- Так это твоя девчонка? – Игорю надоело быть наблюдателем, особенно в свете того, что именно он поминутно отплевывался кровью, пусть и стоял явно на пару ступенек выше нас. – Что же она сама под меня легла? Вам, ребята, крышка.

Я буквально почувствовала, как бесшумно сотряслось под курткой – словно под ней тоже был мотор, как в его машине, которая заставляла меня просыпаться и проклинать новый день. Моего веса не хватило бы, чтобы удержать эту клокочущую ярость, поэтому я предусмотрительно встряла, загораживая Игоря.

- Я позвонила тебе не для того, чтобы продолжить вчерашнее, что бы ты ни имел в виду. Мне просто нужна моя вещь. Давай я заберу ее и уйду, хорошо?

- Боже, зачем я вообще послушал Нику и связался с тобой? Ты же самая обычная тупая малолетка!

Я снова оказалась отодвинутой куда-то в сторону, потому что Стас приложил его – слишком крепко, чтобы Игорь смог подняться в ближайшие пару минут.

- Просила же!

Вокруг уже собиралась толпа – останавливались прохожие, ахали и щелкали телефонами, через дорогу бежали еще люди. Мне стало не по себе от их разговоров: в глазах окружающих мы выглядели, как банда уголовников, напавшая на богатенького мальчика. Кажется, кто-то уже вызвал полицию…

- Где? – Я присела на корточки, стараясь не смотреть на сбитый в месиво нос. – Игорь, я прошу тебя.

- Нет у меня твоей сумки. – Он запрокинул голову, чтобы кровь не заливала рот. – Идиотка, проверь сама… в бардачке…

- Не трогай его больше! – огрызнулась я на Стаса, с трудом удерживаясь, чтобы как самый настоящий воришка не дать деру. Если бы не эта дурацкая флэшка, бросилась бы без всякого сожаления. Но на ней хранилась информация, которая все еще тянула меня вперед, словно я была прицеплена к ней крюком. Университет. Итоговая работа. Недопуск…

В бардачке лежали трусы, чье отсутствие так напугало меня этим утром. Всего лишь жалкие трусы, которых в моем шкафу валялось столько, что их хватило бы выложить на полу пару раз слово «дура». И ради этой тряпки я проделала такой путь?

- Убедилась? – Игорь больше не провоцировал, хотя мог бы, учитывая, какая толпа была на его стороне. – Вчера ты струсила, потому что все еще слишком маленькая и глупая для взрослых поступков. Но если передумаешь – прежде чем позвонить, сперва запри где-нибудь своего двинутого парня.

- Увези меня отсюда, пожалуйста. – Я быстро скользнула пальцами Стасу в ладонь, опасаясь, что он может снова выйти из себя. И он, на удивление, опять  послушался:

- Пойдем.

Нас не остановили, хотя меня не покидало ощущение, что мы движемся, как в кино – в замедленной съемке, под торжественную музыку и провожающие взгляды толпы, образующей коридор. Не хватало только воя полицейской сирены на заднем фоне, усиливающего эффект нереальности. Я еще никогда, за все свои двадцать лет, не попадала в настолько дурной переплет. И еще ни разу не держала за руку парня, для которого была бы больше, чем просто заучкой Мироновой.

- Он этого так просто не оставит, – сказала я, когда мы уже мчали на огромной скорости вперед, а мне казалось – к краю света. – Такой способен на многое.

- Неважно.

Стас был сумасшедшим, если не собирался брать в расчет реальные неприятности, которые мог бы устроить ему кто-то настолько богатый и влиятельный. Наверняка еще ни разу Игорю не приходилось щеголять с разбитым лицом – вряд ли он просто наклеет на нос пластырь и пойдет в ближайший бар запивать полученное унижение. Такие, как он, отправляются снимать побои, после чего – в суд, а у таких, как Стас, после этого вырастают сроки, или долги.

- Неважно? Боже, ты просто безнадежен. Неужели тебе действительно плевать на то, что будет?

Он усмехнулся в своей привычной манере – краешком губ, как будто не случилось ничего особенно выдающегося:

- А ты беспокоишься?

- Конечно! – Я уже прикидывала, насколько вероятно помириться после пощечины с Никой, чтобы уговорить ее помочь. Игорь мог прислушаться к ее словам, если уж согласился по ее просьбе переспать с забавной страшненькой подружкой. – Ты пострадаешь из-за меня!

- Это хорошо, мне нравится. Но не слишком увлекайся, потому что ему все равно меня не достать.

- Почему ты такой самоуверенный? У тебя вообще в голове бывает что-то, кроме ветра от скорости?

- Подожди, я отвечу, когда мы приедем на место.

Он снова что-то задумал, но теперь мне легче давалось довериться ему настолько, чтобы не переспрашивать. Только дорога показалась мне знакомой, когда машина свернула на перекрестке. Минут пять потребовалось, чтобы убедиться: я не ошиблась – Стас вез меня в университет, хотя это была последняя точка на карте, где мне стоило бы сейчас находится. Марго, Дина и Руслан грызли локти, считая секунды до моего появления, но мне нечего было им предложить – в кармане лежали только трусы, которые не помогли бы им сдать работу, даже если бы я снова сняла их перед всеми.

- Мне все равно ничего не светит, ты же понимаешь? – на всякий случай спросила я, когда мы остановились прямо перед нужным корпусом. – Но это все ерунда. Академ – не так плохо. Будет возможность передохнуть и набраться сил перед возвращением. Знаешь, я так долго и трудно бежала, что сейчас мне кажется, все это должно было случиться, чтобы я, наконец, остановилась и хорошенько присмотрелась, туда ли хотела попасть. Мы больше не будем соседями, так что ты сможешь спать спокойно – никто не будет распевать за стенкой дурацкие песни, или топать: три шага до ванной и пять – до двери. Все к лучшему, Стас.

- Саша, – мягко сказал он, беря мою руку в свою. – Осталось всего пятнадцать минут, прости, что так мало.

Когда он отнял пальцы, на моей ладони остался лежать крохотный черный кусочек пластика. Моя флэшка.

11.

- Саша, – позвал он меня издалека. Дальше, чем находился в реальности.

Я все еще видела где-то на периферии джинсовое колено, рукав и даже чувствовала, как, вздыбившись, нахлынув, теплая волна, уже отступает. Но пошевелить пальцами, чтобы собрать их к центру ладони не могла. Черный прямоугольник словно пририсовали коже, настолько бесцветной, что даже линии на ней были неразличимы. Или выдавили, продырявив насквозь.

В образовавшемся штиле голос больше походил на эхо, складываясь в слова, только когда они долетали до меня самым последним звуком. Кажется, он говорил о времени, а на самом деле – о пустоте. Потому что время было пустым, как и вся моя жизнь.

Но разве не этого он добивался? Показать, каким барахлом я окружала себя. Смотри-ка, твоя подружка завидует тебе, не считает за равную – прочь ее. Думала, любишь парня? Он ничтожество, потому что даже не может ответить на удар. Он не может защитить себя, что уж говорить о ком-то другом… Ты не спала ночами, чтобы учиться, но вся твоя учеба – пшик, потому что знания, которые преподаватели вкладывали в твои мозги, не уберегут от ошибок. А ты будешь ошибаться: верить не тем людям и выбирать не те дороги. Зачем вообще тогда к чему-то стремиться?..