Пушкинская историческая драма, подобно летописи, точно указывает на место и время действия: начало драмы – «Кремлевская палата. 1598 года, 20 февраля»; потом – «Ночь. Келья в Чудовом монастыре. 1603 года»; потом – «Граница Литовская, 1604 года, 16 октября». Время документально и неумолимо движется, и день смерти, день наказания или награды за земную жизнь приближается.
«За славу, за добро…»
Еще одно, последнее сказанье –
И летопись окончена моя,
Исполнен долг, завещанный от Бога
Мне, грешному.
Это слова старца Пимена, имя которого означает «пастырь». Вот кто искренний учитель и «правитель» людей, жизнь которого – не самозванство, а «долг, завещанный от Бога».
…Недаром многих лет
Свидетелем Господь меня поставил
И книжному искусству вразумил;
Когда-нибудь монах трудолюбивый
Найдет мой труд усердный, безымянный.
Труд человека продолжает жизнь человека на земле, потому что приносит нынешним и следующим поколениям «благость и праведность».
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу,
Своих царей великих поминают
За их труды, за славу, за добро –
А за грехи, за темные деянья
Спасителя смиренно умоляют.
Не поклоняться «гробам», а «ведать судьбу земли родной». Тогда есть имя, есть Родина, есть История, есть жизнь памяти и нет смерти забвения.
Но близок день, лампада догорает –
Еще одно, последнее сказанье…
Смерть понуждает к жизни и правде, к праведной жизни, и умирать надо ради правды жизни, а не жить ради лжи и смерти.
Подумай, сын, ты о царях великих.
Кто выше их? Никто. А что же? Часто
Златой венец тяжел им становился:
Они его меняли на клобук.
Царь Иоанн искал успокоенья
В подобии монашеских трудов.
………………………………….
………………………………….
И плакал он. А мы в слезах молились,
Да ниспошлет Господь любовь и мир
Его душе страдающей и бурной.
Образ Петра в поэме «Полтава»
Была та смутная пора,
Когда Россия молодая,
В бореньях силы напрягая,
Мужала с гением Петра.
Первое и важнейшее, на что мы укажем в изображении Петра, – его нерасторжимое единство с Россией, ее развитием и возрастанием. Двумя годами ранее в «Стансах» (1826), обращенных к новому императору – «во всем будь пращуру подобен», поэт уже указал на цели и значение петровских реформ:
Самодержавною рукой
Он смело сеял просвещенье,
Не презирал страны родной:
Он знал ее предназначенье.
Поэтому победа полтавская принадлежит России и Петру, Петру и России, и никак иначе. Личность правителя, его судьба и «судьба народная» стали важнейшей темой драмы «Борис Годунов», но в ней Годунов и Лжедмитрий по честолюбию своему навлекают на Русь смуту и вражеское нашествие, действуя как самозванцы и разбойники. Поэма «Полтава» – о победившей России, о победившем царе Петре, о человеке по имени Петр. Это поэма о сражении, так как только в сражении можно одолеть противника и завоевать свое право двигаться вперед, и это поэма о заслуженной победе, принесшей России ее будущее. В предисловии, напечатанном в первом издании «Полтавы», Пушкин пишет: «Полтавская битва есть одно из самых важных и самых счастливых происшествий царствования Петра Великого. Она избавила его от опаснейшего врага; утвердила русское владычество на Юге; обеспечила новые заведения на Севере, и доказала государству успех и необходимость преобразования, совершаемого царем».
Тогда как противник Петра, шведский король Карл, «любовник бранной славы», принадлежит в поэме только своей славе, и потому «славе бесполезной». Мазепа называет Карла «воинственным бродягой», то есть человеком без родины и народа.
Каким же предстает в поэме Пушкина «гений Петра»? Прежде всего, он имеет человеческие достоинства: он вместе с родными казненных Искры и Кочубея «слезы проливает», он «славных пленников ласкает».
Но главное достоинство царя, человека и гражданина Петра проявляется в Полтавском сражении. Появление Петра автор сопровождает божественными эпитетами и божественным присутствием. Знаменательно, что Пушкин дважды называет Петра его именем, а не царским титулом. Не царь, но Петр вступает в сражение, и не царь, но Петр облечен божественным ореолом.
И бога браней благодатью
Наш каждый шаг запечатлен.
Тогда-то свыше вдохновенный
Раздался звучный глас Петра:
«За дело, с богом!» Из шатра,
Толпой любимцев окруженный,
Выходит Петр. Его глаза
Сияют. Лик его ужасен.
Движенья быстры. Он прекрасен,
Он весь как Божия гроза.
Начинающееся сражение Пушкин уподобляет «делу», и дело это для Петра «божеское». Поэтому в изображении Петра появляются «иконописные черты»: «звучный глас», «лик», «глаза сияют», «он прекрасен». Но это несколько иная иконописность и иная святость, грозная и карающая: «лик его ужасен», «он весь как Божия гроза».
И он промчался пред полками,
Могущ и радостен, как бой.
Он поле пожирал очами.
И вновь автор берет неожиданную для характеристики Петра эмоцию: «могущ и радостен», будто тоже взятую с иконы святого на коне. Радость Петра во время боя можно сравнить с «гимном чуме» Вальсингама: «Есть упоение в бою…».
За ним вослед неслись толпой
Сии птенцы гнезда Петрова –
В пременах жребия земного,
В трудах державства и войны
Его товарищи, сыны.
Еще одним главнейшим достоинством награждается Петр: его окружение – это его «товарищи» и «сыны» в их общих «трудах державства и войны».
Написание Пушкиным поэмы о Петре Великом в 1828 году иногда связывают с необходимостью примирения поэта с новым царем и правительством, и поэма, казалось бы, была благожелательно принята наверху. Если брать данное обстоятельство во внимание, то можно увидеть, каким царем желал видеть Пушкин нового самодержца и какие отношения предлагал поэт императору, своему избавителю и личному цензору. Интересно, доходили ли эти предложения до адресата.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
