Но вернемся к нашим колбочкам: у них множество неоспоримых преимуществ. Прежде всего, они прочные, саморегулирующиеся и хорошо формируются уже к шестимесячному возрасту. До этого новорожденный малыш не различает ни синего, ни фиолетового, которые кажутся ему серыми, ни пастельных цветов, воспринимаемых как белый.

Но что происходит дальше? Верно ли, что на протяжении всей остальной жизни человек воспринимает цвета одинаково? В принципе – да, хотя и не совсем. С возрастом роговица превращается в желтоватый фильтр: именно по этой причине наши глубокоуважаемые старики чисто белому цвету предпочитают белый с голубоватым оттенком.

В связи с этим часто вспоминают художника Клода Моне, страдавшего катарактой. По мере того как прогрессировала болезнь, его палитра постепенно смещалась в сторону желтого и рыжего. В возрасте 82 лет Моне перенес операцию на правом глазу и после этого стал писать картины сплошь в синих тонах. Согласно исследованию, опубликованному в английской газете The Guardian (май 2012-го), после удаления катаракты цветовой спектр художника расширился настолько, что он смог различать даже оттенки ультрафиолета. К этому смелому выводу эксперты пришли, изучив под ультрафиолетовым светом краски, которыми художник на своих последних полотнах писал стебли цветов. Как говорится, британские ученые выяснили…

Внимание, вопрос! Какой цвет самый теплый? Красный или синий?

Большинство скажет, что красный – теплый, а синий – холодный.

Большинство, но только не ученые, особенно астрономы, которые объяснят нам, что голубые звезды в десять раз горячее красных.

А теперь ближе к делам земным. Если утром, поджаривая ломтик хлеба, вы обнаружите, что нагревательный элемент вашего тостера, обычно красно-оранжевый, светится голубоватым, вызывайте пожарную команду! Если останетесь живы, обратитесь в редакцию Книги рекордов Гиннесса: попытка поджарить хлеб при 10 000 °C заслуживает того, чтобы быть увековеченной.

На самом деле температура цвета совершенно не соответствует тому, что подсказывает нам житейская логика. Чем выше температура, тем цвет ближе к голубому. Температура цветов выражается в градусах Кельвина и базируется на любопытной концепции «абсолютно черного тела». Возьмите, к примеру, кусок угля – «черное тело», которое поглощает световое излучение с любой длиной волн. Нагрейте уголь на огне. При 1500 К (температура горения свечи) он станет оранжевым, при 2700 К (температура накала обычной лампочки) – желто-оранжевым, при 3200 К (накал галогеновой лампы) – светло-желтым, наконец, при 5800 К (температура Солнца) – белым. При более высоких температурах наш кусок угля будет приобретать все более выраженный голубоватый оттенок.

Но если синий цвет «физически» теплее красного, может ли он восприниматься как более теплый? Ответ: да. Но при определенных условиях.

Исследователи попросили группу людей сравнить температуру кубиков со встроенными нагревательными элементами, обернутых тканью разных насыщенных цветов. Ученые, народ скрытный, утаили от участников опыта одну существенную деталь: кубики были нагреты до одинаковой температуры: 42 °C. Кубики сравнивали попарно, предлагая испытуемым в течение секунды определить, который из двух теплее. Чаще всего самыми теплыми оказывались синий и зеленый кубики! А красный и фиолетовый воспринимались как наиболее холодные! Испытуемые подсознательно ожидали, что зеленые и синие кубики окажутся более холодными, и переоценили степень их нагрева.

Конечно, в обычных обстоятельствах мы воспринимаем красный, оранжевый и желтый как теплые цвета, а синий и фиолетовый – как холодные. Зеленый ощущается как «тепловатый», то есть не теплый, но и не холодный, потому что он находится как раз посередине видимого спектра.

Но знайте: наше физическое ощущение ошибочно. Понятие температуры цвета чрезвычайно важно. Дело в том, что наш мозг по-разному воспринимает цвета в зависимости от их температуры. Мы привыкли различать огонь свечи, свет электрической лампочки, дневной свет и даже «дневной свет в полдень на ярком солнце». Для нас играет своими красками утренний или, скажем, зимний пейзаж. С очень небольшой натяжкой можно сказать, что в красном свете лимон кажется белым, а в зеленом – коричневым. И только в «белом» свете лимон предстает в своем истинно лимонном цвете.

Свеча – источник света, которым мы зачастую пренебрегаем. И напрасно. В особенности когда речь идет о выставках некоторых живописцев. Все мы слышали, что самые выдающиеся художники прозябали в нищете и работали при свечах. Следовательно, они создавали свою палитру в оранжевом свете. Тем не менее сотрудники музеев показывают нам картины не в том освещении, в каком их писали художники, а, потакая нашим привычкам, в «белом» свете! Вот почему многие хранящиеся в музеях полотна кажутся нам «подсиненными». Говорят, в начале своей карьеры Пикассо писал при свечах. Это значит, мы вправе задаться вопросом: не является ли его «голубой период» результатом неподходящего освещения во время экспозиций?

Некоторые колористы, особенно работающие в крупных текстильных компаниях, используют свойство изменчивости цвета на практике. Существует даже такое понятие, как метамерные цвета. Как будет выглядеть платье при дневном свете и при искусственном освещении в магазине, а главное – как это скажется на продажах? Вдруг цвет из зеленого превратится в буровато-коричневый? Раз уж мы заговорили о дневном свете, давайте попробуем ответить на три восхитительно поэтичных вопроса, которые вы наверняка задавали в детстве родителям, ставя их в тупик. Итак. Почему облака белые? Почему на рассвете и на закате солнце красное? Почему небо голубое?

Во всем виноваты Густав Ми и лорд Рейли и сформулированный ими принцип рассеяния света. Упрощая, можно сказать, что облака белые потому, что капельки воды, из которых они состоят, размером больше, чем длина световых волн. А значит, от них отражается весь спектр, что и дает белый цвет.

Солнце у линии горизонта кажется красным из-за присутствия в атмосфере взвешенных частиц: они, словно миллионы микроскопических зеркал, рассеивают свет во всех направлениях. Лорд Рейли показал, что короткие (синие) световые волны отклоняются в сторону гораздо сильнее, чем более длинные (красные), вопреки всему почти точно следующие своим курсом. Когда солнце стоит на горизонте, его свет преодолевает в атмосфере большее расстояние, а значит, встречает по дороге больше «примесей-зеркал». Длинные красные волны в большинстве своем долетают до нас, тогда как волны синего диапазона рассеиваются.

Когда наступает полдень, то есть солнце стоит в зените, происходит то же самое, но в гораздо меньшей степени. Вот почему нам солнце видится желтым, а космонавту – белым!

Кстати, небо голубое по той же причине. Солнечные лучи, падая на Землю по касательной, проходят через атмосферу. Часть из них сталкивается с частицами, «плавающими» в воздухе, и отклоняется. Поскольку голубой свет отклоняется в 10 раз сильнее красного, то именно эту восхитительную лазурную голубизну мы и видим. Кстати, из-за того что в разных регионах Земли в воздухе содержатся разные примеси, цвет небосвода повсюду свой.

Восприятие цвета меняется в зависимости от того, из чего сделан предмет, на который мы смотрим, от реакции мозга и от температуры цвета (плюс от интенсивности освещения). Сколько же цветов мы способны видеть?

Знайте, что ваш глаз плохо запоминает цвета! Представьте себе, что вы играете в карты, а в колоде 10 000 карт 10 000 разных оттенков. Если я разложу перед вами несколько карт почти одинаковых оттенков, вы сможете сравнить их и заметить, что одна карта чуть синее, другая немного светлее, третья темнее и так далее. Но если я дам вам несколько секунд посмотреть на одну карту, а потом покажу другую из той же цветовой группы, вы не сможете сказать, ту же карту я вам показал или другую.