Вечный ветер гуляет теперь свободно по пешеходному Арбату, пытаясь раскачать монументальные шары фонарей, заполнивших улицу, где жили Пушкин и Блок…
На этой улице Блок был провозглашен первым поэтом России наступившего XX века.
Иван Бунин: «Совсем особый город…»
Начинающий и подающий надежды юный поэт Иван Бунин, успевший опубликовать первые стихи в скромных периодических изданиях, впервые появился в Москве на двадцатом году жизни. В древнюю столицу прибыл поездом. Никто здесь его не ждал и не встречал.
Точный день первого посещения Москвы его биограф и жена Вера Муромцева-Бунина не называет. Случилось это в конце 1889 года. Как раз весной того года, вырвавшийся из-под опеки родителей, он впервые пустился в странствия. До этого, как ни странно, не видел даже ближайшего губернского города – Орла. Самым большим центром, который познал в детстве, отрочестве и юности, был уездный Елец, где учился в гимназии.
Если бы Бунину пришлось заполнять анкету, то на вопрос об образовании он должен был бы ответить – три класса гимназии. В «Жизни Арсеньева» писатель, рассказывая о прошлом своего героя, сообщает: «В гимназии я пробыл четыре года…» Находившийся не в ладах с математикой гимназист Бунин одолел три класса, а «пробыл» в гимназии четыре года, поскольку во втором классе был оставлен на второй год.
Хотя сам автор и его биограф неоднократно предупреждали читателей, что «Жизнь Арсеньева» ни в коем случае не автобиография, что это только «автобиография вымышленного лица», тем не менее даже в научном очерке «Иван Бунин», опубликованном в четырехтомнике «История русской литературы», утверждается: «Он окончил 4 класса Елецкой гимназии…»
Отсутствие интереса к абстрактным наукам возмещалось поразительной впечатлительностью, способностью моментально схватывать особенности людских характеров, чувствовать природу, музыку, живопись. Судьба наградила Ивана Бунина артистическим даром (позднее Станиславский будет предлагать писателю сыграть Гамлета). Самостоятельно в деревне, не посещая гимназии, изучил английский язык, занялся поэтическими переводами…
Однако вот в гимназии учился плохо и даже бросил ее. Это важное обстоятельство навсегда закрыло перед ним обычную дорогу, по которой шли сверстники Бунина из дворянских семей: гимназия – университет. О высшем образовании нельзя было мечтать. Тем не менее довольно основательное образование Иван Бунин получил: три года занимался дома со старшим братом Юлием, высланным на этот срок за участие в революционной деятельности под надзор полиции по месту жительства родителей – в деревню.
Родители Бунина дальше Ельца не выезжали: год от году разорявшаяся семья не могла позволить себе такой роскоши, как поездки в большие города или за границу. Поэтому и сын их Иван сидел дома, невольное затворничество позволило ему познать и полюбить деревню. Только в воображении Бунин мог совершать фантастические путешествия, манившие его с тех пор, как его первый учитель, готовивший к поступлению в гимназию, «возбудил желание увидеть свет».
Вот почему, когда пришел, наконец, черед выпорхнуть из родного гнезда, Иван Бунин пустился в странствия сначала близкие, затем – дальние. На первых порах осмотрел Орел, Харьков, затем увидел Севастополь, куда особенно давно стремился. В нем в дни Крымской войны вместе со Львом Толстым воевал отец. Снова Орел, за ним Смоленск, Витебск…
И, наконец, наступил черед Москвы.
«Огромная, людная старая Москва встретила меня блеском солнечной оттепели, тающих сугробов, ручьев и луж, громом и звоном конок, шумной бестолочью идущих и едущих, удивительным количеством тяжко нагруженных товарами ломовых розвальней, грязной теснотой улиц, лубочной картинностью кремлевских стен, палат, дворцов, скученно сияющих среди них золотых соборных маковок. Я дивился на Василия Блаженного, ходил по соборам в Кремле, завтракал в знаменитом трактире Егорова в Охотном ряду…»
Это отрывок из «Жизни Арсеньева». Примерно такой увидел столицу в свой первый приезд Иван Бунин, спрессовав в вышеприведенных строчках впечатления от нескольких первоначальных наездов в город, который он впервые увидел зимой, а не весной, как его герой.
Во время первого краткосрочного посещения Москвы успел Иван Бунин не только осмотреть достопримечательности древнего города. Была у него еще одна, по-видимому, главная цель – установить контакт с редакциями московских журналов. И он поспешил в центр Москвы, в Леонтьевский переулок, где к тому времени дома получили уличные номера. Остановился приезжий перед невысоким, как и все остальные здания в переулке, домом № 21.
Непрошеным гостем робкий провинциал появился в редакции солидного издания «Русская мысль». Этот респектабельный журнал конкурировал с петербургскими «толстыми» журналами, такими как «Отечественные записки» и «Вестник Европы». Располагался солидный московский журнал как раз в доме № 21 по Леонтьевскому переулку. Почему явился Иван Бунин именно в этот журнал, а не в какой-либо другой? Не потому ли, что издателем и редактором его был Вукол Михайлович Лавров, в юности приехавший в Москву за счастьем из Ельца Орловской области, а значит – земляк Бунина. Купеческий сын, владелец миллионного состояния, полученное наследство употребил во славу литературы…
Но на глаза Вукола Лаврова, который одинаково ровно относился и к маститым авторам и к начинающим поэтам, Иван Бунин не попал. Сидевший за редакционным столом служащий оглушил переступившего порог голубоглазого с деревенским румянцем на щеках молодого человека (точно определив с первого взгляда, что перед ним стихотворец), такими словами: «Если стихи, то у нас их на девять лет!»
На всю жизнь запомнил Иван Алексеевич свой первый визит в «толстый» журнал и долго недоумевал, почему в журнале припасено стихов на девять, а не на десять или восемь лет?
Можно не пытаться выяснять – где Бунин останавливался тогда: денег, чтобы оплатить ночлег, у него не оказалось, возможно, что и на обед их не хватило после посещения знаменитого трактира…
Уехав из Москвы не солоно хлебавши, Иван Бунин вернулся в Орел. Там вышла его первая книжка стихов, грубо осмеянная петербургским влиятельным «Новым Временем»: «Еще одна чесночная головка появилась в русской литературе…»
В первом очерке о жизни Ивана Бунина в книге «Русские писатели в Москве» ошибочно утверждается: «Первая встреча писателя с Москвой произошла в начале 1894 года (эта неточность отсюда перешла в энциклопедию «Москва»). Остановился Бунин в меблированных комнатах Боргеста, неподалеку от Никитских ворот…»
Но это далеко не так. Как журналист и корреспондент «Орловского вестника» он побывал в Москве и летом 1891 года вместе с издательницей газеты в те дни, когда открылась на Ходынке французская выставка. Остановились они тогда в Неглинном проезде, номерах Ечкиной. Об этом сообщает в «Жизни Бунина» Вера Муромцева-Бунина. Будучи специальным корреспондентом газеты, Иван Бунин писал тогда отчеты с проходившей выставки, вызывавшей большой интерес во многих городах России.
И в тот приезд Бунин поспешил в Кремль, снова поразивший его воображение зубчатыми стенами. Тогда он не только обошел Боровицкий холм, но и поднялся на колокольню Ивана Великого, чтобы увидеть город с птичьего полета. Ему нравилось в Кремле все, он запоминал каждое древнее название, связанное с историей, топографией местности, каждое слово волновало его душу: «Как хорошо! Спас на Бору!.. Вот это и подобное русское меня волнует, восхищает древностью, моим кровным родством с ним», – писал Бунин. Посетил в тот приезд он знаменитый летний сад «Эрмитаж», библиотеку Румянцевского музея. Не раз ездил на Ходынку, где раскинулись павильоны выставки, один из которых, некогда «императорский», сохранился до наших дней среди строений стадиона «Юных пионеров».
Как многие приезжие, совершил Иван Бунин восхождение на Воробьевы горы. По тем временам это было не просто, но панорама Москвы, открывавшаяся с высоты, стоила усилий.
