Глава первая

I

В дверь она стучала настойчиво. На миг я испугался, поскольку гостей не ждал. Но все же решил, что стоит открыть дверь. Как-никак, на кухне горел свет и, подходя к дому, она не могла этого не видеть.

Подойдя к двери, я спросил:

– Кто там?

Стуки в дверь прекратились. Женский голос, который мог бы принадлежать и девочке-подростку, произнес:

– Это я.

Я тупо смотрел в дверь перед собой. Странно это. Кто «я»? Лично я никого не жду. Так я и ответил, на что женщина за дверью произнесла:

– Впустите меня. Пожалуйста, – протянула она последнее слово. – Здесь холодно.

Пятнадцатое октября, как-никак, хотел было я уже сказать, но все-таки решил воздержаться.

Открыл дверь.

Она была красивой. В девушках я не разбираюсь, но именно такие, как эта, часто становятся возлюбленными главного героя в фильмах или книгах. Ее светлые волосы распущены, лицо бледное, щеки красные. Она замерзла. И здесь я не играю в дедуктивного детектива: она была одета только в тонкую белую маечку с какой-то надписью на иностранном, да в лосины. Кеды простенькие, черные.

Я разглядывал ее, хотя это вроде бы неприлично. К тому же, обычно я не смотрю в глаза людям. Не знаю, почему. Именно поэтому я подробно запомнил очертания коленей, который были сведены вместе, они дрожали от холода. Наконец, собравшись и подняв глаза, я встретился с ней взглядом.

Глаза ее темно-зеленые. Крупные красивые губы, которые сейчас дрожали.

– Заходи, – сказал я. Она зашла внутрь, прошла на кухню, села за стол.

Лицо ее стало спокойным, расслабленным. Холодная улица осталась позади. И теперь я решил допросить ее. В конце концов, как-то же она нашла меня, зачем-то же пришла.

И я спросил ее об этом. Она ответила:

– Я… не знала, к кому идти.

К слову, я не знаю ее. Она появилась спонтанно. В виртуальной жизни я ее не встречал, а о реальной и говорить нечего, так как большую часть времени я провожу дома. Выхожу только в магазин купить покушать.

– Почему я?

– Потому что… Только у тебя горел свет. А сейчас поздно, – ответила она.

– Не поздно. Только полседьмого.

– Нет, поздно! Думаешь, я не знаю, когда поздно, а когда нет?

Я опешил, она заметила это. Я помотал головой, мол, не думаю ничего плохого.

– Вот и отлично. Налей чаю.

– Его нужно согреть.

– Согрей, это несложно ведь. Ты справишься? – в ее голосе прозвучала забота. – Если сложно, то я помогу.

– Справлюсь, – ответил я.

Ее поведение мне нравилось. Да и она мне понравилась. Несмотря на большое количество вопросов, скопившихся у меня, я не торопился их задавать. Для начала нужно налить чай.

Возможно, за чаепитием она разговорится.

– У меня много вопросов, – признался я. Она кивнула. Я старался не смотреть на нее, но сейчас взглянул. В глаза. В ее красивые темно-зеленые глаза.

– Сейчас не время для них, – ответила она.

– Хотя бы скажи имя. Как тебя зовут?

– Не скажу.

– Прелестное имя.

– Ты сейчас в сарказм? – спросила она.

Мне захотелось засмеяться, но я сдержался. Чайник закипел, я спросил:

– Какой тебе чай?

Она в замешательстве посмотрела на меня.

– Ну… обычный. Такой, который можно пить.

– Зеленый, черный? С ароматизаторами или без? Может быть, кофе?

– Точно! – воскликнула она. – Кофе. Налей мне его. Да.

– Сколько сахара? Ложек.

– Ну… обычно.

Я решил положить три чайных ложки. Себе я обычно насыпаю четыре.

Себе я ничего не налил.

Когда она сделала первый глоток, я немного насторожился. Было мнимое предчувствие, что сейчас она выплюнет кофе, назвав его неприятным словом или сказав, что оно слишком сладкое.

Но ничего не произошло.

Она улыбнулась. Я смотрел на ее лицо. Она заметила это.

В ее ответном взгляде читался вопрос.

Я решил выйти из неловкой ситуации, задав очередной вопрос:

– Ну как?

– Ну… Знаешь, обычно после поджога чего-нибудь, огонь не капризничает. Он и есть огонь, что бы ни горело. Тут такая же ситуация, – показала она на кофе указательным пальцем. – Нормально.

Ее аналогия была ясна. И я решил поддержать этот разговор:

– Да. Здесь вода. Она просто окрашена в черный цвет.

– Нет, не черный. Кофе не черный. Кофе… оно своего цвета.

– Вода прозрачная.

– Она перестало быть водой, когда стало кофе.

– Может быть, уже назовешь свое имя? – решив прекратить этот абсурд про кофе, задал я тревожащий меня вопрос во второй раз.

– Нам некуда торопиться, правда?

– Мне вообще-то… – начал было я, но понял, что мне вообще-то делать нечего. Последние два дня я только и делал, что спал, смотрел сериалы или читал.

– Вот видишь.

– Я никуда не смотрю. Вижу только тебя.

– Не притворяйся, что ты не понял это словосочетание.

– Я не притворяюсь.

– Я вижу твое притворство. Конечно, у тебя много вопросов. Но я попросила чай. А ты дал мне кофе.

Я на секунду представил, что сейчас опущу челюсть от удивления и буду таращиться на нее. Но этого не произошло. Я лишь нахмурился.

– Прости, но ты сказала, что согласна на кофе.

– Да. Но я спрашивала чай. Ты довел меня до кофе.

– Хорошо, что не до самоубийства.

– Скорее я доведу кого-нибудь до самоубийства, нежели ты, – вновь на ее лице появилась улыбка.

Количество глотков кофе перевалило за десяток. Чашка постепенно опустошалась.

Лицо девушки, ранее бледное, с румянцем от мороза, сейчас стало обычным. Щеки покраснели от тепла, на лбу у нее я заметил несколько капелек пота.

– Я кое-чего не понимаю, – начал я спустя полминуты молчания. – Ты пришла ко мне, ведешь себя как дома, командуешь мной. Но чего ты хочешь?

Она прыснула, поставила чашку с кофе и посмотрела на меня.

– Командую?

– Командуешь.

– Я не командую.

– Нет, командуешь.

– Ты ошибся. Не командую.

– Ты заставила меня налить чай…

– Кофе. Я просила чай. Ты налил кофе.

– Нет, погоди… Я налил кофе, потому что ты…

– Да-да-да, – она притворно закатила глаза. – Я уже это слышала.

– Хватит!

Улыбка ее сошла на нет.

Меня эта ситуация стала немного раздражать.

Конечно, она девушка красивая, с ней приятно общаться. Но… все это было необычным и странным. Мне хотелось получить ответы на свои вопросы, а она даже задавать их не давала, отвлекая на абсурдный разговор ни о чем.

– Или говори, зачем ты тут, или я тебя выгоню.

Ее лицо стало серьезным. Улыбки и след простыл. Уголки губ даже припустились.

– Выгонишь? На улицу? Там же холодно! – нижняя губа наигранно задрожала.

– Я знаю. Но если ты не будешь отвечать мне на мои вопросы, в моем доме, то я не вижу иного выхода, кроме как выгнать тебя, – сказал я как можно мягче, но все же с раздражением.

– Да, да. Это неприятно. Я знаю. Когда приходят домой и…

– Вот я об этом и говорю.

– Нет, ты говоришь о том, что выгонишь меня.

– Я тебя не выгоню…

– Но ты угрожаешь.

– Я не угрожаю. Я ставлю ультиматум. Ты говоришь мне… отвечаешь на мои вопросы, или я тебя выгоняю.

– Без компромиссов?

– Да. Без.

– Но так неинтересно!

– Мне не хочется…

– Сам подумай: я прихожу, тебе интересно, а потом ты ведешь себя так, будто тебе не интересно!

– Что… мне интересно?

– Да все! Разве я не права?

– Ты права…

– Вот и отлично, – она вновь взяла чашку с кофе в руку. Сделала глоток. – Подожди, пожалуйста, я допью и продолжим.

Я кивнул.

II

– Ну и?

Она уже допила кофе. Чашка стояла пустая.

– Я хочу чай.

– Что?!

Она смущенно опустила глаза.

– Почему бы и нет? – пару секунд помолчав, спросила она, переместив взгляд с пола на меня.

Мне нечего было возразить. Поскольку прошло около пяти – десяти минут (я за временем не следил), я включил плиту снова, чтобы вскипятить чайник.