Этой наукой занимаются исследователи разных стран, и уже получены первые удивительные результаты. Так, ученым удалось внушить нескольким поколениям мышей страх перед определенным запахом. В рамках эксперимента они воздействовали на лабораторных мышей-самцов непривычным запахом, одновременно подвергая их слабому разряду электрического тока. Мыши ощущали запах и чувствовали сильное жжение в лапах. Их потомство, которое держали отдельно от отцов, чтобы исключить возможность какого бы то ни было влияния, при появлении того же запаха демонстрировало ярко выраженные признаки стресса. И подобное повторялось как минимум на протяжении двух поколений. Таким образом, врожденное порой является благоприобретенным, но не нами, а представителями предшествующих поколений.

Долгое время считалось, что 90 % млекопитающих не различают цветов, да и сегодня интернет полнится подобными утверждениями. Но уже доказано, что это не соответствует действительности. Животные и в самом деле видят мир не таким, как мы, но уж точно не черно-белым. У каждого вида – свой цветовой спектр. Большинство млекопитающих – дальтоники; в структуре сетчатки у них всего два вида светочувствительных колбочек (голубоватых и желтоватых при отсутствии колбочек L- или М-типа или сине-зеленых и красных при отсутствии колбочек S-типа). Собака, например, хорошо различает только оттенки зеленого. Так что, если хотите доставить своему любимцу удовольствие, купите ему зеленый ошейник – остальные цвета кажутся ему более или менее серыми.

Кошки, кролики, крысы и коровы не имеют ни малейшего представления о красном цвете. Зато они, судя по всему, весьма восприимчивы к синему и зеленому. Быки не видят красный цвет! Тореро размахивает перед быком плащом традиционного красного цвета, чтобы на нем не были заметны пятна крови несчастного животного, которое очень быстро лишается ушей, хвоста, а потом и жизни.

Но вернемся к нашему цветовому бестиарию. Лошадь хорошо видит желтый и зеленый, но путает синий и красный. Свое цветовое зрение у рептилий: черепахи различают синий, зеленый и оранжевый, а ящерицы – желтый, красный, зеленый и синий. А вот насекомым больше всего нравится желтый. Так что липучки для мух и прочие ловушки для насекомых делают желтыми совсем не случайно. По той же причине кораблестроители практически никогда не красят в желтый цвет корпуса судов: моряки вряд ли обрадуются, если у них на лайнере, приняв его за гигантский склад цветочной пыльцы, разведется всякая мошкара. Наконец, развитым цветовым зрением обладают птицы, которые, судя по всему, в своем поведении ориентируются скорее на цвет окружающих объектов, нежели на их форму или перемещения.

Лишь у считаных видов животных восприятие цвета совпадает с человеческим – это белки, землеройки и некоторые бабочки. Не такая уж многочисленная компания…

Но особенно хвастать нам нечем: есть животные, у которых цветовое восприятие значительно совершеннее нашего! Абсолютный рекорд принадлежит ракообразным: балтийская креветка обладает 12 типами фоторецепторов, за ней следует креветка-богомол (10 типов). Человеку с его жалкими 3 типами фоторецепторов (синим, зеленым и красным) за ними точно не угнаться.

У многих животных цветовой спектр шире, чем у человека. Например, рыбы видят все цвета «нашего» спектра, а плюс к тому еще и оттенки ультрафиолета!

Да-да! В инфракрасном и в ультрафиолетовом диапазоне, то есть за пределами спектра, видимого человеческим глазом, имеется множество цветов, которых мы, увы, не различаем. Мы даже представить себе не можем, на что они похожи – нам (вот ведь жалость!) они кажутся оттенками серого.

Цвета инфракрасного диапазона хорошо различают летучие мыши. Если вам доведется встретить Бэтмена, обязательно поинтересуйтесь у него, какого цвета листья на деревьях – дело в том, что их спектральное излучение вовсе не зеленое, а именно инфракрасное.

Той же способностью наделены и ямкоголовые змеи: благодаря датчикам тепла, расположенным в небольших ямках на голове (отсюда название), они находят добычу в полной темноте по исходящему от жертвы инфракрасному излучению.

Цвета в ультрафиолетовом диапазоне отлично видят пчелы, и многим видам цветов хватило сообразительности окраситься в привлекательные для этих насекомых, но невидимые человеческим глазом тона. Ромашка кажется нам белой, хотя ее основное излучение лежит как раз в ультрафиолетовом диапазоне.

Наш рассказ о животных будет неполным, если мы не упомянем хамелеонов, знаменитых своими цветовыми метаморфозами. Французский юморист Франсуа Каванна как-то заметил: «Чтобы узнать, каков истинный цвет хамелеона, надо поместить его на другого хамелеона». Но шутки в сторону! Рискуя огорчить дорожащего привычными представлениями читателя, все же скажу: хамелеон меняет окраску не в зависимости от окружения, а в зависимости от своего эмоционального состояния. Приношу свои искренние извинения, но такова объективная реальность. Честно говоря, я и сам глубоко опечален.

Не только животные, но и растения чувствительны к цветовому излучению, правда в ограниченном объеме. У них имеется один фоторецептор, именуемый фитохромом и восприимчивый только к красному цвету. Установите над растением красные лампы, и оно отблагодарит вас быстрым ростом и пышным цветением.

Если вы не против, проведем небольшой тест. Представьте себе какой-нибудь инструмент. Все равно какой. Теперь мысленно «покрасьте» его в любой цвет. Закройте глаза. Чур, не подглядывать! Что же вы себе представили? Почти уверен, что это… красный молоток.

Если вы по какой-либо причине не сумели проделать этот тест, попробуйте предложить его кому-нибудь из друзей или знакомых. Результаты вас поразят: минимум две трети опрошенных дают один и тот же ответ.

По всей видимости, здесь мы имеем дело с одной из форм синестезии. Синестезия – это неврологический феномен соединения двух и более ощущений. У одних людей определенный цвет ассоциируется с той или иной геометрической фигурой, у других – с цифрой, или с буквой, или с днем недели, и так далее. Всего насчитывается 152 формы синестезии.

Эта особенность, как утверждают источники, свойственна 0,2–4% людей. Впрочем, ученые честно признаются, что пока наши знания о ее природе весьма ограниченны. Есть предположение, что она носит наследственный характер и передается через хромосому X3.

Одна из самых интересных разновидностей синестезии называется синопсией. Это слово мало кому известно – за исключением, пожалуй, любителей кроссвордов. Синопсия – это способность ассоциировать цвет со звуком. Вроде бы этим редкостным даром были наделены музыканты Дюк Эллингтон и Мишель Петруччиани и композитор Александр Скрябин: каждая нота в их представлении была «окрашена» в свой цвет. Понять механизм этой связи довольно трудно: даже если и цвета, и музыкальные звуки – это волны определенной длины, никакой математической формулы, выражающей отношения между ними, не существует.

И все-таки более внимательный взгляд позволяет обнаружить, что в той или иной степени этой форме синестезии подвержены мы все. Недавние исследования показали, что у подавляющего большинства слушателей «Волшебная флейта» Моцарта ассоциируется со светлыми цветами – желтым или оранжевым, а его же «Реквием Реминор» с темными – черным или серо-синим. 95 % опрошенных заявили, что быстрая музыка навевает им мысли о ярких теплых цветах, тогда как печальные романтические мелодии вызывают в памяти тусклые и темные цвета. Интересно, что высказанные мнения совершенно не зависят от типа культуры: исследователи опрашивали американцев из Сан-Франциско и мексиканцев из Гвадалахары и получили сходные результаты.

Любопытная деталь: художники, работающие в музыкальных издательствах, тщательно следят за тем, чтобы колористическое решение конвертов для компакт-дисков соответствовало «цветовому звучанию» альбомов.