– Тогда я вам не завидую... – пожал плечами Винсент. – Мы развернемся, и пойдем отсюда – есть тут надежное местечко, где мы прятались, там вполне можно отсидеться сколь угодно долго, причем без опаски за свою жизнь.

Конечно, то, что говорил Винсент, можно смело назвать блефом, но просто так идти на баркасы тоже не стоит, надо оставить за собой хоть какое-то преимущество. Раз этих людей прислали за нами, то они не уйдут, бросив нас здесь, тем более что и им самим нельзя возвращаться с пустыми руками.

– Что-то уж очень ты храбрый!.. – в голосе немолодого мужчины проскальзывала насмешка. – Уж не думаешь ли ты, что мы будем уговаривать вас убраться с Темного Утеса? Если вам тут все так нравится, то оставайтесь, препятствовать не будем! Хоть сейчас поднимем парус и уйдем!

– Нам тут довелось прожить какое-то время, так что сумеем протянуть и дальше, а вот что касается вас... Тут я бы призадумался, потому как находиться на суше все же поспокойнее, зато в здешних водах обитают такие зверюшки, с которыми никому из людей ни в коем случае не стоит встречаться. Это сейчас спокойно и светит солнце, а вот с наступлением темноты, если вам дорога жизнь, от темных вод, что рядом с этим островком, надо держаться подальше. Если мы сейчас убежим вглубь острова – а мы это сумеем сделать!, то вам поневоле придется тут задержаться, чтоб нас поймать, только вот прятаться на этом острове нам поневоле пришлось научиться. Сразу предупреждаю: времени на наши поиски у вас уйдет немало. Вот и подумайте, сумеете ли вы пережить на Темном Утесе не только ночь, но хотя бы сегодняшний вечер.

– Ну, коли вы хорошего обращения к себе не понимаете, то можно и по-плохому... – мужчина чуть повернулся назад и приказал кому-то. – Поднимай синий флаг. А вы... – пожилой человек вновь обратился к нам. – Сейчас сюда подойдет второй баркас, там людей тоже хватает, так что не рассчитывайте, что сумеете скрыться от нас. К тому же среди нас есть кое-кто, мечтающий утыкать вас ножиками и порезать на куски. Можно сказать, мы с трудом удерживаем их от этого. Так что лучше вам нас не злить.

– Ладно... – не стал спорить Винсент. – Только для начала, не желаете ли посмотреть наверх? Вон туда, на тот уступ...

– Чего я там не видел?.. – усмехнулся мужчина.

– Такого точно никто из вас никогда не видел. Только смотрите повнимательней...

Как видно, вначале люди на баркасе не поняли, в чем дело, но постепенно до них стало доходить, кого они видят – вон, какие лица стали растерянные, кое-кто даже оружие опустил.

– Что, черепаха показалась?.. – негромко спросила я. Оттуда, где мы сейчас стояли, было сложно рассмотреть, что находится на уступе, а вот Винсент находился немного впереди, так что у него обзор был куда лучше.

– Да... – негромко ответил тот. – Причем она спешит сюда со всех ног, а это значит, что нам надо поторапливаться, а не то будем первыми, кого эта громадина пустит на пропитание.

Тем временем люди на баркасе не сводили глаз с черепахи, а все тот же немолодой мужчина, стараясь сохранить невозмутимость, поинтересовался:

– Неужто это черепаха?

– Она самая... – кивнул головой Винсент. – И таких милых созданий тут хватает, причем все, как одна, голодные. Вот и подумайте сами, что произойдет, если в самое ближайшее время баркасы не успеют отойти от Темного Утеса на большое расстояние. Вы лучше меня знаете, что черепахи в воде плавают достаточно быстро, а такая громадина, если ваш баркас догонит, то потопит его без труда, или же своим клювом как долбанет в борт суденышка, что враз в нем дыру пробьет. Надеюсь, вы не думаете, что сумеете отмахаться от черепахи мечами? Да на панцире этой громадины даже царапин от ваших железок не останется. В общем, господа хорошие, времени, чтоб убраться отсюда подобру-поздорову, у вас осталось совсем мало.

– Так вам надо в первую очередь эту черепаху опасаться, а не нам!.. – здраво рассудил мужчина, не сводя глаз с приближающейся громадины.

– За нас не беспокойтесь – сумеем в живых остаться... – легкомысленно махнул рукой Винсент. – Знаем, как это делать, поневоле пришлось научиться. А вот насчет вашего благополучия уверенности нет. Ну, так что, договариваемся? Вы нас не связываете, а мы делаем все, чтоб помочь вам благополучно уйти отсюда.

– Согласен!.. – мужчина не колебался ни мгновения. – Да поторапливайтесь вы, что стоите, как стадо овец!..

Дважды нам повторять не пришлось, так что менее чем через минуту баркас отходил от берега, а нас тем временем окружили стражники. Ну, тут все понятно – так действуют при аресте. Больше того – тот самый немолодой мужчина скомандовал:

– Веревку сюда! Связать им руки, да и ноги заодно стянуть не помешает!

– Что-то вы своего обещания не держите... – уронил Винсент.

– Имею полное право обманывать преступника. Для меня главное – выполнить приказ, а каким образом я это сделаю, никого не интересует...

В этот момент к нам подошел турег, вернее, протолкался. Вообще-то не заметить его высокий светлый тюрбан было просто невозможно, а уж когда этот житель пустыни приблизился к нам, стало ясно, что он в ярости – едва ли не расшвыривает всех на своем пути. Первое, что он спросил (вернее, пролаял), когда приблизился к нам:

– Где камень?

В это время браслет с изумрудом находился на руке Винсента, скрытый длинным рукавом от взглядов посторонних, и понятно, что утаить эту вещь нам не удастся. Как только начнут связывать руки – враз найдут и снимут, а турег без разговоров заберет браслет себе.

– Об этом поговорим потом... – начал, было, Винсент, но рогатый не стал слушать. В его руке, словно по мановению волшебной палочки, появился огромный кинжал, и турег прижал его к шее молодого человека.

– Где камень?

– Скажите этому дураку, чтоб он убрал свой ножик... – Винсент старался не делать лишних движений. – На море не стоит понапрасну играть острым оружием – чревато. А главное, хорошенько запомните: если в воду попадет хоть капля крови, то сюда сбегутся едва ли не все подводные обитатели из числа тех, что населяют воды подле Темного Утеса. Оно вам надо?

– Вначале туда, в эти самые воды, полетит твоя голова... – зашипел турег, но в этот момент за нашими спинами раздался голос:

– Он прав. Убери нож, если хочешь, чтоб мы все остались живы.

Оглянувшись, я только что не ахнула – этого человека я никак не ожидала увидеть! Передо мной находился тот самый колдун, который в свое время помогал «Звезде Востока» вновь и вновь становиться молодой и красивой. Вот уж кого не ожидала увидеть, так это его! Помнится, после смерти этой дамы ее охранники так отделали колдуна, что он едва не испустил дух. Более того: я была уверена, что к этому времени чернокнижник уже покинул сей грешный мир. Кажется, побои ему были нанесены такие, что выжить невозможно. Н-да, тут не знаешь, что и сказать...

С трудом передвигаясь, и опираясь на трость, колдун подошел к нам. Невольно бросалось в глаза то, что не заметить было невозможно: хотя каждый шаг дается ему непросто, чернокнижник с трудом прячет довольную улыбку. Этому-то что от нас надо, и как он тут оказался? Да уж, это не тот сюрприз, который нам хотелось бы получить!

– Повторяю – убери нож, мы и так скоро все узнаем... – продолжал колдун, обращаясь к турегу.

– Мне нужен камень... – почти что пролаял рогатый. – Немедленно!

– Если надо, то получишь, не сомневайся... – отозвался колдун. – Мне нужно выяснить, где они его прячут.

– У этой женщины в руках сумки – поищите в них!

Ярли прижала к себе сумки, с которыми не расставалась – еще бы, в них все наши деньги и те украшения, что мы утащили в доме хозяина чайной. В чем-то я ее понимала: мне эти украшения не нужны – с меня за глаза хватит сапфирового колье, которое мы сумели вернуть, наши спутники тоже не проявляют ни малейшего интереса к женским побрякушкам. Так что Ярли вполне обосновано считала эти украшения чем-то вроде своего приданого, и расставаться с ними у нее не было ни малейшего намерения. Там, в сумках, находится настоящее богатство (во всяком случае, многие могут посчитать его таковым), и когда сумки откроют, то те люди, что сейчас находятся на баркасе, почти наверняка разделят деньги и украшения промеж собой – увы, но блеск золота застилает глаза многим. Ну, а когда найдут мое сапфировое колье, то понятно – с того момента я его больше не увижу. Что ни говори, но туреги купили его на торгах, и потому желают его вернуть. Ой, только не это!