На 7-ой Советской В комиссионке на 7-ой Советской, где пыль из прошлого до потолка, где смотрят в зеркала мои все двести… (за гранью спрятаны, наверняка) года, что вылупились в круглом глазе чеканкой, супницей, огней игрой в плавильне хрусталя. Сожмут в досаде и выбросят потом ночной порой в крик неизвестногО, что сдуру купишь… Зиянье магазинной тишины, где бедность продаётся на поруки, промокло звуком порванной струны. Не каждый вхож в те сомкнутые двери, где ночь и день – над тайной абажур, надежды где взошли и пожелтели, оставив тень от света прошлых лун. Не вещи, души их, как та дорога в извилинах прошедшего пути, зовут к себе, им так нужна подмога, из тупика людской ненужности… Иду, иду Суворовским на Невский, пусть Старый, но до дрожи дорогой, с Восстанием прощаюсь, будто с детством, ведь я живу сегодня под Москвой. Болтается на волнах лодка Болтается на волнах лодка. И дождик мерзкий моросит. Такая невская погода, что костный мозг и тот осип. Здесь тротуары в лужах уже, в них неба заспанная ртуть. Петляешь в никуда, но хуже, что некуда. И не свернуть… Туда, где вещие витрины отпаривают рубль в уют, бреду, как в роще мандаринов, жуя оскомину свою. А все вода в гранитной фляге прокисла ропотом морей в божественность петровской браги, что пьёшь до дна… И мне налей! Бросается хмельная лодка в смертельный поцелуй волны… И боль ангины словом в глотке — со вкусом ангельской слюны… Чёрный хлеб лучше под утро вернуться назад в тень Петербурга — глухой Ленинград. где в недосыпе густою волной запах насытит сермягой ржаной круглого хлеба, что грузят с машин вглубь полусвета от хлебных витрин… добрый трудяга узнает меня, — хлеб, без напряга, в мои времена бросит: покушай… попробуй, какой, лучше – не лучше, но, точно, другой. бросит сквозь Лета, что грузит с машин в прошлое лето из нынешних зим. в лучшее утро, как взглянешь назад в тень Петербурга, где спит Ленинград… Этот пятый маршрут на Васильевский
В этот пятый маршрут на Васильевский, /что пройдёт над свинцовостью слизистой в магнетизм меж двумя Нилу подданных/, как листок календарный оторванный, я сажусь, вопреки невозможному… И трамвайный посредник из прошлого, повезет, повезёт, отвезёт на конечную, если только, конечно, не сплю… Где-то бродит сумасшедший Я знаю, где-то бродит сумасшедший по Питеру, упрятавшись в толпе. Горящий взгляд из «…повестей» сошедший прохожим плавит думы в голове. Растерянные, раненные люди бегут от взгляда в сумраки страстей: в проспекты, в переулки сирых судеб, в столетний омут питерских дождей… Я знаю, голод здесь и не кончался, и людоед ждёт в проходном дворе, где пульса страх всё громче час от часа, как метроном в том лютом январе… Блестящий город! Город мой убийца, не утолить стихами невский бред. Пусть сбудется, чему должно случится, в гранит пространства вслаивая след. Шагов осколки в арочных воротах звучат, как смута, – времени излом. Замедлю шаг и я пред поворотом, пред неизбежностью за тем углом. Я знаю, где-то бродит сумасшедший… Окна Петербурга За закрытым навечно окошком — Подоконника сумрачный мир, где в цветах позабытая кошка лижет времени кислый пломбир. Засолил Петербург бесконечность в окнах-паузах серой стены, где сознание вдоль-поперечно перемирия жаждет войны. Но сдвигаются камни утробы вислой улицы в рвотную глушь, где мелькают в прицеле особы, что стреляют глазами без-душ — но сквозь створ из бойницы столетий проникают проклятия в нас, под ногтями в дыму междометий множась в холод безличия масс. Схоронюсь в лазарете Коломны на безветренной той стороне, где не слышны за стеклами стоны, где безвременье с кошкой в окне… Прошагал за окнами Шагал Сквозь годы тянется твоя рука? в тот ленинградский каменный колодец, и как тогда возносят два крыла на Невский в Витебск, иль куда-то вроде… Забыты крылья там на чердаке, где ближе был и к ангелам, и к Богу, там память в петербургском бардаке провисла вверх с Шагалом на свободу… Где ж та любовь, и ветер в голове, что кружит блажь в пересеченье улиц, чтобы спрягалась по углам во все — возможные местоименья дури… По теням крыш куда-то прошагал за окнами Шагал – наивный гений. И я слетал сегодня на вокзал, чтоб взять билет до юных тех мгновений. |
