Глава 9. Из князей - в грязи.
Ничего этого Зорти, конечно, не знала. Вынырнув за пределы Бридгаса она направила свой кораблик, куда глаза глядят, лишь бы успеть скрыться до тех пор, пока сюда не пожалуют свои. Надо сказать, что межзвездной навигацией принцесса пока занималась только теоретически. Даже покойный отец-король не позволял ей самостоятельно выходить за пределы системы Ярила, и теперь ей очень хотелось применить свои знания на практике. Тем более, что определенного маршрута у нее не было, и куда бы ее ни занесло, везде можно поискать звездных цыган.
Рассуждая так, Зорти увела свой кораблик подальше от зоны Бридгас, туда, где уже совсем не было ее атмосферы, а притяжение стало совсем слабым. Затем дождалась, пока "Азимов" скроется в гиперпространстве, подождала еще минут пять, и, наконец, выбрала координаты для собственного прыжка. А прыгнуть она решила для надежности на противоположную сторону галактики. Надо сказать, что программы бортовых машин тридцать первого века не следуют точно заданным координатам, а выбирают ближайшую к ним благоприятную точку - такую, чтобы корабль оказался вблизи какой-нибудь звездной системы, а так же не угодил в черную дыру или в недра звезды, или не столкнулся с планетой.
И вот, через некоторое время, принцесса увидела, как кромешная чернота гиперпространства сменилась обычной россыпью далеких светил. А прямо по курсу простиралась незнакомая звездная система. По показаниям бортового почитача - средненькая такая система, ничем не выделяющаяся, состоящая из стандартного десятка планет, вращающихся вокруг белого карлика. Большего машина не могла сказать, поскольку в ракианской лоции эта система не значилась.
И вот тут Зорти сообразила, что у путешествий на рейсовых кораблях было свое преимущество. Ведь они всегда направлялись только на давно известные и обжитые планеты. А теперь ей придется самостоятельно обыскивать целые звездные системы в поисках разумных обитателей. Нужно будет облетать на очень малой высоте каждую встреченную планету, и нет никакой гарантии, что хоть одна из них населена. Правда, границы высокоразвитых систем должны быть оснащены космическими маяками. Но ведь есть и менее развитые системы, причем вероятность того, что их посетили звездные цыгане, намного больше. Словом, сплошная морока. Но, с другой стороны, принцесса понимала, что на рейсовом корабле самый высокий риск угодить в руки сыщиков. Вот ведь, в самый первый раз чуть не попалась. Так что, наверное, лучше все же вот так вот путешествовать одной. Как говориться, тише едешь - дальше будешь.
Впрочем, ее бесконечно радовало первое самостоятельное путешествие по космосу. Конечно, она уже несколько лет водила звездный истребитель, но все же лишь по орбите вокруг Зеваны или в пределах системы Ярила. И, несмотря на то, что межзвездное пространство давно стало для нее родной стихией, принцесса все-таки не могла надивиться окружающим ее безбрежным просторам вселенной, не могла пресытиться таинственным мерцанием далеких светил. И ей думалось о том, как же смотрелось в небо ее далеким предкам на тогда еще не такой уж старушке Земле, когда полеты всего лишь на Луну, и то были достоянием фантастов. Девочка думала об этом много раз, и, пытаясь представить себя на месте предков, даже запомнила Земную карту созвездий.
Сейчас почитач не обнаружил пограничных маяков, поэтому Зорти со вздохом направила кораблик к ближайшей, то есть, самой дальней от звезды, планете. Конечно, подобные планеты, чаще всего оказываются безжизненными ледяными глыбами, однако в галактике бывает всякое.
Впрочем, на этот раз планета не преподнесла сюрпризов - с высоты полета Зорти видела лишь нагромождение льдин и скал. Если там и была собственная жизнь, то уж звездные цыгане вряд ли заинтересовались бы ею. Следующая планета оказалась примерно такой же, потом еще одна. Далее следовало несколько газовых гигантов, которые принцесса вообще прошила насквозь, не боясь их дикой гравитации. Кроме того, на бреющем полете обследовала их многочисленные спутники, предположив, что среди них может оказаться нечто вроде юпитерианской Европы, где еще в середине двадцать первого века русско-польская экспедиция обнаружила внеземную жизнь. Однако, здесь ничего подобного не наблюдалось.
Наконец, приблизившись к очередной планете, Зорти почти сразу же поняла, что она заслуживает внимания.
С первого взгляда стало ясно, что это планета земного типа. Здесь имелось примерно поровну воды и суши, а при пролете на высоте нескольких километров стали видны и многочисленные леса и даже, кажется, небольшие поселения. Правда, крупных городов или промышленных объектов Зорти так и не обнаружила, но все же решила приземлиться.
Нарезав очередной круг, принцесса опустилась на лесной поляне, неподалеку от какого-то крупного по здешним меркам селения. И, уже минут через пять, выйдя из леса, оказалась на краю большого обработанного поля.
Еще издалека принцесса заметила несколько человеческих с виду фигур, однако решила что это роботы. Ведь кто же еще согласится работать в поле?
Увидев вдалеке какие-то дома, девочка двинулась к ним напрямик, утопая ногами во вспаханной почве. Пройдя примерно половину пути, она заметила, что работавшие в поле фигуры машут ей руками и что-то кричат, однако ветер относил звуки в сторону.
Наконец, приблизившись к работавшим еще на несколько метров, принцесса испытала сразу несколько потрясений.
Во-первых, она расслышала, наконец-то, слова, которые никогда не произносила, но дело было даже не в этом, а в том, на каком языке они прозвучали!
Оказывается, в этой деревне разговаривали по-английски. Значит, планета находилась где-то на задворках королевства Всегермания.
Английским Зорти владела в совершенстве. И поскольку она всегда изучала письменные языки старушки-Земли со всей тщательностью, то знала даже самые редкие варианты английского, например скотс - язык равнинной Шотландии, не имеющий ничего общего с гэльским, языком шотландских горцев кельтского происхождения. Но, несмотря на все это, принцесса ужасно не любила английский. Какой-то он несимпатичный, лишенный всякого обаяния и колорита. Стоит только услышать французский или испанский, итальянский или румынский, шведский или немецкий, венгерский или греческий, не говоря уж о родных славянских, как сразу же перед тобою встает вся страна, вся многовековая история, породившая этот язык. А вот с английским такого не происходит. Никакой он, без вкуса, без цвета и без запаха, и ничего за ним не стоит. Он напрочь лишен и благородства, и благозвучия. Даже все те великие писатели, что творили на этом языке - Вальтер Скотт, Артур Конан Дойль, Герберт Уэллс, Джон Толкиен или Марк Твен - не ассоциируются с ним. Не оживают при звуках английской речи даже самые колоритные британские герои, такие, как Айвенго или Шерлок Холмс. Зорти, например, предпочитала читать английских авторов по-французски, или по-немецки, или же еще на каком-то языке, лишь бы не браться за убогий оригинал. Ну а сказки Льюиса Кэрролла, Алана Милна и Редьярда Киплинга вся галактика уже тысячу лет читала только по-русски, поскольку они намертво срослись с советскими аудиоспектаклями и мультфильмами. И уж, конечно, ни с кем, кроме учителя, принцесса не заговаривала по-английски первой. А читала она на этом языке лишь те редкие книги, которые никогда не переводились ни на один язык, особенно старинные журналы фантастики - "Аналог", "Эмейзинг" и прочие. В королевской библиотеке имелось их полное собрание. Ну и еще принцесса делала исключение для одной из своих самых любимых книг - романа Марка Твена о Жанне д'Арк. Уж эту книгу она не могла не прочесть во всех языковых вариантах. И кстати, именно в этом романе сам Марк Твен жалуется на бедность слов своего языка!
