуть не свалился опять в постель: в кресле-качалке сидела сама Дайана Кролл!

В то же утро он срочно покинул отель. Когда такси уже отъезжало, из дверей выскочил служащий и побежал вслед за машиной, размахивая белой бейсболкой с надписью «I’m buster». Через опущенное стекло Глеб услышал крик менеджера:

– Вы забыли бейсболку в номере! Подождите! – Гони! Опаздываем, – приказал он водителю.

Уже в самолёте в газете Глеб прочитал, что в Лимассоле проходил международный съезд колдунов. В течение двух дней в одном из отелей, где собрались колдуны, некоторые из постояльцев были свидетелями странных происшествий. Кто-то из туристов отморозил ноги на пляже. Какая-то сумасшедшая ворона напала на пару пожилых людей: седую старушку и мужчину с тростью. А подросток из России чуть не лишился руки – цапнула оранжевая рыба, когда он пытался кормить её хлебом. Слава богу, какой-то дед оказался рядом и отогнал гадину. Автор статьи пытался убедить читателей, что в отеле проживали древнегреческие керы – мифические злые существа. Разве такое может быть? Как керы из древних мифов могли попасть в современную гостиницу?

Ошарашенный Глеб не знал, что и думать. Откуда корреспондент знает о тайном съезде колдунов? Не слишком ли он информирован? В последнее время много пишут, что некие спецслужбы проводят опыты над людьми. А если это был их эксперимент? Может, проверяли тайное психотропное оружие на туристах. И он, Глеб, оказался среди подопытных. Возможно, он и сейчас в опасности?

«Но как? Как они могли организовать снег, выпавший у бассейна? Вспомнил красивое, пылающее ярко-красным цветом дерево в снегу. Немыслимо! И Дайана Кролл на Кипре. Неужели это была она? Возможно, у меня были галлюцинации? Или опоили каким-то зельем. Но почему меня? Я-то им для чего?»

По радио объявили, что самолёт проходит через зону турбулентности, и попросили пассажиров оставаться на местах, застегнув ремни.

«А если это неземные силы?» – вдруг пришла к нему дурацкая по своей неправдоподобности мысль.

Подошла стюардесса и спросила, всё ли у него хорошо.

– Да, – ответил Глеб машинально.

– И славненько, – улыбнулась девушка оранжевым беззубым ртом и прошла дальше.

В аэропорту Домодедово Глеба встречала скорая помощь.

Он очнулся на следующий день в больнице. По телевизору сообщали, что в районе города Лимассол произошёл взрыв на складе боеприпасов. Погибло несколько человек, в том числе высокопоставленный кипрский военный. Была полностью разрушена электрическая станция, дающая половину электроэнергии на острове. В Интернете Глеб обнаружил любопытную информацию: якобы огонь перекинулся на сухую траву с пламенеющего дерева, которое ещё называют за его ярко-огненное цветение «дерево-пожар». «Неужели такое возможно? А если возможно, тогда и снег, выпавший в то утро на огненную крону дерева, был явью, а не галлюцинациями?» – думал ночами в больничной палате Глеб. Но он предусмотрительно ни с кем своими мыслями и сомнениями не делился. Через неделю его выписали из больницы, не обнаружив никаких заболеваний.

После этого случая Глеб перестал ездить на Кипр в период цветения пламенеющего дерева. Предрассудки? Возможно, да. Но он решил держаться от греха подальше. Каких только чудес не бывает на белом свете!

Женщина за стойкой регистрации была сурова, неразговорчива и поразительно некрасива. На приветствие Мареева что-то буркнула в ответ, даже не посмотрев на него. Но Мареев не отступал:

– Скажите, пожалуйста, мадам, где можно поужинать?

– Там, – ответила женщина, махнув рукой в глубину помещения.

Обернувшись, Мареев увидел в конце зала полуоткрытую дверь и столы ресторана. Отель назывался «Daphne Hotel Apartments». Обычная трёхзвёздная гостиница рядом с набережной в городе Пафосе. Мареев приехал в Пафос на два дня, сбежал от суеты своего дня рождения в Лимассоле. Не хотелось ему никаких встреч с друзьями, не хотелось слышать тосты в свою честь – искренние, но в основном состоявшие из штампов с пожеланиями здоровья, счастья, вдохновения в творчестве и всяких других благ.

– Возможно, потому и штампы, что от души говорится, – сказала дочь Маргарита, которая по этому случаю прилетела к нему в гости из далёкого Владивостока.

– Конечно, Рита, но хочется тишины в этот день. Разве что немного свежего ветра не помешает. А человеческих голосов – нет, не хочется, – отвечал полушутя-полусерьёзно Мареев.

– И меня удалишь из праздника? – заулыбалась Маргарита.

– И тебя! Но сначала мы с тобой пообедаем в Пафосе в рыбной таверне, а потом я останусь в городе на две ночи один.

И вот он в отеле с таким романтичным названием в честь древнегреческой нимфы, которую её отец, речной бог Ладон из Аркадии, превратил в лавровое дерево, чтобы спасти от преследования юного Аполлона. Дафна сохранила целомудрие, но какой ценой! Аполлон же остался с носом, в отличие от своего отца Зевса, которому все женщины покорялись и нарожали многочисленное потомство. И олимпийские боги, бывало, терпели поражения в любви, не то что мы, земные мужчины. Вот и поэт Пётр Заречкин предупредил в стихах: «Мужчины, опасайтесь женщин!» А он знает, что говорит. На старости лет оказался один с искусственной челюстью и с сонмом детей, признанных и непризнанных. Заречкин, конечно, не Зевс, но не менее плодовит!

«А может, неприступная мадам на ресепшн и есть воскресшая Дафна, – подумал Мареев. – Ведь отвергла она любовь красавца Аполлона в своё время, и вот, простояв лавром несколько тысячелетий, продолжает ненавидеть мужчин». Но тут же возразил себе, что суровая особь внешностью никак не похожа на красавицу нимфу с белоснежной кожей. По крайней мере, какою её представлял себе знаменитый мастер Джованни Бернини, изваявший нимфу вместе с Аполлоном из мрамора. Не зря скульптура хранится в знаменитой галерее Боргезе в Риме. Разве унылую женщину стал бы скульптор ваять? И разве стали бы такое изваяние хранить в своих коллекциях кардиналы и папы? А вдруг сбылось пророчество кардинала Маффео Барберини, будущего папы Урбана VI, который написал двустишье-предостережение, мол, не ищите наслаждения в исчезающей красоте, иначе останетесь с руками, полными листвы и горьких ягод. «Ну её, эту вредную уродину! Залезла в голову и никак не отцепится», – подумал Мареев, отгоняя от себя дурные мысли и присаживаясь за стол.