Хорошо хоть, к тому моменту Маттиас уже был знаком с Виллемом Имке, штатным нюхачом, и мог убедиться, что является не самым бесполезным членом коллектива.

В целом Второй децернат напоминал Маттиасу приют для сирых, убогих и бесполезных. Но только – во времена очень плохого настроения. Вот, например, как в этот день.

Маттиас пил кофе, от которого его уже тошнило, напротив сидел Виллем и курил, заполняя все пространство маленького помещения дымом. Кроме них и нескольких техников, на этой прокуренной кухоньке обычно никто не обитал – Абель, например, предпочитал курить на улице, Даан обзавелся чайником в кабинете, а Себастьян питался либо своими экспонатами, либо неземными космическими вибрациями. В общем, никто, за исключением, может быть, Абеля, никогда не видел, чтобы Себастьян что-то (кого-то?) ел.

– Взяли бы, – ворчал Маттиас, – и отправили бы кого-нибудь из троек. У них магов – хоть жопой жуй. Нет, давайте пошлем Маттиаса, который не знает куда идти, поэтому должен шариться по всем подряд забегаловкам Маардама. А еще – ну, это-то вообще не важно! – он вообще не маг, поэтому понятно, почему никакой маньяк на него не клюнет. Посмотри мне в глаза – видишь что-нибудь?

Виллем покачал головой. В глазах Маттиаса не было ни единой искорки, отличающей магов от обычных людей. Именно поэтому маньяк не был для него опасен: иллюзии, которые создавал Маттиас, были настолько натуралистичными, что никто, кроме, пожалуй, комиссаров, не смог бы его расколоть. Даже магию – ощущение, видимость магии – Маттиас мог виртуозно подделать. И все же это не было магией, это был – гипноз? Или что? Виллем этого не знал, а нынешние комиссары были слишком заняты творящимся в городе беспределом, чтобы обращать пристальное внимание на своих подчиненных.

– Да ладно тебе, – не очень активно поддержал коллегу Виллем. – Комиссары знают, что делают. Ты тоже знаешь. К тому же, ты сам вызвался.

– Да знаю, – мрачно ответил Маттиас. – Но я хочу, нет, я мечтаю выспаться. Я всю ночь шлялся по городу, а сейчас притащился сюда, чтобы... что? Зачем я сюда притащился?

– Абель хотел тебя видеть, – напомнил Виллем.

– Блин, да, – Маттиас нехотя поднялся из ставшего неожиданно уютным кресла, сунул кружку в раковину и еще немного потоптался на месте. – Что-то плохое скажет?

– А он когда-то говорит что-то хорошее? – риторически поинтересовался Виллем.

Маттиас кивнул и обреченно направился к кабинету комиссаров. Настроение, и без того не сказочное, стало еще хуже. Не в малой степени из-за того, что именно Абеля Маттиас разочаровывать никак не хотел.

В кабинете, то ли к счастью, то ли нет, обнаружился один Даан. Он сидел за своим столом, положив на него ноги и, воткнув в уши наушники, разговаривал с кем-то. Увидев Маттиаса, высунувшего нос из-за двери, Даан замахал рукой, приглашая войти.

– Да, менеер Реннинг, я вас снова услышал. Государственной важности дело. Да. В следующий раз звоните ван Тассену, ладно? А лучше шлите телеграмму.

– Хамите гостям из Херцланда, комиссар? – поинтересовался Маттиас, дождавшись, пока Даан свернет свой далеко не любезный разговор.

Даан закатил глаза.

– Задолбали они меня. Нет, он. Этот их главный у меня уже вот где, – комиссар изобразил что-то глубоко метафорическое, недоступное простому смертному. – В общем, хорошо, что ты пришел.

– Это как-то связано? – уточнил Маттиас.

Отсутствие Абеля, как оказалось, не было гарантом его спокойствия.

– Мне сказали, Абель меня хотел видеть.

– Да ну, Абель, – как-то слишком безответственно отмахнулся Даан. – Что он может нового тебе сказать? Давай, я тебе просто расскажу, что он ворчит из-за того, что ты тратишь казенное бабло на походы по барам. Типа, ты мог бы тратить меньше установленной суммы, желательно, раза в три. А мог бы вообще не тратить – тогда он был бы просто счастлив. А уж если бы ты еще и деньги сюда приносил...

Маттиас помрачнел.

– Как будто мне сильно этого хочется.

– Ладно, не бери в голову! Тем более что, возможно, сегодня твой последний поход.

– Сегодня? – тоскливо протянул Маттиас. – Я вообще-то не спал больше суток, и я очень-очень-очень хочу пойти домой.

– Очень-очень-очень, – задумчиво повторил за ним Даан, запуская пальцы в свои и без того не очень расчесанные волосы, – очень пойди, раз очень хочешь. Я имею в виду, сейчас идешь домой, поспишь часов до четырех, а к шести поедешь... знаешь, куда? Угадай!

– Да как я угадаю-то? – возмутился Маттиас.

Зная Даана, можно было предположить совершенно любую локацию на какой угодно удаленности от децерната. Детская игра «угадай, что» была любимой у их комиссара.

– Ладно, – смилостивился Даан. – В общем, Бени с девочкой-тройкой подбили кое-какую статистику, видеозаписи с камер, вот эту вот вся ерунду – и у них кое-что вышло! Все наши жертвы посещали спортбар «Золотой тайм». А что это значит?

– Что я иду туда, – предположил Маттиас.

– Да! Нет! Да, но нет, – запутался в своих собственных словах Даан. – В этом баре работала одна из ведьм, которые, ну, помнишь же, да?..

Забыть ведьм было сложно. Маттиас не видел того, что видели тройки, но и по рассказанным историям ему порой снились сюжеты – так себе сюжеты, если честно.

– Видишь связь? Понимаешь, к чему я клоню?

– Связь вижу, понимаю смутно, – отчитался Маттиас. – Сегодня иду в «Золотой тайм», тусуюсь там под видом мага, как только почувствую, что кто-то лезет в мое биополе, а не лапает за коленку – даю знать. И еду с ним. Или с ней. Так?

– Вроде того, – согласился Даан. – И ничего не бойся – у тебя нет магии, тебе ничего не будет.

– Угу, – неохотно согласился Маттиас.

Он не стал говорить о том, что при желании маньяк просто огреет его стулом или шмальнет каким-нибудь заклинанием, особенно если поймет, что перед ним не маг – и все, нет больше Маттиаса. Стоит думать, о такой мелочи комиссар просто не задумывался – ой, напишет в рапорте, а наша подсадная утка того, скончалась. Звание, повышение, почести – посмертно. Лучше бы в кабинете сейчас оказался Абель – да, ругал бы, но зато и внушил какую-никакую, а уверенность.

– Ладно. Я поехал домой.

– Давай-давай, – согласился Даан. – Если увидишь Абеля, скажи, что я рвал и метал, и ругал тебя, и даже грозил кинуть стулом. И пусть тащится сюда скорее, нужно придумать, как не дать гостям влезть в это дело.

Маттиас кивнул и, старательно минуя все оживленные участки децерната, не прощаясь ни с кем, поскорее выбрался на улицу. Мельком заметил макушку Абеля и тут же ускорил шаг по направлению к автобусной остановке.

Маттиас благополучно проспал время, обозначенное начальством, за что был удостоен личного звонка от одного из комиссаров. Каким местом Абель чувствовал, когда его подчиненные просыпают или куда-то опаздывают, было загадкой для всех двоек. Но он позвонил ровно в 16.30, поставив смачную точку в только обретающем краски дневном сне Маттиаса.

Абель что-то говорил на протяжении пяти минут, Маттиас что-то мямлил в гарнитуру, одновременно умываясь, чистя зубы, переодеваясь из привычных рубашки и брюк в джинсы с футболкой. Единственные кеды, оставшиеся еще со времен студенчества, его и напоминали: дешевые и отчаянно нуждающиеся в уходе. Вплоть до грязи, засохшей крупными шматами на подошве. Еще три минуты из тех, что комиссар жужжал в трубке, Маттиас потратил на отмывание кед. Оттер грязь с резиновой подошвы, а по светло-желтой ткани и шнуркам только размазал. Очень хотелось жрать, но Маттиас с мелочным удовольствием решил, что перекусит в спорт-баре за счет децерната. И пусть Абель потом ворчит сколько угодно, Даан за него вступится (если, конечно, успеет).

– Я буду на месте через полчаса, – клятвенно заверил начальство Маттиас, закрывая квартиру.

Уже повернув ключ в замке, он понял, что не просто обманул начальство, а сильно его обманул. Учитывая то, что его не было дома сутки, а затем он спал, было бы просто преступлением и в этот раз не покормить Дебби. Вообще, конечно, стоило бы отдать ее на это время родителям, но времени было уже в обрез.